Ночи с бессмертным(ЛП) - Сэндс Линси - Страница 20

– И что? – спросил Томаззо.

– И я сказала ему, что ему здесь не рады, – призналась она. Поджав губы, Эбигейл объяснила: – Для меня он просто незнакомец, донор спермы для моего существования. Он никогда не был частью моей жизни, и я не заинтересована в нем. Кроме того, – добавила она с гримасой, – мама перевернулась бы в могиле при мысли о том, что он придет на ее похороны после того, как игнорировал нас все эти годы. Она никогда не говорила этого, но я знаю, что растить меня самостоятельно без эмоциональной или денежной помощи было трудно.

Пожав плечами, Эбигейл добавила: – Он просто не заслуживал быть там, и ее похороны были и так достаточно тяжелыми для меня. Я не хотела иметь дело еще с ним вдобавок ко всему прочему.

– Могу себе представить, – тихо сказал Томаззо.

Эбигейл замолчала, удивляясь, почему она рассказала Томаззо то, что никому не рассказывала раньше. Даже Джет не знал, что отец связывался с ней, а она обычно рассказывала ему все в своих письмах. Но об этом она умолчала. «Странно», – подумала она, а потом решила сменить тему и, взглянув на него, спросила: – У тебя сильный акцент, ты, очевидно, вырос в Италии. Сколько тебе было лет, когда ты переехал в Америку?

– Я, не ...

Эбигейл зажмурилась. – Чего ты не…?

– Живу в Америке, – объяснил он. – Мой дом все еще в Италии.

– Правда? – удивленно спросила она.

– Si.

– О, – Эбигейл опустила взгляд на свои ноги, задаваясь вопросом, что это значит. Он сказал, что его забрали из бара в Сан-Антонио, и она просто предположила, что он живет там сейчас, но если он все еще живет в Италии ... Неужели он оказался в Сан-Антонио только из-за похитителей?

– Хотя иногда я навещаю родственников в Калифорнии, Нью-Йорке и Торонто, – добавил Томаззо.

Она не могла не заметить, что Сан-Антонио не упоминался как место, где он побывал. «Должно быть, он был в городе из-за похитителей», – подумала она. Но…

– Подожди минутку, – вдруг сказала она, – если ты живешь в Италии, как ты оказался замешан в похищении?

– Мы с братом вызвались помочь, – сказал он.

– Да, я знаю. Ты сам мне говорил, – заметила Эбигейл. – Но как? Зачем лететь из Италии…

– Мы были в Канаде, – перебил ее Томаззо.

– Ладно, – сухо протянула она. – Тогда зачем лететь из Канады? Как ты вообще узнал о похищениях в Техасе в Канаде?

Томаззо ненадолго нахмурился, а потом пробормотал: – Это сложно.

– Да, пожалуй. Федералы обычно не привлекают к своим делам посторонних. По крайней мере, я так думаю, и ... о! – Эбигейл ахнула от удивления, когда споткнулась о большой пальмовый стебель на пляже и чуть не упала на землю.

К счастью, Томаззо тут же схватил ее за руку и прижал к груди, чтобы она не упала. Она замерла, прижимаясь к нему, и он тоже. Эбигейл услышала, как его сердце заколотилось у нее под ухом, так, словно они бежали.

Подняв голову, она неуверенно посмотрела на него, увидела, как он наклонился к ней, и закрыла глаза, когда его губы коснулись ее губ. Это было похоже на солнечный свет после долгой зимы или прохладный ветерок в жаркий день. Он был так далек от нее весь день, что Эбигейл не знала, что делать или думать. Она боялась, что сделала что-то не так, или что нечаянно сказала что-то обидное для него. Или, может быть, она была слишком легкомысленной, отвратила его тем, как быстро сдалась и как далеко зашла сразу после встречи.

Эбигейл ломала голову, пытаясь понять, что могло изменить ситуацию, так что это возвращение к их прежней страсти было чем-то большим, чем облегчение. Он все еще хотел ее. Она знала это. Она чувствовала, как доказательство этого желания прижимается к ее животу, и не могла удержаться, чтобы не провести рукой по набедренной повязке, едва прикрывавшей его эрекцию.

Ее прикосновение вызвало рычание во рту Томаззо, которое отразилось и на ее губах, а затем он внезапно поднял ее и понес к ближайшей пальме.

Эбигейл почувствовала, как ствол прижался к ее спине, и моргнула, когда он внезапно слегка отстранился. Удерживая ее на месте, прижавшись к ней нижней частью тела, он начал тянуть ее за майку, поднимая ее вверх и убирая с дороги. Она подняла руки, чтобы позволить ему полностью снять ее, и вскоре майка полетела на песок. Лифчик быстро последовал за ней. Томаззо тут же наклонил голову, чтобы заявить о своих правах, провел языком и ртом по мягким шарикам, посасывая каждый сосок и сжимая руками ее грудь.

Продолжая мять мягкую плоть, он начал целовать дорожку к ее шее, и Эбигейл застонала и откинула голову назад и в сторону, чтобы дать ему лучший доступ. Его рот остановился, она почувствовала, как что-то прижалось к ее коже, а затем он внезапно отпустил ее и отпрыгнул назад, как будто она была в огне. Эбигейл тут же камнем упала на песок. Все произошло так быстро, что она даже не успела встать на ноги, а приземлилась на задницу в песок.

– Мы должны отдохнуть и поесть.

Эбигейл моргнула, открыв глаза от шока, от падения, и от этого рычания. Она только и успела увидеть, как голая задница Томаззо исчезает за деревьями. Его руки были сжаты, спина напряжена. Ей показалось, что он рассердился, и она понятия не имела почему. На самом деле, она понятия не имела, что только что произошло.

Он поцеловал ее. Она ответила. А потом он отскочил от нее, как от прокаженной. Она была слишком отзывчива? Неужели она оттолкнула его своим рвением? Должна ли она изображать девственницу и протестовать против его ласк? Что, черт возьми, происходит?

Вчера он был рядом с ней на каждом шагу. Сегодня он был мистером Фризом, потом снова набросился на нее, а потом отбросил, как горячую картофелину. Действительно, что здесь происходит?

Покачав головой, она медленно поднялась на ноги и отряхнула песок с ягодиц. К счастью, она не пострадала, когда он уронил ее, по крайней мере, физически. Эмоционально, однако, Эбигейл была смущена и обижена. Она не понимала, что изменилось ... за исключением того, что они шли весь день, так что были на день ближе к цивилизации.

«Возможно, так оно и есть», – внезапно подумала Эбигейл. Они были на день ближе к цивилизации. Еще день-другой, и они найдут людей и жилье. По крайней мере, она на это надеялась. Она определенно не хотела идти так целыми днями. С одним или двумя она еще справится, но дни или недели? Боже, она не могла этого вынести. Эбигейл нужна была чистая одежда, настоящая еда и огромная пенная ванна, Чтобы смыть весь этот песок. Кроме того, ей нужно было хорошенько вымыть голову, чтобы избавиться от ощущения соломы в волосах. На открытом воздухе было хорошо, но питаться так долго только кокосовыми орехами...

Вздохнув, Эбигейл нахмурилась. По правде говоря, она лгала. Ей нравилась рыба и кокосовые орехи и продолжала бы мириться с ними, пляжем, песком, водой, отсутствием удобств и всем остальным, если бы Томаззо не вел себя так отстраненно. Но чем ближе они подходили к цивилизации, тем меньше она его интересовала.

«Именно этого она и боялась с самого начала», – с грустью подумала Эбигейл. Вот и вся его болтовня о том, что она – его спутница жизни, а спутница жизни значит для него «все».

«Говоря об этом, он никогда не объяснял эту чепуху», – подумала она с негодованием. И, вероятно, все это и было чепухой. Кучей сладких слов, используемых, чтобы попасть к ней в трусики. Не то, чтобы он действительно попал в них.

Ну, хорошо, попал, призналась Эбигейл, но у них не было полноценного секса. Наверное, он боялся, что она забеременеет. И она могла бы, поняла Эбигейл с гримасой, поэтому предположила, что должна быть благодарна, что, по крайней мере, он думал об этом, в отличие от нее.

Повернувшись к воде, она посмотрела на нее несчастными глазами. Если Томаззо хочет притвориться, что между ними ничего не было ... ладно. Она могла это сделать. Она даст ему пространство, которого он хочет, и притворится, что не хочет, чтобы он целовал, прикасался и ласкал ее. Она притворится, что ей все равно, что он потерял к ней интерес. И она притворится, что ей даже не больно от этого.