Академия драконов. Золотая пыль (СИ) - Иванова Инесса - Страница 3

И я потянулась вслед за столбом золотистой пыльцы. Вначале это было сложно, я будто барахталась в желе, не в силах сдвинуться в сторону, но потом у меня начало получаться. Это как учиться плавать. Сначала сложно, кажется, что такому нельзя научиться, а потом с каждым новым гребком чувствуешь, как руки наливаются тяжестью, но слушаются и несут туда, куда тебе надо.

— Уверена?

В темноте прозвучал совсем юный голос.

— Да, — ответила я, и меня затянуло в гигантскую воздушную воронку. Столб пыльцы мелькнул наверху и пропал. Всё пропало.

Я снова стояла в библиотеке, еле держась на ватных ногах.

— Она подойдёт, — важно произнёс отрок и, набравшись смелости, я посмотрела на мальчика. Старик так жадно внимал каждому его жесту, что я не верила своим глазам. Значит, переписчик — этот мальчик?

— Верно, — кивнул тот, заметив мой пристальный взгляд. — Поздравляю вас, Иоланта Астрос. Вы допущены к первым слушаниям в Академии Драконов.

Глава 2

Когда все волнения, связанные с отбором в Академию Драконов, остались позади, я наконец нашла время сесть и подумать над тем, как быть дальше. Никогда, даже в самых смелых мечтах, я не заглядывала так далеко.

Метка нужна была мне только для того, чтобы вернуть Генри. Он много раз говорил, что если бы я была чуть познатнее и богаче, его отец не искал бы другую невесту старшему сыну. Сказал так и в тот вечер, когда самолично привёз письмо своего отца, освобождающего сына от помолвки с Иолантой Астрос. И в качестве отступного преподнёс нитку дорогого чёрного жемчуга.

Будь моя воля, я бы бросила ожерелье в слегка смущённое лицо бывшего жениха, но родители строго-настрого запрещали любые проявления чувств при посторонних. Надо улыбнуться, пожать плечами и сказать, что мне жаль.

Ага, конечно, жаль. И я, мол, сама объявлю бывшего жениху, что он снова свободен и волен сделать выбор. Или его отец, распоряжающийся имуществом рода. Словом, я даже не вышла из комнаты. Наверное, для Генри это было большим облегчением. Он ненавидел скандалы и предпочитал, чтобы женщина принимала любой выбор своего мужчины.

О том же самом твердил и мой отец. Да и мать тоже. Все, как заколдованные, повторяли заученные фразы: всё, что может женщина, это покориться судьбе и нести свою роль жены, матери или приживалки в семье сестры, заботясь о счастье племянников и племянниц, коли никто не сподобился взять старую деву замуж.

Но я верила, что если сидеть и ждать, то судьба даже не взглянет в твою сторону. У богини много забот, и если смертные не просят милости, откуда ей знать их чаяния? Так я успокаивала себя, когда меряла шагами просторную спальню, которую ещё недавно делила с Элен.

Сестра впитывала заветы нашей матери, всегда была покорна. И куда это её привело? На болотистый Юг, где живут полуграмотные дикари, куда ссылают политических преступников. Тех, кого нельзя казнить.

— Госпожа Иоланта, — мягко постучала в дверь Велизия. — У меня для вас записка.

Я вспыхнула и присела на кресло, прижав руку к груди. Конечно, это от него. Больше никто и никогда не вёл со мной тайных переписок. Строки писем Генри всегда были наполнены нежностью и дышали грустью, будто он уже тогда знал, как окончится наш роман.

— Войди, — я покашляла, чтобы скрыть смущение и посмотрела на вошедшую горничную так, будто не понимала, в чём дело.

— Вам письмо, госпожа, — вскинув брови, произнесла Велизия и протянула незапечатанный конверт.

Наверное, она уже наизусть выучила его содержание. От слуг ничего нельзя скрыть, если пронюхали двое — знает весь дом.

— Погоди, останься.

Я взяла конверт, и смогла сделать так, чтобы руки не дрожали. Приняв безразличный вид, развернула письмо и пробежала глазами строки, написанные идеально красивым почерком. Небольшая завитушка на хвостике буквы «я» словно заставляла обратить на неё внимание.

— Я же говорила, чтобы ты не принимала от лорда Одинсона никаких писем или устных поручений?

Вопрос застал Велизию врасплох. Она непонимающе хлопала глазами, будто никак не могла взять в толк, что на меня нашло.

— Да, госпожа, — пролепетала она наконец. — Но я сама слышала, как лорд и леди Астрос беседовали о лорде Одисоне. Он будет здесь через пару часов. И…

— И? — спросила я, пожав плечами.

— На рынке говорят, что старый Одинсон снова расторг помолвку старшего сына. Мол, ему осталось немного, как уверяют артефакторы, и он осознал, насколько был жесток к отпрыску. Хочет загладить вину, пока это возможно.

Велизия говорила так искренне, будто принесла мне самую лучшую новость.

— Спасибо, можешь идти, — произнесла я, решив не выплёскивать на неповинную девчушку, которая поступила к нам в дом пару лет назад, горечь этой победы.

Уже на пороге горничная обернулась и, замявшись, смотря себе под ноги, спросила:

— Вы заберёте меня в новый дом, госпожа, когда выйдете замуж? Пожалуйста, я вам пригожусь. И буду делать всё, что скажете и молчать обо всём, если прикажете.

Последние слова Велизия проговорила скороговоркой, от волнения глотая окончания. Она то и дело убирала выбившуюся из причёски прядь соломенных волос и покусывала нижнюю губу, а потом осмелилась и посмотрела в глаза. С надеждой, такой знакомой мне по одиноким ночным размышлениям, когда я думала, что потеряла Генри навсегда.

— Возьму, — кивнула я. — Только вначале мы отправимся в Гриам. Академию Драконов. Не побоишься составить мне компанию?

Велизия с сомнением посмотрела на меня, но через минуту ответила «да» и с моего позволения бросилась прочь.

Никто не воспринимал мою поездку в округ Гриам, что находится близ столицы, всерьёз. Даже я сама. Что ж, время покажет, а пока не помешает определиться, какие книги я возьму.

Академия славилась самой лучшей библиотекой во всей империи, но я не хотела расставаться с теми редкими экземплярами, что помогли мне с меткой Дракона. Вдруг ещё пригодятся?

Взгляд упал на письмо, которое я всё ещё держала в руке. Несколько строчек, снова дававших надежду, но второй раз я не верила словам. Почему-то в глубине души родилась крамольная мысль: а что, если не отец Генри был инициатором нашего разрыва, а он сам?

Я снова перечитала письмо и, порвав его на мелкие кусочки, положила в конверт, чтобы сжечь компрометирующий документ внизу, в главном каминном зале. Или на кухне, там ищейки отца точно не станут рыскать!

А строки я запомнила. «Дорогая моя Иола! Вот и кончились наши испытания. С радостью сообщаю тебе, что отец смягчился, и на этот раз мы сочетаемся браком уже будущей весной. Прошу тебя лишь об одном: не искушай Богиню судьбы, не соглашайся на обучение в Гриаме. Пишу эти строки, а сам уже мчусь к тебе. Твой, теперь и навсегда лорд Генри».

Ещё пару месяцев назад, получив подобное послание, я бы кружилась по комнате, прижав к груди лощёную бумагу, на которой оно было написано. А сейчас… страдания придали мне желчности и сделали недоверчивой.

Вот с чего бы, скажите на милость, в конце любовной записки приписан титул? Чтобы я впечатлилась и поняла, какая мне выпадает честь? И эта просьба: мол, откажись и вернись ко мне.

Знает, если бы я стала драконицей, то выбрала бы себе в пару другого. Возможно, даже столичного дракона.

Мужчины рождаются с печатью крылатого ящера, а у девушек кровь дракона может взыграть в любой момент, пока претендентка не разделила с мужчиной ложе.

Говорят, подобных мне с каждым годом становится всё меньше, и учёные мужи империи, управляемой всесильным драконом, видят в этом первый признак упадка.

По крайней мере, я так я прочитала в «Столичном сплетнике», который выписывает матушка, чтобы быть в курсе новостей и блеснуть знаниями в салоне или на нашем провинциальном балу.

— Госпожа Иоланта. Прибыл лорд Одинсон-младший.

На этот раз Велизия вошла, не дожидаясь позволения.

— Матушка зовёт вас спуститься. Я помогу вам переодеться, скажите только, что наденете.