Орден геноцида (СИ) - Ким Сергей Александрович - Страница 50

А я тем временем взял «Ле Ма», откинул дверцу барабана и покрутил его, проверяя наличие патронов… «Смит-Вессон» центрального боя и калибра 3,5 линии. Не самый распространённый патрон и достаточно новый — мощный и убойный… Хорошая штука должна быть.

Немного повозился, соображая, как получить доступ ко второму дробовому стволу, но затем нашёл ещё одну запирающую дверцу. Внутри обнаружился совершенно обычный дробовой патрон 20-го калибра в металлической гильзе. Вытащил его, покрутил в руке…

Взгляд упал на лежащий на столике серебряный рубль, который вчера выпал у меня из кармана плаща, когда я раздевался. Дотянулся до монеты, подбросил её в руке…

Магией нагрел залитый парафином картонный кружок-затычку, вытянул его всё теми же чарами, опрокинул патрон — внутри оказалась мелковатая дробь. «Тройка» — на зайца охотиться разве что. Зарядили то, что под рукой было? Может быть, может быть…

Чёрные вестники белой весны,

Чёрные твари, алые сны.

Я иду по следам сквозь ночь

Я бегу в темноте от себя прочь

Наложил на монету схему разрушения, с некоторым усилием активировал её — серебро же всё-таки, с магией у него свои собственные отношения… Короткий звон, и у меня в ладони лежит пригоршня серебряных обрезков. Довольно крупная картечь получилась по сути — «нулёвка» где-то.

У порога стояли твари,

У порога стояли твари,

У порога стояли твари.

Мы стреляли — они умирали.

Высыпал дробь на столик, взамен засыпал в патрон серебряную эрзац-картечь. Таким, конечно, лучше не злоупотреблять, чтобы ствол раньше срока не убивать, но тут такое дело…

Утрамбовал, запихнул картонный кружок обратно, утрамбовал и магией размягчил парафин…

У порога стояли твари,

У порога стояли твари,

У порога стояли твари.

Мы стреляли — они умирали…

— Ну и кто нам совсем недавно выговаривал, чтобы мы не пугали почтенное обчество своими кровожадными разговорами? — хмыкнула Хильда, возвращаясь в спальню.

— Я, — ответил, вкладывая патрон в казённик и закрывая дверцу. — Но в кругу своих, отчего бы и не спеть старую егерскую песенку?

— Песенки он поёт… — хмыкнула блондинка, оглядываясь по сторонам. — Песенки он поёт…

В глазах сестры мелькнула паника.

— Пока ты тут песенки поёшь, у нас всю одёжу стырили! — рявкнула Хильда.

— И вовсе незачем так орать, — я демонстративно поковырял мизинцем в ухе. — И дрыхнуть надо меньше. Вчера перед сном горничные всю нашу одежду забрали почистить и подремонтировать.

— Ааа… — тут уже успокоилась блондинка. Но спустя мгновение снова забеспокоилась. — А когда вернут? Как узнать?

— А вот как перестанут перед дверью топтаться, так и узнаем, — нарочито громко произнёс я, откладывая револьвер в сторону. — Да входите уже!..

Дверь аккуратно приоткрылась и внутрь нерешительно заглянула молоденькая девушка в форме горничной.

— Ваше благородие…

— Утро доброе, — поздоровался я. — Одёжка наша где?

— Так это… Сушится же, барин… Она ж у вас вся в грязи да в крови была…

— А нам вот так вот — полуголыми ходить, что ли? — проворчала Хильда, дёргая ночнушку.

— А мне нормально, — заявила Вилли, крутанувшись вокруг своей оси. — Свежо!

— Его Сиятельство распорядился сменную одежду вам подготовить, — пискнула служанка. — И… и очень просил к завтраку спуститься.

— Тащи, — махнула рукой блондинка, заваливаясь на кровать.

Служанка обернулась довольно быстро, вернувшись в сопровождении ещё двух горничных и притащив кучу одежды. Мне немедленно вручили порцию и вытолкали взашей в соседнюю комнату, пока девушек начали переодевать.

Ну и ладно, мы не гордые…

Жилетка и рубаха с накрахмаленным воротником оказались, в общем-то впору, хотя и несколько узковаты в плечах. Ну, или это не они были слишком узкие, я был немного шире… Не суть важно, короче. С простыми чёрными брюками тоже проблем не возникло, как и с парой туфель…

Хотя в целом чувствовал я в этой одежде себя на редкость непривычно и неудобно. Так и тянуло поморщиться, что в таком виде особо не побегать и не повоевать, а в лесу так особенно…

Ну да ладно. Переживу как-нибудь некоторое неудобство.

Поправил нацепленный ремень с кобурой и револьвером, вышел из комнаты, и подпёр собой стену, ожидая, пока кузины закончат наряжаться…

Вот только время тянулось как-то подозрительно долго.

И горничные подозрительно много начали бегать туда-сюда с новыми тюками одежды… Девчонки там часом не спутали усадьбу бургомистра с модельным домом, а?

Когда горничные с платьями в руках пробежали мимо меня в пятый (!) раз я не выдержал, плюнул (мысленно, конечно) и пошёл дать пинка этим копушам. Ну, фигурально выражаясь.

Сёстры при моём появлении визжать не стали, ибо были вполне себе одеты. Правда светло-голубое платье на Вилли волочилось по земле, потому как младшая кузина была очень уж миниатюрной. Хильда же в это время издавала звуки раненого тура, пока сразу две горничных пытались затянуть ей корсет.

Корсет отчаянно сопротивлялся.

— Вы ещё долго? — невозмутимым тоном поинтересовался я.

— А мне все платья длинные! — жизнерадостно оповестила меня Вилли. — А Хильда ни в одно не влазит, вот!

— А я всегда говорил, что надо меньше пышек за ужином лопать…

— Да пошли вы… — пропыхтела блондинка. — В пень! Не семья… а змеиное… царство! Аргх! Да ё-моё, полегче же, ну!..

— А ты в этом змеином царстве-государстве — предводитель. Королевская кобра! — хмыкнул я. — Ладно. Шутки в сторону. Вы ещё долго? А то мы так с голоду помрём, пока вас тут таких красивых упакуют и ленточкой перевяжут…

— Боюсь, ваше благородие, это займёт куда больше времени, чем можно было предположить, — произнесла строго вида дама лет сорока в наряде горничной. Наверняка — старшая. — У юных леди… нестандартные фигуры.

— Мне четырнадцать, — сообщила Мина. — Я ещё расту.

— И Хильда тоже, разве что не так равномерно… — вздохнул я. — А другой одежды у вас нет?

— Леди Юлия ещё слишком мала, так что мы попытались воспользоваться старым гардеробом её матушки — леди Анны…

То-то я смотрю фасоны платьев больно старомодные… Уж на что я в моде плохо соображаю, но и то знаю, что такое носили минимум лет тридцать назад. Старьё несусветное, в общем. Неудивительно, что хозяйским гардеробом так щедро распоряжаются — один хрен он уже никому не нужен…

И оно ещё и на кузин не налезает толком! Вот же холера…

— Мундиры у вас есть в запасе? — вздохнул я. — Обычные, армейские. Принесите два… нет, три комплекта. Два женских, один мужской.

— Конрад, мне тяжело дышать… — выдавила Хильда. — Можно, я ещё пару пуговиц расстегну, а?

— Это будет неприлично, — отрезал я. — Поэтому — нет.

— Ну, Конрааад…

— Наела жиры? Теперь расплачивайся.

Блондинка негромко захныкала. На редкость ненатурально, правда.

— Ладно, — сжалился я. — Но только одну.

— Урррааа!..

Как я и предположил, три комплекта обычной солдатской формы более-менее подходящего размера найти оказалось проще, чем пытаться впихнуть невпихуемое, сиречь бюст Хильды в старое платье дочери бургомистра. Никогда её не видел, но, похоже, что она обладала фигурой типа доска.

Если начистоту, то в мундир сестра тоже влезла с некоторыми затруднениями и чисто технически не смогла застегнуть несколько верхних пуговиц. И теперь отчаянно торговалась за то, чтобы расстегнуть ещё несколько, но я эту хитрую морду знаю — где несколько, там и китель, расстёгнутый до пупа. Но вот тут уже дудки.

Вилли напротив мундир оказался почти впору — в клановые дружинники нередко записывались не только подростки, но и девочки-подростки. Ну, разве что юбка Мине была чуть длинновата, но это уже мелочи, в общем-то…