Южные рубежи (СИ) - Мясоедов Владимир Михайлович - Страница 52

– Ой, ну может их там и сортировали как-то по тяжести совершенных деяний, я право слово не знаю, – развел руками Бобров. – Мне это было не интересно…

– Господин Коробейников, прошу вас не делать глупостей! – Бимурат нервничал, и его состояние было вполне объяснимо. Кому как не профессиональному демонологу понимать, насколько это плохо, когда ты прикован по рукам и ногам к большой тяжелой каменюке, находящейся в центре магической фигуры, а стоящий рядом колдун кропотливо раскладывает на снабженном колесиками столике хирургические инструменты, судя по чуть заметным потертостям и царапинам многократно бывавшие в деле. Если обыватель на его месте просто предполагает, что дальнейшее развитие событий будет сопряжено с болью, смертью и, возможно, даже чем-то более худшим, то опытный маг соответствующей направленности доподлинно знает данный факт. Как и выгоду, которую чернокнижник может получить, если станет пропускать мимо ушей крики боли и мольбы о пощаде. – В конце-концов, мы оба с вами деловые люди…И я сообщил нескольким своим знакомым, куда направляюсь!

– Пока ни один из них твоей судьбой не интересовался, хотя времени прошло уже немало. – Пожал плечами Олег, протирая проспиртованной тряпочкой зажим для артерии. Технически говоря, в дополнительной санитарной обработке тот не нуждался, поскольку давно не использовался ведь данный инструмент целителю уже не сильно требовался, чтобы остановить кровотечение из разорванного сосуда хватало и легкого усилия воли. Однако же для вступительного аккорда допроса в виде психологического давления тот подходил как нельзя лучше, да и вообще, не выбрасывать же столь полезную вещь из набора? Вдруг им будет пользоваться кто-нибудь другой или у него самого вдруг магические силы иссякнут? – Давай заключим сделку, демонологи ведь любят сделки? Пока я слышу то, что мне интересно, больно тебе не будет. И не советую тянуть кота за хвост, время, которое мы проведем вдвоем, оплачивается человеческими жизнями. А мне очень не по нраву, когда столь ценный ресурс разбазаривается попусту.

Османы вот уже час как были окончательно выброшены из города в свой лагерь, но сил на контратаку у защитников Ростова-на-Дону не имелось даже с учетом подкреплений. Очень многие чародеи и солдаты погибли, еще большее их число было ранено, оставшиеся устали как собаки и едва-едва передвигали ноги. Целитель уровня Олега мог бы спасти сотни жизней, если бы немедленно отправился в ближайший госпиталь…Однако, целесообразность заставила его наступить на горло собственному альтруизму, затащить в «тюремную камеру» все необходимое для допроса, начертать и напитать силой блокирующий звуки и разнообразные следящие чары круг, накачать начальника отряда легких кавалеристов блокирующим магические способности составом и вывести Бимурата из состояния искусственной комы. Демонологи весьма обоснованно считались крайне хитрыми, расчетливыми и изворотливыми типами, а потому затягивать с получением жизненно важной для чародея информации не следовало.

– Я оставил служителям церкви конверт, где указываю вас как самую вероятную причину моей преждевременной смерти или таинственного исчезновения! – Выпалил чернокнижник, когда Олег закончил с подготовкой инструментов и наложил на пленника чары, серьезно усиливающие нервную чувствительность организма. Это, в принципе, само по себе могло считаться пыткой, поскольку прохлада окружающего воздуха стала ощущаться как ледяной арктический ветер, давление плотно прилегающих кандалов по болезненности сравнялось с не самым аккуратным борцовским захватом, а неровности взятого прямо с улицы большого булыжника, раньше видимо являвшегося частью какого-то здания, могли поспорить с дубинками, безжалостно вдавленными глубоко в человеческую плоть. – Они никогда такой компромат на нелицензированного чернокнижника мимо себя не пропустят и с удовольствием воспользуются им, чтобы крепко взять тебя за яйца и либо отправить на плаху, либо сделать своей ручной собачонкой!

– Служителям церкви…Это вы так про того молоденького попика, который остался в форте один и подойти со своими душеспасительными бреднями ко мне или моим людям даже не рисковал? – Уточнил Олег, прикладывая скальпель к кончику носа своего пленника и пытаясь вспомнить других представителей духовенства, последнее время попадавшихся ему на глаза. Но их не было. Видимо отправились на усиление других армейских частей вместе с той частью бригады, которую перевели из крепости. – Не знал, что он вообще у меня на борту, но буду иметь в виду. Спасибо за предупреждение. Ну а теперь начнем. Итак, для начала сажи мне имя…

– Олег! – Барьер, поглощающий звуки, обладал односторонней проницаемостью, а потому чародей одновременно увидел краем глаза как выгибается внутрь под мощными ударами дверь и услышал, как кричит Святослав. – Дык, тут до тебя священники, стал быть, явилися! С военной, того-этого, полицией!

– Угости их чаем и скажи, что я через пятнадцать минут подойду! А лучше попробуй заболтать на пару часиков! – Ответил своему другу чародей, покинув пределы магической фигуры с находящимся в центре пленником, который в данный момент старательно пытался без всякой магии расплыться лужей от облегчения. Убийство демонолога принесло бы Олегу много проблем, а вот пытки его же – весьма умеренное количество. Особенно если чернокнижника резать без неисправимых увечий и так, чтобы следов было по-минимуму. Даже в случае неблагоприятного приговора суда по делу о склоке двух волшебников оскорбление действием и иная умеренная жестокость в отношении нижестоящих одаренных по законам Возрожденной Российской Империи подразумевали собою в первую очередь штраф вкупе с официальным поводом для вызова на дуэль пострадавшей стороной.

– Дык, я конечно попробовать-то, того-этого, могу… – В голосе бывшего крестьянина явно слышались сомнения в своих ораторских талантах. – Токмо они того…Вот туточки рядом со мной стоят. Всей, стал быть, бригадой, вместе с данными в усиление казаками-оборотнями и десятком штурмовых автоматронов.

– Блин, – только и мог сказать давным-давно подозреваемый в демонологии и прочем чернокнижии чародей, которого поймали с ножом в руке и рядом с алтарем, где был распят беспомощный пленник. Причем не какой-нибудь там османский колдун или провинившийся член собственной команды родом из-за рубежа, за которого могли ограничиться устным выговором без занесения в личное дело, а одаренный русский офицер. Конечно, пока внутрь помещения никто еще не вломился…И даже если кто-то из монахов владел умением смотреть сквозь стены, то видел он лишь созданный защитным кругом барьер. Только если церковники пришли за Бимуратом благодаря заранее созданной тем страховке, то какой смысл метаться, выгадывая лишние секунды? Все равно они пропавшего начальника отряда легких кавалеристов найдут, живого или мертвого. – Вот, спрашивается, большие заняться им в такой момент нечем что ли…Можно живых лечить, можно мертвых хоронить, можно пленных осман в истинную веру обращать…Сейчас выйду. А часовые могут считать себя официально безработными.

Решив, что стоит хотя бы попытаться сделать хорошую мину при плохой игре, и что ломать дверь из-за задержки в двадцать-тридцать секунд церковники все же не станут, чародей отправил своего пленника обратно в медицинскую кому. А после принялся силой мысли расстегивать кандалы на конечностях бессознательно узника и прятать улики в кольцо с пространственным хранилищем. Первым туда отправился столик с медицинскими инструментами, потом требовавшийся для надежной фиксации демонолога камень, последними исчезли оковы. Теперь из улик остался только активированный магический круг и сам начальник отряда легких кавалеристов, пребывающий не в лучшей форме. Однако, в каких условиях содержать задержанного за темную магию на борту собственного судна Олег в общем-то имел право самостоятельно. А начерченная вокруг него одна из основных магических фигур хоть и наводила на определенные подозрения, но преступлением отнюдь не являлась. И даже если чародея обыщут и найдут все необходимое для допроса внутри кольца…Ну, может это его личные вещи, без которых он никуда. Мало ли, когда в хозяйстве пригодится?