Факультет боевой кулинарии (СИ) - Скибинских Екатерина Владимировна - Страница 20

— Так, девушки! — Я хлопнула в ладоши, привлекая внимание. — Я передумала. Мы начнем не с уборки и разведки, а со сладкого и веселого! Хотите?

Юные бытовички замерли с открытыми ртами — они если и ожидали чего-то в ответ на свой конфликт, так нравоучений, а никак не конфетки.

— Молчание — знак согласия, — невозмутимо констатировала я. — Значит, играем в игру. Быстро поделились на две команды и выстроились там и там, у противоположных стен.

Кто бы сомневался, на какие команды они поделились. Но зато привычка к дисциплине сработала: построились двумя ровными шеренгами друг напротив друга.

— Объясняю правила! — Я вытащила из кармана кулек с конфетами, которые без зазрения совести утащила вчера из кабинета ректора. Точнее, он сам мне полную вазу пододвинул, а я спросила разрешения и ссыпала вкусняшку в карман, не реагируя на его округлившиеся глаза. Он нам столько задолжал в плане попорченных нервов, что уж точно не до церемоний уже. Думала вечером девушкам раздать и забыла. — Значит, так, вот приз! Ага, нравится? Самые дорогие шоколадные конфеты в городе. А теперь слушайте. Я буду задавать вопросы, и тот, у кого ответ «да», делает шаг вперед. Тот, у кого «нет», стоит на месте. Все понятно? Тогда поехали. Первый вопрос! Кто из вас в детстве делал помпон-шушарика из остатков ниток и веревочек, оживлял его втихую от взрослых и игрался?

Девицы дружно хихикнули и шагнули вперед. Все до одной. Тут я не прогадала — память Саяры мне в помощь, с шушариками играются все дети маги в этом мире. И все по секрету. Не то чтобы это было запрещено или кто-то всерьез ругался, но у каждого ребенка должна быть своя Тайна, и обязательно с большой буквы… Которую он вскоре сам же всем радостно и растрезвонит, но это уже детали.

— Второй вопрос! — Я чуть прищурилась. — У кого в узелке есть чиненные магией или руками чулки? Сразу, чтоб не смущать: у меня есть.

Девчонки смотрели на меня со все возрастающим недоумением, но по загоревшимся азартом глазам было понятно, что мне удалось заинтересовать, да еще как. Причем никого не смутило, что я так и не уточнила, за что, собственно, буду выдавать шоколадный приз. Вполне вероятно, кто-то и вовсе равнодушен к сладкому, но сам факт участия! А точнее, надежда на победу, в чем бы она ни заключалась. По себе знаю: в трудные времена любая победа особенно ценна, будь это автобус, уже отъезжавший от остановки, но вдруг остановившийся, чтобы подобрать тебя, или, как в случае с моими подопечными, кулек несчастных, но, уверена, безумно вкусных конфет, которые можно потом долго смаковать.

Но вот вопрос о чулках вверг их в недоумение, потом в смущение, а после они одна за другой двинулись вперед, приблизившись друг к другу еще на шаг. Только три девушки остались на месте, включая Айрин. Я ошиблась и их семьи были все же не из бедных? Ну, мало ли причин, чтобы отправить свою дочь сюда… Что удивительно, сейчас больше смущения испытывали как раз они, чем те, кто, подхихикивая, переглядывались, вырвавшись вперед. Кто-то даже вполголоса добавил, что еще чиненное кроме чулок, вызвав очередную волну смешков, причем со всех сторон. И Айрин, поколебавшись, тоже шагнула вслед за всеми. И две ее соседки за ней.

Хм… Таки не ошиблась. У кого в самом деле были средства, сумели своих детей пристроить в оплачиваемые учебные заведения, мои же девочки знали, на что шли и ради чего, отправившись сюда. Им действительно необходим этот шанс. Что ж, продолжим.

— Отлично! Теперь вопрос посерьезнее. Кто из вас боялся в детстве или позже засыпать ночью, потому что граница близко и волколаки поют на луну?

Они все поежились и все… шагнули. И посмотрели друг на друга с удивлением. Да, и у южан, и у северян бедные живут близко от Серых земель. Одинаково опасно близко.

— Хорошо. Следующий вопрос. Кто из вас потерял кого-то из родных или близких при внезапном нападении нежити?

Девушки разом замолчали, улыбки совсем исчезли с побледневших лиц. И они стали шагать, одна за другой, глядя друг другу в глаза. Лианна и Айрин, Малика и Анни, Фиона и Алиша… Все те, кто еще несколько минут назад отказывались просто работать в паре, шли друг к другу, видя в отражении чужих глаз такую знакомую давнюю боль потери и не скрывая своей. Никто не остался на месте. Все знали об этом ужасе не понаслышке. Каждая боялась в детстве неспроста.

— Кто из вас по вечерам в сезон нашествий не знал, вернутся ли домой родители, ушедшие в дозор? — тихо, почти шепотом, в установившейся тишине спросила я. Не став уточнять, что кто-то мог и не дождаться. Из личных дел девочек я знала наверняка, у кого нет одного из родителей, а у кого и обоих. И хоть там не была указана причина, догадаться несложно, что виновно в гибели большинства.

И снова шаг вперед. Все. Дружно. У меня ком стал в горле, волоски на руках вздыбились от эмоций, что бурлили внутри, но голос звучал все так же ровно, уверенно. Эту рану стоило вскрыть здесь и сейчас, выпуская гной наружу, позволяя ей зажить без последствий.

— Кто из вас радовался, обнаружив магию в крови и получив шанс не только самой уехать из предсероземья, но и забрать оттуда в будущем семью или друзей?

— Кто из вас, попав в училище, обнаружил, что не все так радужно?

— Кого из вас дразнили бытючками-сиротками, когда вы строем выходили в город на прогулку в вашей форме?

— Кому из вас уже сделали непристойное предложение, пока вы шли от дирижабля к учебной части? Два непристойных предложения? Три?

— Кому из вас смеялись в спину еще вчера?

Девушки шагали и шагали, и, хотя спальня с убранными матрасами была просторная, а они старались делать шаги поменьше, все равно обе шеренги прошли друг сквозь друга и приблизились к противоположной стене, едва не упираясь в нее носами.

— А теперь обернитесь. Вы уверены, что вам есть что делить? Вы точно уверены? — совсем тихо сказала я, заканчивая игру.

Первой не выдержала Айрин. Холодная, все это время словно надменная, поглядывавшая на всех чуть свысока девушка закрыла лицо руками и разрыдалась. Рыжая Лианна смотрела на нее пару секунд удивленно и недоверчиво, а потом кинулась к вчерашней противнице и обняла, что-то шепча на ухо. И этот камушек стронул с места лавину — через секунду они ревели все. И все, не разбираясь на северных и южных, цеплялись друг за друга, отпуская наконец эмоции. Со слезами выплескивая все то, что зрело внутри, мешая расслабиться, постоянно держа настороже, заставляя огрызаться, как загнанных в угол волчат.

Я мысленно выдохнула, чувствуя, как отпускает бешеное напряжение — это было… трудно. И рискованно. Но необходимо.

Выждав, пока все немного выпустят пар, я снова хлопнула в ладоши:

— А теперь — шоколад! Для всех. Мы заслужили, правда, девочки? В честь нашей первой победы!

— Ну не-е-ет, рэсс ректор, так не пойдет. Деньги нужны прямо сейчас. И не заставляйте меня думать о вас хуже, чем я уже думаю, — хмыкнула я, пригубив чашечку горячего кофе со сливками. — Никаких концов месяца и безналичных расчетов.

Убедившись, что девочки окончательно примирились и по крайней мере сейчас не собирались повторно вспоминать какие-то нелепые обиды и устраивать драку, я с чистой совестью отправила их умываться и таки приступать к делам, означенным ранее. Сама же поспешила первым делом к ректору за законным заработком. Трубу мы починили? Починили. И таки где деньги? Вот для ответа на этот вопрос мне и нужен был шлимазл-старший. Ну и еще не мешало прояснить некоторые моменты, а заодно и разобраться окончательно с парочкой дел.

Да вот только он вполне сейчас оправдывал сие громкое звание, пытаясь уйти в несознанку. Проигнорировав его пристальный тяжелый взгляд, я едва сдержалась, чтобы проказливо не показать язык, выбиваясь из образа решительной и уверенной в себе девушки. То ли какие-то совсем девчачьи, почти детские, повадки остались в наследство еще от Саяры, то ли в молодом теле и молодой дух… Или там не так говорится? Ай, один черт!