К чему приводят шалости (СИ) - Маркова Анастасия - Страница 14

Я стукнула его локтем в бок. Алекс шутливо схватился за живот, согнулся пополам, затем и вовсе упал на колени. Наши соглядатаи разразились новым хохотом. Довольный их реакцией, он в два счета поднялся на ноги.

– Много хочешь, мало получишь, – фыркнула я, поправила задравшуюся тунику и заковыляла к лестнице.

Спектакль закончился. Его главные актеры и зрители могли расходиться.

– Жадина, – донеслось мне в спину.

Я никак не отреагировала на реплику Алекса. Мою голову занимали сейчас куда более важные мысли. Только где найти ответы на свои вопросы?

Одежда была мокрой и грязной. Вместо драгоценного сна и отдыха, в которых я так сейчас нуждалась, меня ожидала стирка и принятие ванны. Если купание в деревянной бочке с летней водой можно было назвать таковым. Но за неимением лучшего следовало довольствоваться малым.

К полудню я разобралась с делами и даже нашла в себе силы спуститься с Генриеттой в столовую. Готовили здесь неплохо. Хотя нет, гораздо лучше, чем в академии. Несмотря на изобилие еды, мой выбор пал на фасоль и жареного цыпленка.

Когда обед был почти съеден и вокруг не осталось ни души, я осмелилась завести неприятный для себя разговор:

– Рита, у меня к тебе есть пару вопросов. – Подруга оторвала взгляд от тарелки и сосредоточенно на меня посмотрела. – Ты знала, что обо мне ходят сплетни, будто я протеже Его Высочества?

Генриетта задумчиво склонила голову набок.

 – Тебя это тревожит?

– Значит, знала, – огорченно вздохнула я и отправила несколько фасолин в рот.

– Даже если так, что это меняет? Остановить я их не в силах, а тебе не рассказала, потому что не хотела огорчать. Ты тоже не обращай на них внимания. Поговорят и успокоятся. Если вы, конечно, не будете давать им повода, – с усмешкой закончила она.

– Но откуда ноги растут? – не унималась я.

– Сама посуди. Будь ты его кузиной, к твоему имени мало того, что прилагалась бы приставка «лира», так еще и сама ты была бы довольно узнаваемой личностью. Раз ни то, ни другое – значит, как минимум подруга. А поскольку дружба между мужчиной и женщиной слабеет с наступлением ночи, ты переходишь в разряд любовниц.

– Занимательное умозаключение. Только все совсем не так. И оттого обиднее.

– Тебе обидно, что это не так или потому, что они верят в подобные сплетни?

В столовую вошли двое стражников, и я приглушенно ответила:

– Последнее.

– На то есть несколько причин. Во-первых, твоя дружба с тем загадочным существом, хозяином которого является наш глава. Об это мне уже известно, поделились люди добрые информацией. Во-вторых, доставшиеся тебе неизвестно за какие заслуги хоромы.

– Он сказал, это не его заслуга, – упрямо возразила я.

– А чего ты ожидала? Что он возьмет и скажет: «Да, Мэр, это я распорядился, чтобы тебе выделили хорошую комнату», – басовито произнесла Генриетта, пытаясь скопировать голос Тейлора. – Такие люди редко кому доверяют, и ты должна была это понять, когда он накладывал на тебя печать молчания. Если у него есть даже капля симпатии к тебе, он ни за что не признается, пока не поймет, что ты за человек.

Я обдумывала услышанное, как в голову закрался новый вопрос:

– Если он наложил на меня печать молчания, как я смогла тебе признаться?

– Возможно, истек ее срок действия или она разрушилась из-за неактуальности сведений, – повела она плечом и сменила тему разговора: – Между прочим, после собрания ко мне в гости заявилась блондинистая кобра. Ты не поверишь, но она принесла извинения за устроенную перепалку в Главном зале.

– С чего вдруг? – от удивления у меня отвисла челюсть. На Рейчел это было совсем непохоже.

– В подруги набивается, хочет выяснить, что у тебя с Его Высочеством и насколько у вас там все серьезно, – прошептала Генриетта, подавшись корпусом вперед.

– А ты? – я нервно сглотнула.

– Сказала, что ничего не знаю. Но от Саливан так просто не избавиться. Нарезает теперь вокруг меня круги, как акула, почуявшая запах крови. Кстати, я вчера пришла к интересному выводу. Вот вспомни-ка, когда Рейчел ни с того ни с сего взялась за учебу и начала все хвосты подтягивать?

– После зимних каникул, – задумчиво протянула я.

– То-то и оно! Провела она всех нас вместе взятых. Ее папенька увидел в назначении лэра Рейнольдса шанс выгодно пристроить свою любимицу. Не получится, дочка в любой момент может вернуться домой. Дело-то не в деньгах.

Поднятая Генриеттой тема в очередной раз заставила меня задаться одним насущным вопросом. Решив, что сейчас самое время, озвучила его:

– Почему ты так рвалась на границу?

– Все до неприличия банально, – пожала подруга плечами и сильно смутилась. – Как-то в гости к моей бабушке заезжала ее подруга-провидица. Вот и сказала она мне, что любовь всей своей жизни я встречу на пограничном рассвете. Поскольку рассвет начинается на востоке, то и выходит, что где-то здесь бродит мой суженый.

– Ну и дела, – потрясенно произнесла я.

– Сердечные, – краснея, добавила Генриетта.

После обеда мы расстались. Каждая из нас направилась к себе. Стоило голове коснуться подушки, я забылась крепким сном и открыла глаза, когда на небе появились первые признаки близящегося заката. О нем возвещали и пронзительные крики птиц. Ранее голубое полотно без единого облачка было окрашено нынче в персиковые и розовые тона, а оранжево-багровые солнечные лучи с трудом пробивались сквозь неизвестно откуда налетевшие тяжелые тучи. Поднявшийся ветер раз за разом покачивал плотные шторы.

Я определенно проспала дольше, чем намеревалась. Бросив взгляд на настенные часы, ахнула. Начало седьмого. Пожелать Генриетте удачного дежурства я еще успевала, но, вспомнив о своих переживаниях перед первой сменой, решила ее не тревожить.

Тем не менее следовало чем-то себя занять. Напряженные обдумывания громким урчанием прервал желудок. Проблема досуга разрешилась сама собой.

Последствия тренировки давали о себе знать. Каждое движение отдавалось болью в той или иной мышце. На руках, животе, коленях появились синяки. И это только начало. О завтрашнем дне не хотелось даже думать.

Я неторопливо умылась, обернула вокруг головы косу и надела бледно-розовое платье с длинными рукавами. Не ходить же мне теперь пять лет в штанах и тунике?

Глянув на себя в зеркало, взяла ключ, который после вчерашнего происшествия держала исключительно на прикроватной тумбочке, и направилась к двери. Но стоило ее бесшумно приоткрыть, услышала в коридоре приглушенные голоса. Поспешно сделав шаг назад, прикрыла дверь, оставив узкую щелочку, приложила к ней ухо и начала вслушиваться в разговор.

На заслуживающий осуждения поступок меня толкнуло не любопытство, а предупреждение Виктории и собственное желание понять, что за человек мой начальник. Ведь один из голосов принадлежал лэру Эвердину.

– Принес? – резко спросил он.

– Держи! Все, что я смог достать, – его собеседник немного картавил, но на ум мне никто не приходил с подобным дефектом речи.

– И на том спасибо. Надеюсь, этого хватит? – послышался звон монет.

– Более чем. Может, еще что-нибудь нужно?

По всей видимости, мой начальник хорошо заплатил этому человеку, раз он в очередной раз предлагал свои услуги. Но какого они были характера? 

– Пока нет, – уверенно ответил лэр Эвердин. – За мной следят. Нужно соблюдать осторожность. И ты будь начеку. Не в моих интересах, чтобы тебя поймали.

– Обижаешь, начальник. Я всегда начеку. Если передумаешь, ты знаешь, где меня найти. Бывай.

Даже после того, как голоса в коридоре стихли, я долго не осмеливалась закрыть дверь, не говоря уже о том, чтобы покинуть комнату. Боялась, что лэр Эвердин почуял неладное и теперь караулил меня в каком-нибудь темном месте.

Утолив голод булочкой и стаканом яблочного сока, я взяла с полки книгу, уселась со скрещенными ногами на кровать и погрузилась в чтение. Спустя четверть часа его прервал донесшийся из коридора жалобный скулеж. Губы вмиг изогнулись в широкой улыбке. Скоротать вечер в компании Алмы мне было больше по душе, чем с сердцещипательным романом.