Желания - Деверо Джуд - Страница 25

• Предыдущая
• 25/43
• Следующая

— И как бы это помогло ей?

— Я не знаю. Но уверена, что все ее проблемы оттого, что она полная.

— Я сомневаюсь. Возможно, когда вы увидите все, что случилось, увидите, когда Нэлли отдаст свои желания и… — Полин внезапно прервала свою фразу, поскольку в комнату с криком вбежала женщина.

— Корабль затонул!

— О Боже, — улыбаясь, сказала Полин.

— Что случилось? — поинтересовалась Берни.

Женщина была в одежде, которую носили в Древнем Египте, ее черные волосы смазаны маслом. Она выглядела очень возбужденной: корабль затонул, весь экипаж погиб.

Полин встала.

— Я должна идти. Такое нечасто встречается. А вы оставайтесь и наблюдайте за Нэлли.

— Подождите минуту. — Берни взяла Полин за руку. — Объясните, что происходит?

— Мужчины утонули вместе с кораблем. В экипаже обычно бывает несколько сотен мужчин, они молоды и здоровы и уходят в море иногда на год и даже больше. Одни. Без женщин.

Берни начала понимать суть происходящего.

— Вы хотите сказать, что несколько сот…

— Двести тридцать шесть, — уточнила египтянка.

— Двести тридцать шесть одиноких матросов идут на Кухню?

— Вот именно.

— Когда закончу наблюдать за Нэлли, могу ли я…

— Помните ли вы о том, что мужчинам запрещено быть на Кухне? Во всяком случае, реальным мужчинам. В некоторых комнатах есть мужчины, но не реальные, а вымышленные. А те мужчины — настоящие.

Берни вспомнила многое, что ей нравилось в мужчинах: их манера смеяться и ходить с важным, напыщенным видом, то, как они могут заставить тебя чувствовать великолепно или скверно одновременно.

— Настоящие, реальные мужчины, — мечтательно сказала Берни.

— Да, — улыбнулась Полин. — Когда корабль идет на дно, или взрывается мина, или происходит какая-то природная катастрофа, в которой гибнут сотни мужчин, то иногда вместо ада или рая их сначала присылают на Кухню. Здесь они проводят несколько часов, после чего уходят. Если вы хотите навестить их, вам нужно идти сейчас.

Берни, оглянувшись, опять посмотрела на экран. Нэлли была на кухне, ее рука протянута в кладовую, и этот восхитительный Джейс Монтгомери страстно целовал ее. Берни показалось, что Нэлли выглядит неплохо. «Ах, если бы она не была такой толстой…»

— Пойдем к матросам, — сказала Берни.

— А как же Нэлли? Берни помахала рукой.

— Худей, детка. Так и должно быть. Она похудеет, и у нее больше не будет проблем в жизни.

— Я не уверена в этом. Может быть, вам стоит остаться и…

— Идемте! — позвала египтянка. — Говорят, что к тому времени, когда мы придем, все мужчины уже будут там.

— Не волнуйся, — сказала Берни Полин. — С Нэлли все будет в порядке. Она станет стройной и красивой, и все ее проблемы разрешатся сами собой. А теперь пошли.

С минуту поколебавшись, Полин приподняла длинную юбку и побежала вслед за Берни и египтянкой.

В гостиничном номере Джейса разбудил сильный стук в дверь. Он чиркнул спичкой, зажег лампу у кровати и посмотрел на карманные часы. Было половина четвертого ночи.

— Иду! — крикнул он, надевая брюки. В дверях стоял худенький мальчик десяти — двенадцати лет.

— Вам телеграмма.

Сонно потирая глаза, Джейс взял ее и прочитал: «Отец серьезно болен точка немедленно приезжай домой».

Джейс трижды прочитал текст, прежде чем его голова прояснилась.

— Когда следующий поезд на восток? — спросил он.

— В четыре, но это грузовой. Он не берет богатых пассажиров.

Мозг Джейса бешено заработал.

— Иди сюда! — приказал он мальчику, сел за маленький столик в комнате и написал записку Нэлли, где объяснил, почему уезжает. Он написал, что вернется как можно скорее, и попросил ее все рассказать отцу. В конце записки приписал, что любит ее.

Джейс встал, запечатал конверт, адресованный Нэлли, и повернулся к мальчику.

— Ты знаешь мисс Нэлли Грэйсон?

— Все знают Нэлли.

— Я хочу, чтобы ты ей передал письмо, только ей, и никому больше, понял?

— Конечно, мистер.

Джейс вынул из кармана двадцать пять центов. Это было слишком много для мальчика, но Джейс хотел быть уверенным в его честности.

— Запомни, отдашь только Нэлли, и никому больше.

— Будет сделано.

— Иди. Мне нужно уложить вещи. Мальчик ушел, и Джейс побросал в сумку кое-что из одежды. Он намеревался ехать четырехчасовым поездом, любым первым транспортом, следующим из Чандлера, даже если бы ему пришлось для этого ехать на крыше товарного вагона с углем. С треском защелкнув сумку, Джейс помедлил. Отец заболел. Его сильный, энергичный и всегда здоровый отец заболел.

Внизу, у стола администратора, никого не было, поэтому он быстро написал записку о том, что выезжает из номера, и оставил деньги. Покончив с этим, Джейс быстро побежал к железнодорожной станции и заплатил непомерно большие деньги за проезд до Денвера в товарном вагоне. Его не тревожили неудобства, которые предстояло перенести. Он хотел как можно скорее попасть в Мэн к отцу.

— Ну, — настойчиво спросила мальчика Терел. Недавно она видела, как он обижал маленькую девочку, в два раза меньше и младше его, и знала, что он будет делать все, что она захочет.

— Я сделал это. — Мальчик недружелюбно посмотрел на нее. — Он дал мне двадцать пять центов.

— Ты — маленький вымогатель, — пробормотала Терел. Она пообещала мальчику вдвое больше денег, если он принесет записку или письмо от Джейса.

Терел дала мальчику пятьдесят центов и взяла у него записку.

— Если обмолвишься о ней хоть одним словом, я сразу узнаю об этом, — пригрозила она.

— Вы можете делать все что угодно своей сестре, меня это не волнует, — сказал мальчик, отступая назад и нагло ухмыляясь. — Если вам нужна еще помощь, Герцог к вашим услугам, — добавил он.

Терел дрожала на утреннем прохладном воздухе. Чувствовалось, что бодрящие ясные дни почти закончились и скоро наступит зима. Приподняв подол платья, она пошла домой. Терел не была там со вчерашнего дня, вернее, с ночи бала урожая, ночи, которая чуть было не изменила ее жизнь.

Терел скомкала письмо Джейса. Чтобы добраться до Мэна и вернуться, ему потребуется несколько недель, а к его возвращению она задумала убедить Нэлли, что Джейс Монтгомери — мерзавец, который бросил ее. Терел улыбнулась в сером свете раннего утра и ускорила шаг. Завтра она устроит чаепитие для друзей, так что можно будет обсудить бал.

Когда Нэлли проснулась, первой ее мыслью было, что прошлая ночь была волшебным сном. Однако, бросив взгляд на платье, висевшее на обратной стороне двери, она поняла, что все произошло наяву. Наслаждаясь, девушка закрыла глаза и вновь пережила события, происшедшие на балу. В ее памяти ожили ощущение объятий Джейса, его улыбка и ямочки на щеках. Она вспомнила, как гордилась собой, Джейсом и просто тем, что существует. После бала он привез ее домой, поцеловал и сказал, что любит ее.

Чувство, которое Нэлли испытывала к Джейсу, было больше и сильнее любви, это было, скорее, преклонение. Джейс менял ее отношение к себе, ее взгляд на мир. Теперь люди по-другому смотрели на нее и говорили с ней.

Не торопясь Нэлли встала с постели и начала одеваться. После ночи она все еще была в мечтательном настроении. Хотя сон длился всего несколько часов, ее самочувствие было великолепным, и она даже с минуту повальсировала по комнате в ночной рубашке.

Остановившись, Нэлли улыбнулась.

— Ты — большая корова, — сказала она себе, но в ее голосе не было раздражения и злости. — Прекрати строить воздушные замки и берись за работу.

Она надела корсет через голову и начала зашнуровывать его спереди.

— Странно! — воскликнула Нэлли. Обычно, чтобы туго затянуть корсет, ей приходилось завязывать шнурки на расстоянии двенадцати сантиметров, а в это утро — только пяти. Она надела старое коричневое платье. Вчера оно настолько обтягивало тело, что можно было видеть ребра корсета, а сегодня платье было почти свободным.

• Предыдущая
• 25/43
• Следующая