Академия Зож. Часть 1 (СИ) - Буланова Наталья Александровна - Страница 34

— Не пойдет, — я отвернулась, делая вид, что заглянула на торги невзначай, проходя мимо.

— Хорошо, давай тридцать на семьдесят золота и два месяца жизни, — зеленая дама не уступала.

— Нет, даже день не дам! — упорствовала я. Что же все меня хотят в долги вогнать? Что им всем от меня надо?

Кикимора хитро прищурилась и тихонечко и очень соблазнительно протянула:

— Уговорила. Полдня твоей жизни, и я верну пугало со всем золотишком до единого слитка!

Я не успела открыть рот, как сверху с моста раздался голос Алана:

— Нет! Дженни, не соглашайся!

А что это он за меня решает! Это не укротителю долг выплачивать гномам, и не ему такой бедовый братец достался! Полдня жизни… Может, и не велика цена?

— Хорошо, полдня моей жизни и ты возвращаешь чучело со всем золотом до единого! — смотря в вязкие, словно пудинг, глаза кикиморы, согласилась я.

— Дженни! Не-е-ет! Ты не представляешь, на что соглашаешься! — Алан уже несся с моста, а кикимора одним широким гребком достигла берега канала, вышвырнула чучело и оросила меня темными водами.

Алан отдал команду бавкану, но тот не успел на миг, и я намокла с головы до ног, словно в меня врезалась морская волна.

— По рукам, адептка Дженни Уверли! Полдня твоей жизни в моем распоряжении, когда бы я не потребовала!

Ого! Как это — когда бы не потребовала? To есть не в конце жизни вычтет? А просто… вселится в мое тело на полдня?

Кикимора выглядела торжествующе и довольно потирала рученки, а я чувствовала себя облапошенной. В этой академии никому нельзя было доверять, ведь не зря между собой адепты расшифровывали аббревиатуру ЗОЖ как Здесь Опасно Жить…

Посмотрела на Алана, который убийственный взглядом буравил кикимору, а потом отдал тихую команду бавкану, и тот помчался на зеленую прохиндейку. Кикимора взвизгнула, ушла под воду, но морда ее до самого погружения сияла довольством.

Интересно, я себе большую свинью подложила, да?

Алан оказался рядом, встряхнул меня за плечи и с непередаваемым выражением «убью-не — могу-больше-так-мучиться» осмотрел мой мокрый вид и сцедил сквозь зубы:

— Темные воды, бавкан сожри мои тапки!

— Так и знала, что ты своего Доди гадостью кормишь, вот он на котов и бросается! Вляпалась, конечно, по-крупному, но не признаваться же во всем укротителю?

— Понимаешь своей маленькой головой, что дала обещание не темной воде? — Алан провел рукой по мокрой ткани моего форменного черного пиджака, схватил край и сжал в кулак, отчего на землю полилась тонкой струйкой черная мутная вода. Трава, на которую попали капли, стала вести себя странно: одна травинка тут же скрючилась, другая пустилась в рост, третья дала цветок, который потом оторвался от стебля, отрастил ноги и пошел своей дорогой с крайне независимым видом.

— Что, это даже хуже, чем на крови? — шепотом спросила я, следя за безобразием внизу. А ведь клятв на крови все боялись! Что же тут, еще хуже?

— С твоей кровью я уже ни в чем не уверен! — Кертис качнул головой и поддел рукой край моего пиджака, словно хотел стянуть его во избежание участи травки, завис на секунду в пространстве, будто в заморозке, а потом быстро прикрыл обратно, даже на единственную крупную пуговицу застегнул. Проследила за взглядом Алана и поняла — моя белая рубашка хоть и потемнела от воды, но липла к телу в самых округлых местах, чем приводила укротителя в забавное состояние. Он одновременно прикрывал тканью, стискивая лацканы пиджака на моей груди, но глаза неотрывно смотрели на рубашку, будто в надежде увидеть мельком пикантность.

Выдернула пиджак из рук, покосилась на встревоженного Зака, что осматривал на предмет повреждений выброшенное на берег чучело, и сказала:

— Мне нужно переодеться, не нравится мне эта вода.

— И как можно скорее, — Алан с тревогой поглядывал на меня, хмурясь, осматривал с головы до ног на предмет новых «цветочков». — Мы пока с пугалом разберемся, надо из него золото вытащить и сосчитать.

Осмотрелась вокруг в поисках любопытных глаз и ушей и с облегчением выдохнула

— никого. Не хватало только стать жертвами грабежа средь бела дня. Но… подождите, с каких это пор Алан в нашей шайке-лейке, что золотишко гномье, в кредит непонятно как взятое, собрался считать?

— И не смотри на меня так! — не успела я открыть рот, как Кертис поднял руку вверх, останавливая. — Не нужно мне ваше золото. Раз попросили помочь — помогу до конца. Пугало в академию обратно нести смысла нет, мокрая солома разы тяжелее, не говоря о слитках. Иди, переодевайся, а мы пока с Заком все вынем и пересчитаем.

Я посмотрела на брата, выражение лица которого выражало всемирное облегчение и благодарность к укротителю, и фыркнула про себя, прошептав:

— Ну да, чучело до академии доберется, если только оживет!

И тут этот пучок травы на голове пугало дернулся!

— Там лягушка застряла? — в надежде спросила я, прикрывая рот.

Алан Кертис красноречиво взглянул в ответ, осторожно подошел к чучелу, которое внезапно дернуло ногой.

— Боюсь, что академия разориться на липкой ленте.

— Почему? — я обходила чучело по кругу, чтобы зайти с другой стороны.

— Потому что не хватит и всех мотков, чтобы тебе рот заклеить! Ты — ведьма! Не выучила, что сказанные слова имеют силу?! Особенно твои! — Алан со всего размаху ударил в лоб вскочившее на ноги пугало, и то завалилось обратно, чмавкнув мокрой соломой. Один золотой слиток выкатился, но быстро и неловко был подобран пугалом, которое неумело пыталось запихнуть внутрь себя драгоценный кусок.

— Да не привыкну я, что ведьма! — жалко оправдание, конечно, особенно в свете опять вскочившего на ноги пугала.

— Угомони его! — командным тоном потребовал Алан.

— Как? — я посмотрела на Зака, но тот лишь пожал плечами, мол, в ваших ведьминских делах я полный ноль, думай сама.

А вот Алан помог:

— Сосредоточься на желании, чтобы он вновь стал обычным пугалом и скажи об этом вслух. Ты его точно так же оживила! Теперь сделай все в точности да наоборот!

Я закрыла глаза, стараясь игнорировать постоянные падения пугала на землю, обеспеченные укротителем, и стала думать о том, какие же неприятности у нас будут, если по академии будет разгуливать чучело с гномьим золотишком внутри. Огромные проблемы! Колоссальные! Нужно срочно расколдовывать обратно!

— А такое вообще возможно?! — спросила я Кертиса с закрытыми глазами.

— С тобой все возможно! Не болтай, а действуй! — судя по голосу Алана, пугало становилось все активней.

— Ты бавкана на помощь позови… — тихо предложила я, но укротитель услышал и громко хмыкнул в ответ.

— Ага, Доди его клыками на кучки травы порвет, потом сама будешь собирать бегающие комочки!

— Поняла! — согласилась я и крепко-крепко зажмурилась. Думай! Думай о том, чтобы это пугало успокоилось, стало прежним и мирно лежало на травке!

— В стихотворной форме? — решила уточнить и нарвалась на нецензурную брань будущего выпускника академии, а, по совместительству, еще и ректорской гордости.

— Поняла! — я подглядела, как чучело уже стало двигаться намного активней и даже умудрялось отбежать на пару метров от Алана и Зака, что теперь двое ловили его, и осознала всю серьезность последствий. Нам с Заком за всю жизнь такой долг не вернуть, надо срочно колдовать!

— Чучело мирно лежи, жизнь никому не порти!

— Про магию добавь! — выкрикнул Алан, внимательно следя за реакцией чучела. Соломенный человек присел на траву, а потом медленно лег на спину, печально смотря провалами глаз в голубое небо. С чего мы взяли, что он смотрел? Потому что его рот, состоящий из толстух стяжков-шнурков, грустно изогнулся дугой вниз. Пугало успокоилось, но явно не стало менее… живым…

Золото, что вывалилось из пугала во время стычки с укротителем, медленно подползало к своему «домику» из соломы, заставляя нас открыть рты.

— Мать моя тигрица! Я не усидел в теле! — голосом кота заголосил Зак, и мы с Аланом в немом шоке уставились на ошарашенного парня. Похоже, проявление личности кота в человеческом облике для него самого было ударом. С одной стороны — тенденции к объединению хорошие, с другой — повод-то сомнительный!