Братки-тоже люди (братки на В.О.В.) (СИ) - "Гевара Фернандо Че" - Страница 25

   Да танкисты наши решили под прикрытием брони пощупать немцев с короткой дистанции, нащупали конечно, а против танка (даже такого) пехота не пляшет. Два пулемета, да в раздельных башнях это зверское оружие, башни-то поворачиваются и сектор обстрела, такой, что ни одному Клаузевицу не снился.

   Пришлось самому идти танкистов зарвавшихся вытаскивать, вытащили всех кроме мехвода, парень с Средней Азии, то ли узбек, то ли таджик. Я даже не знаю, убило его, в танке была пробоина, туда и влетела пуля, а кроме Бабаева у нас никто и водить этот тарантас не может, вот и бросили. Но пушка и миномет, здесь в лесу запрятан, и боеприпасы к ним есть, не густо, но есть.

   - Что танк, немчуре достался?

   - Достался танк немчуре конечно, но из него курятник получится знатный, а больше ничего, парни при отходе взорвали его, пулеметы сняли.

   - Ну если артиллерия есть, то и повоевать можно, ох и трудно нам пришлось там на Бобре-реке. Сперва пока пушки были, нам было легче, правда самолетами пригнули нас к земле, а когда немецкие бомбардировщики раздавили и полковую и дивизионную артиллерию, стало совсем плохо.

   - Да мы все прошли через это капитан, ну что делать, все равно надо воевать. Кстати, как у вас, с продуктами, у нас есть, но вот трудновато будет прокормить всех. С патронами кстати как? Тоже ведь с боями идете?

   - Эх майор, даже не говори, продуктов нет, вообще нет, патронов мизерное количество.

   - Ну ничего, у нас патроны есть подкинем, а вот продуктов если на всех, да есть экономно, только на два дня хватит, не более. Придется еще в один пиратский рейд сходить, твои наверно тоже не против будут?

   - Конечно товарищ майор, ребята просто горят энтузиазмом, злость и ненависть льют через край.

   - Да ладно, уже поздно капитан, давай спать, утро мудренее говорят, утром посмотрим, что и как, а сейчас на боковую.

   Хруст и Ко.

   С утра заявился посланец от немцев, танкисты отзвонились, и немцы приказали отпустить Антанаса. Орднунг есть орднунг, а так как Зубило отсутствовал, то пришлось официальные извинения от имени полиции, приносить Хрусту.

   Прибалт важно слушал извинения, от Хруста, видимо хорошо помог немцам, раз вступились за него. Пришлось хрусту еще и дежурному полицаю приказать, обеспечить транспортом Антанаса, ну что бы до деревни довезли. Придется какому-то мужику, мучать свою лошаденку, и везти литовца до места назначения.

   Затем с шумом и грохотом в управление полиции волости, появился сам господин начальник, Зубило собственной персоной. С ходу начальник полиции отвесил полновесного пинка, суетившемуся под ногами дежурному, и сразу начал орать:

   - Хруст, эй, рожа пьяная москальская, ты где?

   И Хруст вышел в коридор, навстречу к своему непосредственному начальнику.

   - Да господин начальник полиции волости, слушаю вас.

   - Во первых, москалек, волости это ваши российские прибабахи, у нас поветы. И я начальник полиции повета, понял? Во вторых, сегодня надо вывезти продукты из деревни Заборье, тамошний полицай Збышек, цидульку прислал с оказией, мол, все готово.

   - Хорошо, пан начальник полиции, сейчас же соберемся и поедем.

   - Нет, я сам поеду с парнями, ты остаешься за главного, с тобой этот образина дежурная Василько останется.

   Через полчасика сборов, восемь подвод выехали в сторону деревни Заборье, а Хруст остался куковать в бывшем сельсовете, ныне поветовом управлении полиции. Делать особо было нечего, и Хруст отправил Василько за самогоном, надо же как-то время коротать. И новый Швейк (денщик, но не поручика Лукаша, а ио начальника поветовой полиции) Василько, вернулся через определенное время с двухлитровой бутылью мутного, но реального самогона. Где полицай, и за какие деньги раздобыл горючее, Хруст не расспрашивал, ибо не его это дело.

   И под самогоночку, начался обстоятельный разговор. Первым делом, Хруст справился происхождением Василька, интересно Хрусту, как Василько появился в полиции.

   - А ты как тут взялся? Тоже военнопленный или из местных?

   - Я пан начальник, из под Донецка, из крестьян, призвали в сороковом году, служил в четыреста пятьдесят девятом полку сорок второй стрелковой дивизии. Под Жабинкой попал в плен, потом помогал немцам, ну и пригласили в вспомогательную полицию. Ну я и согласился, вот так я и оказался здесь, а вы как тут оказались пан начальник?

   И тут, как говорится, Остапа понесло, и Хруст начал вдохновенно врать:

   - Я из Москвы, родился в семье профессора, отец выступал всегда против этих комунняк, ну и посадили его, так и сгинул батяня, в лагерях. Мать, была пианисткой, играла на рояле как бог, но и ее как жену врага посадили, тоже не вернулась из лагерей.

   Ну вот я и вырос в детдоме, а потом взяли меня в училище НКВД, после училища командовал батальоном. И вот в начале войны, перли на нас немцы, целая дивизия, мы их так отделали, как миленьких. Полетели на нас потом самолеты, пушки, ну и две дивизии с "тиграми" поперли, но мы и тут не дали слабину, парни начли выбивать "тигры" из гранатометов, но тут нас окружили.

   Думаю, не дамся я живым , проклятым бундесам...

   - Кому, пан начальник?

   - Ну бундесам, немцам я хотел сказать, подношу свой макаров к виску...

   - Пан начальник, что это за Макарова к виску подносили?

   - Я про пистолет свой. Мы так это... как его, ну наган называли, меж собой меж офицерами.

   - Пан начальник, а что в НКВД офицеры? Я думал, там как в РККА - командиры.

   - Слышь ты, крыса хохляндская, еще слово скажешь, я из тебя галушки сделаю, и как Пацюк без рук тебя съем, понял? Так вот, подношу наган к виску, думаю, врагу не сдается наш гордый "Варяг". Тут и вспомнил и про отца которого расстреляли большевики в 1918, и про мать, которую большевики замучили во время коллективизации. И думаю, а чего я это комунняк защищаю, мне ж прямая дорога в ФРГ.

   - ФеРеГе? Это что такое пан начальник?

   - Слышь у вас в Донецке все такие тупые, или ты в Чернобыль на ликвидацию ездил а?

   - Нет, пан начальник, в Чернобыле быть не доводилось, в Чернигове был, а в Чернобыле нет.

   - Да ты сука позорная, сегодня пасть свою заткнешь или нет, - сказал Хруст, и встав потянулся угрожающе к Васильку. Тот струхнул, и бросился на попятный.

   - Пан офицер, простите меня, я немного пьяный. Да и не из шибко образованных, давайте лучше снова выпьем, - и Василько снова плеснул самогона, в рюмки.

   Да, на столе стояли самые настоящие рюмки, полицаи, реквизировали их у какого-то бедолаги еврея, вместе с жизнью.

   - Так вот, вокруг тысячи мертвых немцев, ну и наших много полегло, тут я и повел парней сдаваться. Ну что бы потом можно было коммунистов убивать, и мстить за умершего от голода отца, и расстрелянной жидами-комиссарами матери. Немцы, так обрадовались, что меня сам Гиммлер приветствовал, сказал, что настоящие герои нужны великой Германии. Гиммлера знаешь, так вот он меня приглашал в СС, сказал даст звание этого, как его... швандертанфюрера, нет, штандерфюрера. Стандардфюрера. Точно стандартфюрера, а это очень большая должность. Что-то среднее между маршалом и генерал-капитаном первого ранга. Так что ты пьешь тут не с простым человеком.

   Лживое хвастовство Хруста, продолжалось еще часа два, временами перемежаясь молчаливым поглощением "ручной сборки" этилового спирта. И на информации, о том, что Хруст был правой рукой самого Сталина, а станет правой рукой Гитлера, Василько и Хруст, мертвецки пьяные, скатились под стол...