Уроки ирокезского (СИ) - Климова Алиса "Луиза-Франсуаза" - Страница 69

– Что делает мою радость встречи с вами столь неизбежной? – поинтересовался у меня Гёнхо, когда мы вошли в его… пусть это будет называться гостиной, и я был ему представлен. А "мы" – это я, русский посол в Корее Павлов и Лиза Антипова, которая несла красивую коробку – в похожих, только не из махагони, а попроще, корейцы носили маленькую национальную цитру под названием "кукын". Собственно, Павлов меня давно ему знакомому корейцу и представил как "известнейшего русского писателя сказок", а какой же сказочник без кукына? Александр Иванович как-то говорил, что корейский лейтенант немного говорит по-русски, но, по моему искреннему убеждению, чтобы так изысканно послать собеседника, языком нужно владеть в совершенстве. Однако ведь можно прикинуться валенком и сделать вид, что "посыл" не дошел до адресата… или дошел, но вернулся обратно:

– Радость наша взаимна, поскольку я мечтаю оказать помощь подданным микадо в осуществлении их самой заветной мечты не менее чем вы – ответил я уже по-корейски.

Глаза Гёнхо сузились, рот сжался. А Александр Иванович, решив, что свою роль он уже сыграл, поспешил оставить нас наедине. Ведь в "рекомендации" от Гродекова было написано просто: "Господин Волков дела свои исполняет самостоятельно, я же прошу оказать ему помощь в том, о чем он сам сочтет необходимым попросить". А я попросил только познакомить меня с Гёнхо…

– Господа, я вижу вам переводчик не надобен. Надеюсь, вы не сочтете невежливым если я вас ненадолго покину? Очень покурить захотелось…

– Вы пришли ко мне чтобы…

– Господин Хон, ведь каждый самурай мечтает предстать перед Аматэрасу. И я считаю, что помочь им осуществить это самую благородную их мечту – просто долг каждого честного человека. Причем помочь сделать это как можно скорее. К сожалению, силы мои невелики, да и вы в одиночку вряд ли способны осчастливить сколь-нибудь заметное число самураев. Но если мы объединим наши усилия…

Гёнхо выслушал, немного подумал – и на лице его появилась улыбка:

– Ну если мы говорим о такой мечте…

– Встреча с богиней – это мечта. А вкусно жрать, сладко спать и заставлять других ублажать тебя – это всего лишь плотские желания, присущие и животным. И желания эти слишком низменны, чтобы им потакать. Вдобавок мне, как и почти любому русскому человеку, хотелось бы видеть рядом сильного и дружественного соседа. И я готов помочь соседу стать сильным – если вопросов о дружбе уже не возникает. А для начала я хочу преподнести вам небольшой подарок. Лиза, радость ты наша, покажи господину Хону, что мы ему желаем подарить.

Девочка открыла футляр и достала из него карабин.

– Монтекристо? Правда конструкция несколько необычная… – Гёнхо покрутил карабин в руках, мельком взглянув на дырочку в конце ствола. Ну да, миллиметр разницы заметить трудновато, в особенности, если ствол у дульного среза раззенкован.

– Да, вид не очень впечатляющий. Не будет с моей стороны неприличным попросить показать винтовку в действии? У вас найдется место, где мы могли бы сделать несколько выстрелов? А затем я предложу вам самому заняться выделкой таких же игрушек, для чего вам будет желательно попросить Коджона о небольшом, чисто символическом подарке…

– Буду счастлив взглянуть – произнес кореец таким тоном, что сразу стало ясно: больше всего он желал бы, чтобы мы поскорее убрались. – Пройдемте на улицу…

По моей просьбе слуги принесли три доски и три палки – подпорки для них. А затем – расставили там, где я показал. Когда же я вернулся обратно к ожидающим меня лейтенанту и Лизе, Гёнхо взглянул на меня уже с некоторым интересом: ближняя доска стояла метрах в ста от дома, а дальняя – явно за триста.

– Лиза, парами пожалуйста…

Девочка вскинула карабин к плечу и стрельнула – семь раз:

– Извините, Александр Владимирович, я четвертый патрон смазала…

– Это не страшно – улыбнулся я. – Господин Хон, не желаете посмотреть результат?

– Ваша дочь великолепно стреляет! – Гёнхо выглядел возбужденно, ведь все три доски упали после Лизиной стрельбы. Три обычные доски, метра по два длиной и с четверть метра шириной. Да, я может и в ближнюю не попал бы, даже наверняка не попал бы, но Лиза "в той жизни" вообще стреляла лучше всех, о ком я только слышал, а в этой у нее и отдельная программа тренировок была подготовлена…

– Это не дочь, мне всего лишь двадцать пять, а ей уже четырнадцать – пояснил я. Да, корейцам по лицу разобрать возраст белого человека не проще чем нам по лицу корейцев, так что ничего удивительного я не услышал. – Лиза работает у меня телохранителем.

– И от кого девочка может охранять взрослого мужчину? – удивился хозяин поместья. Мы уже посмотрели на первую мишень, и Гёнхо был искренне поражен двумя дыркам в ней. Дыркам где-то на уровне глаз: хозяин поместья специально поставил доску опять на подпорку чтобы убедиться в этом. – Да, из винтовки она стреляет просто замечательно, но ее не везде можно использовать.

– Да от кого угодно. Лиза, покажи как ты меня можешь спасти, ну, скажем, вон от того убийцы – сказал ей уже по-русски и показал на мишень, от которой мы уже отошли шагов на тридцать.

Год назад я подарил трем девочкам замечательные подарки. Четыре подарка, потому что Лизе досталось сразу два. Даница и Алена тоже стреляли более чем неплохо, но с Лизой сравниться не мог никто – и она в очередной раз свое умение продемонстрировала. Практически незаметно для стороннего взора она вытащила два пистолета из наплечных кобур (скрытых просторным жакетом), из одного отстрелила "убийце" голову, а из другого проделала дыру размером с кулак на месте сердца. С тихими щелчками два пустых магазина выпали на траву, два полных – заняли свое место и пистолеты исчезли так же внезапно, как и появились.

Обалдевший – реально обалдевший – Гёнхо поклонился девочке на японский манер, повернулся ко мне, явно желая что-то сказать, но, похоже, просто не нашел слов. Снова повернулся к Лизе:

– Милое дитя – произнес он со странной интонацией по-русски, – нельзя ли взглянуть на ваш замечательный пистолет?

Лиза, уже поднявшая отстрелянные магазины и быстро их перезаряжающая, дождавшись моего кивка, снова достала свой рабочий инструмент, вынула магазин, выщелкнула патрон из ствола:

– Извините, пистолет без предохранителя, может случайно выстрелить…

Кореец повертел пистолет в руках – такого он точно даже на картине не видел. И не мог видеть – таких пока всего четыре и было. Покрытые "черным хромом" двадцатизарядные пистолеты были похожи на "Браунинг № 1", издали похожи. Впрочем и вся механика почти копировала машинку Браунинга, только качество обработки было гораздо выше, да и материалы куда как лучшие использовались.

– Скажите, милая девушка, а где такой можно приобрести?

– Я вам подарю – ответил вместо Лизы я, – их нигде не продают, это моя конструкция и делаются они только на моем заводе. Да и то только по специальному моему распоряжению. А винтовки…

– Со стыдом должен признаться, я даже не увидел, как ваша… девушка ее перезаряжает.

– Никакого стыда: винтовка самозарядная. А отдача у нее втрое меньше чем у манлихера. И пуля способна убить человека за два с лишним ли, кстати.

– Но японцы не позволят вооружить ими армию… даже сабли они оставили лишь церемониальные.

– Поэтому вам стоит попросить у Коджона концессию, на добычу угля например. И с правом привлечения иностранного партнера… нет, исполнителя некоторых работ. Меня, например – ну а я, как и любой европеец, пораженный паранойей, потребую создания охранных отрядов на концессии. Небольших, тысяч пять человек… Но не буду обращать никакого внимания на то, что после нескольких месяцев подготовки охранники будут увольняться и уезжать на стройки в Россию, а вам придется все время набирать новых… охранников. У меня работы много, тысяч пятнадцать-двадцать владеющих карабином… то есть лопатой и кайлом, конечно, человек я пристрою незаметно. Кстати, тут патроны несколько необычные, но уже летом в Приморье у меня начнет работать завод, выделывающий по полтораста тысяч таких патронов…. в сутки. А к зиме объем производства учетверится.