Один мертвый керторианец - Дихнов Александр - Страница 63
- Предыдущая
- 63/110
- Следующая
— Ненавижу курить на ходу, — спросила: — Так с кого начинать: с вас или с меня?
— С Уилкинса и Бренна.
— Ясно, — приостановившись, она щелкнула зажигалкой. — Предлагается множество разных версий, часто противоречащих друг другу, но я попыталась составить себе общую картину. Вы меня поправите, если что не так. Имело место вооруженное нападение на лабораторию известного ученого, профессора О'Кэллагана. Нападение донельзя наглое, прямо средь бела дня. Если так можно сказать об этой дрянной планете. И как раз в тот момент, когда у профессора были два посетителя. Все правильно?
— Абсолютно.
— Нападавших было шестеро. Они проникли в дом…
— Шестеро?! — с запозданием среагировал я.
— Ну да, шестеро. А что?
— Я видел только четверых.
— Сейчас припомню точно. Какой-то ушлый малый ухитрился сделать копию с полицейского рапорта и опубликовать ее. Нет, шестеро. Четыре лежали в кабинете профессора и еще двое — рядом, в приемной.
— А-а… Значит, Уилкинс пришил их, как только они сунулись внутрь, а я-то в темноте и не разглядел.
— Послушайте, герцог, — она вдруг остановилась, — может быть, вы мне все-таки расскажете, что там происходило?
Я покачал головой:
— Нет, это я и так знаю, давайте дальше! Она скорчила очень недовольную гримасу, но все же продолжила:
— Они проникли в дом, взломав решетку и дверь и не встретив никакого сопротивления. Это вызвало удивление — у меня, кстати, тоже, — ведь лаборатория О'Кэллагана была, как выяснилось, набита всевозможным оружием. Полиция связывает это с неожиданным отключением электричества — каким-то непонятным образом был заблокирован кабель, ведущий к подстанции…
— Дальше, Гаэль, дальше! — не выдержав, перебил я. — К черту нападение! Каковы результаты?
— Результаты… — Она метко кинула окурок в пластиковый контейнер для сбора мусора и еще шагов двадцать шла молча, явно меня маринуя. — В общем, счет покойники: живые — девять: три в пользу покойников, но может стать и десять: два…
— Может стать и десять: три! Если будете продолжать в том же духе!
— Ладно, извините! Мертвы все нападавшие, секретарша О'Кэллагана и двое сотрудников лаборатории, случайно подвернувшиеся им на пути. Живы, соответственно, вы, Уилкинс и барон Лаган, то есть все главные герои. Последние двое, правда, в данный момент находятся в больнице университета. Майор отделался легко — неопасная рана в плечо и небольшая потеря крови, у вашего друга дела похуже: второй день в реанимации, в сознание не приходит. Прогнозы врачей маловразумительны. Но их можно понять.
— Да уж… Что-нибудь уже всплыло? О Бренне?
— Нет, пока нет. Журналисты, конечно, чувствуют жареное. Знаете, Профессор-Который-Не-Стареет и тому подобное… Но ни до чего реального пока что не добрались — тут власти бьются за секретность: у палаты постоянно охрана, никаких посетителей.
— Что ж, спасибо им за это!
Тут возникла небольшая заминка, связанная с тем, что мы неожиданно вырулили на широкую площадь — то ли деловой центр, то ли торговый. Во всяком случае, по сторонам этого почти правильного квадрата стояли высокие по меркам Денеба — больше десяти этажей — здания. При этом меня, признаться, позабавило некоторое отсутствие воображения у проектировавших город архитекторов. Для застройки они использовали типовые конструкции небоскребов, таких, например, как на Новой Калифорнии, но при этом уменьшали пропорции в несколько раз.
Когда же мы пересекли площадь по подземному переходу и снова оказались в лабиринте небольших домов, Гаэль с неожиданным чувством спросила:
— А вы-то как думаете, выживет он или?..
— Должен выжить. — Я действительно был практически уверен в этом: в словах Бренна о Креоне, так неудачно отнесшихся и к нему самому, было много правды. — Регенерационные и восстановительные процессы в тканях идут у керторианцев значительно интенсивнее, чем у людей. Так что если надежно не убить нас сразу, то дело не выгорит.
— Очень оптимистично! — со странной интонацией заявила Гаэль. — Значит, я вас успокоила?
— Да. О Бренне можно больше не беспокоиться. Пусть решает свои проблемы сам. А что расследование? Ведется?
— Конечно. Это же небывалый случай для Денеба. У них же тут очень тихое место — даже тише, чем у нас. Однако особыми результатами они похвастаться не могут. К счастью, видимо.
— Поподробнее, если можно.
— Да идите вы к дьяволу со своей торопливостью! — вдруг огрызнулась она. — Сами молчите, как партизан в застенке! И только погоняете!
Я уже привык к подобным вспышкам, поэтому хотел лишь уточнить, что такое «партизан в застенке» — образ, с которым я прежде не сталкивался, но, увидев, как она в ярости сломала сигарету, доставая ее из пачки, решил переждать грозу молча. Ярдов через сто Гаэль успокоилась и сообщила:
— Ну, Уилкинса они опознали.
— В смысле?
— Как отставного майора ВКС Земной Конфедерации Джека Уилкинса. Как же еще?!
— А он, выходит, известная личность… — Мысль, посещавшая меня не впервые.
— Выходит, известная, — передразнила она.
— Интересно, чем?
— Ну извините! Я не специалист по вашему майору! Мы миновали еще сто ярдов.
— Не знаю, герцог, — помолчав, добавила она. — Я никогда не интересовалась новейшей военной историей, но Уилкинс как-то в ней отметился, это точно.
Я пообещал себе не забыть все-таки навести справки по этому вопросу. Когда я принимал Уилкинса на работу, он был классным телохранителем с безупречной репутацией, и мне не пришло в голову копаться в его прошлом. Однако теперь мне почему-то начинало казаться, что эта тема может иметь не только академический интерес.
— Ему что-нибудь угрожает? С точки зрения закона?
— Да нет. Он же пострадавшая сторона. Это даже полиции понятно. А что до покойников, так о превышении допустимой самообороны никто и не заикается. Журналисты представляют его вообще как героя.
— Он это заслужил.
— Тем лучше, — без особого энтузиазма согласилась она. — Но что прессе не дает покоя, так это то, с чего вдруг отставной майор оказался в гостях у действующего профессора. И еще так удачно подгадал…
— Гаэль!
— Это не я, это они так говорят. Короче говоря, все это — и нападение, и прочее — связывают с вами.
— Со мной?! — Я невольно замер и огляделся по сторонам, а Гаэль, по-моему, едва не рассмеялась.
— А должны с кем? С Уильямом Шекспиром?
Я поперхнулся — от ярости и растерянности одновременно, и она участливо погладила меня по спине:
— Ну, ну, не все так плохо. Было б по-настоящему скверно, я бы не шутила. В конце концов, мы с вами одной веревочкой повязаны.
Нечего сказать — утешила! Я импульсивно отстранился, но она поймала меня за локоть и увлекла за собой по улице, увещевая:
— Ну ищут они вас, и власти, и журналисты… Подумаешь! Кто вас только не ищет!
— Благополучная старость.
— Вот, вот! Но не нашли же пока. И не найдут, если мы глупостей делать не будем. Что у них есть? Одни домыслы и слухи. Даже фотография настолько не актуальная, что по ней вас и я бы не узнала. Особенно с такой щетиной.
— Постойте! — Я сжал ее руку — за благодушным тоном до меня не сразу дошел смысл слов. — Так что, они все обо мне знают?
— Да где уж все?! Я же говорю, одни слухи. Одни говорят, что вы тот самый Роджер Грейвз, знаменитый чемпион, исчезнувший полвека назад. Другие поднимают их на смех и утверждают, что вы — Рене Гальего, хозяин знаменитой «фабрики грез», бежавший с Новой Калифорнии, где у него была чуть ли не война с властями. Третьи, самые дотошные, даже доходят до мысли, что Грейвз и Гальего — одно лицо. Ну и что? О главном-то ни слова! К тому же у властей Денеба к вам претензий нет. В своем обращении они вас просили пойти на контакт только для выяснения обстоятельств, так сказать. В качестве свидетеля. Я ж говорю, конечно, что нам надо это делать. Совсем наоборот. Но взбудораженное общественное мнение может даже и на пользу пойти. А так — пусть себе играются!
- Предыдущая
- 63/110
- Следующая
