Доктор Бладмани - Дик Филип Киндред - Страница 14
- Предыдущая
- 14/64
- Следующая
Должно быть, я особенно чем-то обеспокоен, подумал Бруно Блутгельд. Недаром же сегодня ощущается сильное искажение чувственного восприятия, раньше такого не бывало. Окружающее вдруг стало затягиваться какой-то тусклой серой пеленой, превращая соседние здания и автомобили в безликие мрачные глыбы, бесцветные и неподвижные.
А где же люди? Создавалось впечатление, что улица совершенно пустынна, что он в полном одиночестве бредет по опасно заваливающейся набок Оксфорд-стрит к тому месту, где оставил свой «Кадиллак». Может быть (какая странная мысль!) они все попрятались по домам? Чтобы не промокнуть под дождем… под этим дождем мельчайших , похожих на сажу частичек, которые теперь буквально наполняли воздух, мешали дышать, мешали смотреть, мешали двигаться дальше.
Блутгельд остановился, и, стоя на перекрестке, бросил взгляд сначала налево, где поперечная улица уходила вниз и скрывалась в какой-то мгле, потом направо, где она, уходя вверх, вскоре обрывалась, будто обрезанная. К своему удивлению он увидел — причем объяснения на основе обычных физиологических реакций этому зрелищу он сразу дать не мог — что повсюду начинают появляться трещины. Здания слева от него вдруг начали разваливаться. В стенах теперь зияли проломы, будто какая-то неведомая сила разламывала само основание города, фундаменты и все остальное.
«Боже милостивый, — подумал Бруно. — Да что же это?» Он принялся вглядываться в серый туман. Теперь не стало видно и неба, его полностью скрыл дождь из частичек сажи.
И тут, наконец, ему все же удалось — сквозь мутную пелену, среди бетонных обломков показались какие-то скрюченные тени: люди, пешеходы, которые совсем недавно спешили по своим делам, а потом вдруг исчезли. Теперь они снова появились, но только в уменьшенном виде. Они смотрели на него невидящими глазами, ничего не говорили, а лишь бессмысленно тыкали в него пальцами.
Что же это такое? — спросил он себя, причем на этот раз вслух. Он услышал глухие отзвуки собственного голоса. Все вокруг рассыпалось, город развалился на куски. Что же разрушило его? Что с ним случилось? Он побрел дальше, пробираясь среди обломков того, что совсем недавно было Беркли. «Дело не во мне, — наконец, мелькнула мысль, — произошла какая-то ужасная катастрофа». Уши его вдруг заполнил звук удара, всколыхнувший серую пелену. Где-то вдалеке послышался автомобильный гудок, и тут же смолк.
Стюарт Маккончи, стоящий у прилавка и глядящий передачу о запуске ракеты с мистером и миссис Дэнджерфилд, вдруг с удивлением отметил, что изображение на экране пропало.
— Технические неполадки, — презрительно заметил Лайтхейзер. Окружающие телевизор люди недовольно зашевелились. Лайтхейзер молча жевал зубочистку.
— Сейчас наладят, — сказал Стюарт, нагибаясь к телевизору, чтобы переключиться на другой канал. Ведь трансляция все равно шла по всем канала одновременно.
Но все каналы оказались пусты. Звука тоже не было. Он пощелкал переключателем еще. Никакого толку.
Из подвала появился один из мастеров с криком:
— Воздушная тревога!
— Что за чертовщина? — удивленно пробормотал Лайтхейзер, лицо которого мгновенно постарело и осунулось. Заметив это, Стюарт тут же все понял, причем для этого ему не понадобилось ни думать, ни говорить. Да и что там думать — он просто стремглав бросился прочь из магазина, выскочил на пустой тротуар и остановился. Толпа перед телевизором, видя, как они с телемастером рванули из магазина, бросилась следом и рассыпалась по улице. Кто-то метнулся прямо на проезжую часть, кто-то забегал кругами, кто-то помчался куда глаза глядят. Впечатление было такое, что каждый из них видит нечто свое, не то, что видят остальные.
Стюарт с Лайтхейзером побежали к тому месту, где на тротуар выходила серо-зеленые металлические двери, ведущие в подвальное помещение, которое в свое время аптека использовала в качестве склада, а теперь совершенно пустое. Стюарт рванул на себя металлическую створку. Лайтхейзер бросился ему на подмогу. Вскоре они сообразили, что у них ничего не выйдет — двери открыть можно было только изнутри. В дверях магазина мужской одежды появился продавец, он явно их заметил. Лайтхейзер крикнул ему, чтобы тот поскорее спустился в подвал и отпер двери.
— Отпирай! — заорал Лайтхейзер, которому вторил Стюарт, наряду с еще несколькими людьми, столпившимися у входа в подвал и ждущими, когда же она, наконец, откроется. Продавец развернулся и метнулся обратно в магазин. Через несколько мгновений из подвала послышался металлический лязг.
— Назад, — велел какой-то пожилой мужчина. — Отойдите от дверей. — Створки распахнулись и люди увидели у себя под ногами пустое помещение, уходившее куда-то вглубь. Они тут же посыпались вниз, падая прямо на голый бетонный пол. Некоторые тут же сжимались в комок, кое-кто растягивался на полу. Многие извивались, стараясь плотнее вжаться в шероховатую поверхность, усеянную дохлыми мокрицам и пахнущую плесенью.
— Запирайте! — велел все тот же пожилой мужчина. Женщин среди оказавшихся в подвале вроде бы не было, а если и были, то молчали. Стюарт, уткнувшийся головой в бетонный угол, внимательно прислушивался. Но слышал только мужские голоса, слышал. Как несколько человек отчаянно пытались запереть металлические двери. Тем временем в подвал спрыгивали все новые и новые люди, приземлялись и с криками падали. Впечатление было такое, будто чья-то невидимая рука просто сбрасывает их сверху.
— Господи, ну долго еще? — взмолился кто-то.
Стюарт ответил:
— Сейчас. — Он знал, что это произойдет именно сейчас. Он знал, что бомбы вот-вот взорвутся. Он чувствовал их. Казалось, что все это происходит внутри него самого. БАМ-БАМ-БАМ! Начали взрываться бомбы, а, может, это были вовсе и не бомбы. А ракеты, выпущенные военными для перехвата бомб, возможно, это была противовоздушная оборона. «Господи, спаси! — молился Стюарт. — Помоги зарыться поглубже!» Он вжался в пол, и принялся ерзать, надеясь сделать выемку в твердом полу. Теперь люди лежали уже и на нем, стало трудно дышать, но он был только рад. Он терпеть не мог пустоты вокруг себя. Ему хотелось, чтобы со всех сторон его что-то окружало. Даже дышать было не так уж важно. Глаза и все прочие отверстия его тела, рот и нос мгновенно закрылись, он будто окружил себя невидимой стеной, и теперь просто ждал.
БАМ-БАМ-БАМ!
Земля всколыхнулась.
«Проскочим, — подумал Стюарт. — Мы же здесь, под поверхностью земли. Здесь, в подвале совершенно безопасно, взрыв пройдет у нас над головами. Этот смерч ни за что не затронет нас».
В это время по улице пронесся настоящий ураган, причем на бешеной скорости. Стюарт сразу почувствовал это.
В носовой капсуле «Голландца-IV» Уолт Дэнджерфилд все еще находящийся под гнетом нескольких «же», вдавливающих его в кресло, вдруг услышал в наушниках голос с Земли, из Центра управления полетом.
— Третья ступень отработала нормально, Уолт. Вы на орбите. Вот мне сейчас сказали, что последнюю ступень включат в 15.45 вместо 15.44.
«Орбитальная скорость, — повторил про себя Дэнджерфилд, с трудом поворачивая голову, чтобы взглянуть на жену. Та была без сознания. Он тут же перевел взгляд на кислородный датчик, не желая быть свидетелем ее страданий. — Хорошо, — подумал он, — мы оба в порядке. Находимся на орбите, в ожидании включения последней ступени. Пока все идет неплохо».
Голос в наушниках произнес:
— Уолт пока все идет как по маслу. Президент постоянно справляется о вас. До окончательной коррекции орбиты и запуска четвертой ступени остается восемь минут и шесть секунд. Если коррекция пройдет…
Тут голос поглотила статика, и больше Уолт ничего не разобрал.
«Если во время коррекции орбиты будут допущены небольшие, но жизненно важные ошибки, — сказал себе Дэнджерфилд, — то нас попросту вернут обратно, как это уже не раз бывало с беспилотными кораблями. А немного позже мы попробуем еще раз. Никакой опасности нет, ведь возвращение на Землю самое обычное дело». Оставалось только ждать.
- Предыдущая
- 14/64
- Следующая
