Изгнанники (СИ) - Евгения "Kimber" - Страница 5

Нео кивнул. Он стал рассматривать лошадей. В прошлый раз, когда он тут с Вили убирался, животных не было, их увели к реке. Коней было девять. Старичка Нео приметил сразу, решив, что на нём точно ни стоит никуда ехать. Лошадка явно хотела спокойно прожить этот день, как и все последующие. Вили подошел к светлой лошади, открыл загон, вывел ее и начал готовить к седлу.

— Эта – кобыла Рена, — он протянул лошади яблоко и она, с аппетитом, его съела, — ты кого-нибудь выбрал?

Нео пошёл дальше. Серая кобылка, почти в самом конце, ему приглянулась, он уже хотел выбрать ее, но тут увидел красавца в соседнем загоне. Конь был чёрный,и пока стоял в тени, взгляд его не замечал. Паренёк подошел к нему, конь тоже приблизился, протянув руку, он погладил чёрную морду и по его руке прошли мурашки, а в глазах лошади, всего на секунду, вспыхнули рыжие огоньки.

Нео так и замер, не убирая руки. Найтмар! Перед ним стоял потомок настоящего найтмара, он прямо чувствовал силу, исходящую из коня. Мальчик успел сделать и ещё одно открытие: он всё ещё мог ощущать магию других.

— Эм… Этот конь не дастся. — Вили подошел ближе и тоже протянул руку, лошадь фыркнула на него и отстранилась. — Видишь? Он никому не даётся. Это конь Кая, больше на нём никто не ездит. Ну, еще папа может его вывести или покормить.

Нео слушал в пол уха, а потом просто отодвинул Вили в сторону и открыл загон. Он легко вывел коня, встал на ограду соседнего стойла и запрыгнул на спину лошади, держась за гриву и шею.

— Вау! Как ты это сделал?— Вили, стоял, смотрев на него большими удивленными глазами, а Нео спокойно сидел на лошади поглаживая ее шею.

«Невероятно, ты настоящий! Можно мне поехать на тебе?» — Конь как будто понимал его и слегка кивнул, или Нео это только показалось.

— Вот это да! — Нео поднял голову, в конюшню вошли Рен и Кай, — а мы тут шли помочь оседлать лошадей, похоже, зря.

— Мою надо. — Вили отлепился от ограды и устремился к брату.

Кай приблизился к своему коню и погладил его по морде, не отрывая взгляда от Нео. Мальчик заволновался.

«Может, он не хочет, что бы я трогал его лошадь?» — Он посмотрел виновато на парня, взялся покрепче за гриву и начал слезать. Кай удержал его и подтолкнул обратно на спину коня.

— Ты сможешь ехать без седла? — Нео кивнул. Кай отошел в сторону. — Его зовут Зир и, похоже, ты ему нравишься. Езжай.

И он выехал из конюшни, легко управляясь с конем без уздечки и седла. Рен глянул на Кая и усмехнулся:

— Похоже, твой конь тебя предал.

-

Брат вёл Нео все дальше. Ноги уже не слушались и Гнес буквально волок мальчика за собой. Вокруг ни кого, все остались там, внизу. Давящая на уши тишина и ночь, и только теплая рука брата, как якорь, как спасительная нить, удерживала его в сознании. Дверь, комната, тусклый свет, мягкая кровать. Нео осмотрелся и понял, что сидит в спальне брата. Сам Гнес стоял у стола и наливал в стакан воду из графина. Он обернулся и приблизился к мальчику.

— Что там произошло? — Парень присел рядом с кроватью и положил свободную руку на колено Нео, заглядывая ему в лицо, — Нео, скажи мне.

— Я… Я не знаю, — младший вздрогнул и закрыл глаза. — Я проснулся, от дыма, вышел из комнаты и увидел огонь из маминой спальни, и я побежал туда, — голос сорвался, а из глаз снова потекли слёзы.

— На, выпей, — Гнес протянул стакан, который держал в руке.

Нео взял его дрожащими руками и стал пить. Вода была чуть горьковатой, наверное, брат добавил туда какой-то успокаивающий настой, с трудом допив содержимое, он отдал стакан обратно. Гнес отставил его в сторону, погладил мальчика по руке и покрепче сжал маленькую ладонь.

— Что было в комнате?

— Мама, она лежала на полу, а вокруг нее было столько крови, — Нео всхлипнул и закрыл лицо свободной рукой, его всего трясло. — Гнес, я звал ее, звал и пытался поднять, — он почти прокричал это, сильно сжав руку брата, а в глазах был ужас и страх, — а потом, я увидел… Её лицо и глаза! Они были пустыми. Она… Она мертва.— последние слова он уже простонал сквозь рыдания.

Гнес встал, прижал голову брата к себе и стал гладить его волосы. Мальчик сам обнял его и уткнулся лицом в рубашку. Дрожа и вздрагивая всем телом, он цеплялся за брата, как утопающий. Гнес всё перебирал волосы мальчика, а потом взялся за них и оттянул его голову от себя, так что Нео теперь мог видеть его лицо. А в следующую секунду горло младшего пронзила боль. Лицо Гнеса исказила кривая усмешка.

Нео не видел, что вошло в его шею, он знал это и так. Он чувствовал, как его покидает сила, с которой он был рождён. Кинжал тьмы тонок как игла, и убить им довольно трудно, но он создавался и не для убийства. Кинжал забирал силу у колдуна, вытягивая и впитывая её в себя. Нео попытался дернуться и отстраниться, но брат крепко держал его голову.

«Нет, нет… Этого не может быть! Зачем?» — Он смотрел на Гнеса и не мог поверить, в то, что его единственный, любимый, такой дорогой брат, сейчас делал. Через минуту, когда Нео перестал чувствовать в себе силу, Гнес вынул кинжал из его шеи и брезгливо оттолкнул от себя мальчика. Нео схватился рукой за горло, боли почти не было.

— За что? — С трудом прошептал он, едва узнавая свой голос, и смотря в ещё совсем недавно, такое родное лицо.

— За что? — Гнес снова подошел, схватил брата за подбородок и заставил смотреть ему в глаза. — За то, что я ненавижу тебя! Маленький принц! Всеми обожаемый Эрнеос. «Он будет великим колдуном» — говорили все они. Отец в тебе души не чаял. Наши учителя в один голос твердили, что ты необычайно талантлив и силен. С тобой носились как с сокровищем, а я всё смотрел на тебя и не мог понять, почему? С самого детства я ненавидел твои серебряные волосы, твои пронзительные серебряные глаза. Твой тонкий и звонкий голосок, который звал меня – братик. Ненавидел твою силу, доброту и наивность. Ненавижу твою изящную фигурку, порхающую по дворцу, безупречно красивое лицо, кровь эльфов в твоих жилах. Я ненавижу всё в тебе, Нео! И знаешь что? Это я убил твою мать. — Он снова оттолкнул Нео от себя и отошел к столу, открыв ящик, он убрал туда кинжал.

Каждое произнесенное братом слово, резало душу Нео сильнее,чем если бы он просто бил его, а последняя фраза, кажется, просто разорвала её в клочья. Больно. Внутри него была такая невыносимая боль, что не давала даже вздохнуть. Он старался держаться из последних сил, всё ещё надеясь, что это не правда, что это просто ужасный сон. Приподнявшись на кровати, он прохрипел:

— Отец…

— Он уже ничем не поможет тебе, Нео. Если ты не заметил, нашему отцу всё хуже, последнюю неделю он с трудом различат кто перед ним. Его разум тает, а тело слабеет. И будет ещё хуже, скоро он не вспомнит ни наших имен, ни наших лиц. Отличное зелье должен сказать, и действует медленно, то что нужно, что бы не вызвать подозрений. — Он повернулся к брату, лицо парня было искаженно ненавистью и злобой, — его силу я тоже заберу, перед смертью.

Нео ужаснулся и слегка отполз в сторону. Его брат засмеялся, и в этом смехе не было ничего доброго.

— О нет, тебя я не убью, — он говорил это тихо и вкрадчиво, и от каждого слова мальчик леденел, — тебя продадут в рабство, в Перию. Может, слышал о тамошних борделях, с мальчиками–рабами? Ты там точно приглянешься, братик. Твое изящное, стройное тело будут иметь каждую ночь, пока ты не сдохнешь в какой-нибудь канаве или под очередным грязным мужиком.— Гнес отошел к двери и открыл её. В комнату вошел высокий, широкоплечий мужчина, верный слуга старшего брата, — Коэн, забери его, и отдай работорговцам.

Мужчина молча подошел к кровати и легко поднял слабого, не сопротивляющегося мальчика. Нео не чувствовал ни рук, ни ног, похоже, брат напоил его вовсе не успокаивающим настоем. Свою магию он перестал чувствовать тогда,когда Гнес забрал её. Всё, что он ещё чувствовал — это дыру в груди, пустую и пульсирующую, и тьму, которая засасывала его. Последнее что Нео увидел, был злой, надменный и презирающий взгляд родных глаз, и он провалился в черноту.