Шакал (ЛП) - Уорд Дж. Р. - Страница 18

Боже, та женщина с изуродованным лицом…

Никс посмотрела на мужчину, которого назвали Кейном. Его серебряный взгляд был спокойным, тело не выдавало признаков агрессии или сексуального желания, и у него было красивое открытое лицо, глядя на которое хотелось верить, что все будет хорошо.

В ее ситуации потребуется пятнадцать, таких как он, — подумала Никс.

— Как я могу помочь тебе? — спросил он ровным, спокойным тоном.

На фоне его речи она говорила быстро и сбивчиво.

— Я ищу свою сестру. Ее зовут Жанель. Ее ошибочно обвинили в убийстве и дали двести пятьдесят лет. — Собственный дедушка, черт возьми. — Она сидит здесь с тысяча девяносто шестьдесят седьмого. Второго июня. Я расскажу все, что потребуется знать о ней.

— В этой тюрьме сплошь и рядом все ложно обвиненные, — сказал Лукан, которого она едва не превратила в леди.

Кейн на короткий миг опустил глаза.

— Могу я поинтересоваться: что ты планируешь делать, если найдёшь ее?

— Когда я найду ее. И вытащу отсюда.

— Как ты это сделаешь?

— Я знаю, как попала сюда. Вернусь той же дорогой.

— И ты веришь, что они не последуют за тобой? — Он поднял руку и описал окружающее пространство. — Стража здесь выполняет свою работу, и они отчитывается за нее. Поголовье проверяется каждую смену. Если количество не сходится, они подвергаются избиениям… или того хуже. Будь уверена, они предпочтут собственную шкуру, а не тебя и твою сестру.

— Я уйду прежде, чем они узнают обо мне.

Когда мужчины переглянулись и покачали головами, Кейн сказал:

— Ты живёшь с кем-то дорогим для тебя? Потому что они убьют всех, если это поможет им вернуть беглого узника, и они притащат тела сюда, чтобы показать заключенным, что они выполнили свой долг. Жизнь и смерть здесь касается не только заключённых. Это касается всех, на кого укажет Надзиратель, всех, кто пытается нарушить установленный порядок. И в этом плане стражники ничем не отличаются от заключённых.

— Моя сестра невиновна.

— В твоих глазах, да, возможно. Но это вас не спасёт, если ты поможешь ей бежать.

Часть Никс хотела возразить, что ее ситуация отличается, что хотя некоторые заслуживают заключение, Жанель в их число не входит. Но потом она вспомнила стражника в том склепе. Она никогда не убивала прежде, но потребовалась секунда, чтобы сделать выбор в пользу своей жизни.

— Я увезу Жанель далеко отсюда, — сказала Никс. — Нас никто не найдёт.

Кейн поднял руки и расстегнул свободную рубашку. На его шее виднелось кольцо в дюйм шириной, очевидно, что Кейн носил его очень давно — оно уже выцвело и впилось в его кожу.

— Нет, найдут. — Он повернул ошейник, показывая мигающую точку. — С вероятностью в сто процентов. Эти отслеживающие ошейники — наши цепи.

— Я могла бы снять его с нее…

— Нет, не можешь.

Заговорил ее мужчина с нереально голубыми глазами:

— Эти ошейники со взрывчаткой. Если разорвать соединение на заднике, он мгновенно сдетонирует. Никто этого не переживёт. Они также с металлической окантовкой изнутри, поэтому дематериализация — тоже не вариант.

Так, во-первых, это мужчина не «ее», напомнила себе Никс. И во-вторых…

— Вот почему камеры не заперты. — Никс посмотрела на трех заключённых. — Поэтому никто не бежит. Но разве батареи никогда не садятся?

— Когда сигнал меняется на оранжевый, у тебя остается двадцать четыре часа, чтобы заменить батарею. Если заряд опустится ниже, то сработает детонатор.

— Позволь сказать, это чертовски мотивирует, — сказал Лукан.

— Так они проверяют количество для каждой смены. — Мужчина возле нее потер лицо, будто у него болела голова. — В каждом ошейнике есть радиоприемник, который подтверждает местонахождение владельца.

— Но этот проход — тайный, верно? — спросила она. — Они не знают, где мы сейчас?

Кейн застегнула воротник, словно хотел скрыть оковы, словно испытывал стыд.

— Система не настолько точная, но корректно работает в пределах тюрьмы. Попытаемся выбраться на поверхность, ошейник сразу уведомит о нашем местонахождении и отследит нас.

Никс медленно покачала головой.

— Должен быть способ обойти систему. Просто обязан.

— Кейн, почему ты не скажешь этой милой женщине, как долго ты уже здесь? — сказал мужчина возле нее.

Взгляд Кейна переместился на чашу для костра, заполненную пеплом и обугленными дровами.

— Какое сегодня число?

Когда Никс назвала ему дату, его плечи обмякли, и он взял небольшую паузу для мысленно счета.

— Двести семьдесят три года, одиннадцать месяцев и шесть дней.

Дыхание покинуло лёгкие Никс.

— Не могу этого представить.

Кейн смог сосредоточиться не сразу.

— Как и я. В чем смысл: многие здесь пытались найти выход. Решительность и свежий взгляд на проблему не поможет изменить нашу реальность. Жаль, что приходится тебе это говорить. Освободить твою сестру невозможно.

Прямой взгляд был полон сочувствия, и сердце Никс откликнулось на желание избавить ее от страданий. Когда к глазам подступили слезы, она скрыла их, опустив взгляд на руки.

— Должен быть какой-то способ, — хрипло выдохнула она. — Просто обязан.

***

Эта женщина была сильной, — подумал Шакал, наблюдая, как она пытается взять себя в руки. И тот факт, что она волновала его, что он хотел протянуть руку и предложить свою поддержку, казался совсем непривычным.

С другой стороны, она словно владела ключом ко всем его замкам.

Я всегда могу закрыть эти двери, напомнил он себе.

Пока она молча сидела, никто не нарушал ее внутренние мыслительные процессы. С другой стороны, здесь никто не тратил силы на неизбежное и то, что находится за пределами твоего контроля.

— Позволь отвести тебя туда, откуда ты пришла, — предложил Шакал. — Где безопасно. Позволь вывести тебя отсюда…

— Я хочу увидеть ее. — Женщина резко вскинула голову. — Я хочу найти свою сестру, увидеться с ней.

— Здесь почти две тысячи человек, — парировал он. — Уйдет месяц, чтобы обойти всех, и скорее всего стража вычислит тебя прежде, чем ты ее найдёшь.

— Мне плевать. Я не уйду, пока не увижу ее.

— Даже если это будет стоить тебе жизни.

— Не будет.

Шакал резко рассмеялся и потер гудящую голову.

— По правде, я не могу определиться — ты храбрая или сумасшедшая.

— Ни то и ни другое. Я просто сестра. И если бы ты знал, что твой брат или сестра нуждается в твоей помощи, неужели ты отказал бы?

— Откуда ты знаешь, что она жива? — Когда женщина вскинула голову, он пожалел о выборе слов. Но разве она не предполагала такую возможность? — Прости, но здесь смерть правит бал. Болезнь, голодание, естественные причины. Ты предполагаешь, что она жива, и, опять же, прошу прощения за свою прямоту.

— Мы можем отвести ее к Стене, — предложил Кейн. — Если мы втроём…

— Нет. — Шакал вскочил на ноги. — Мы не поведем ее в сектор Надзирателя.

— Что за стена? — требовательно спросила она.

Мужчины посмотрели на Шакала, поэтому он и ответил.

— Список умерших здесь.

Женщина окинула их взглядом.

— Значит, мы идем туда.

— Нет, — сказал Шакал. — Я отправляюсь один, и если найду ее имя в списке…

— Я не доверяю тебе. — Она поднялась на ноги и посмотрела на него. — Ты хочешь выпроводить меня отсюда. Откуда мне знать, что ты не солгал, сказав, что видел ее имя, просто чтобы я ушла?

— Даю слово.

— Я не знаю тебя, чтобы судить, чего стоит твое «слово», не пустой ли это звук. Я хочу увидеть ее имя собственными глазами, будь это твой родственник, ты бы понял меня.

Шакал скрестил руки на груди.

— Продолжаешь говорить так, словно мы одинаково относимся к родственным связям. А это не так, поэтому подобным аргументом меня не убедить.

— Отлично. — Женщина вскинула подбородок. — Я либо иду к Стене, либо в Узел — высматривать ее лицо в толпе.

— Ты про Улей.