Больница людей и нелюдей 2 (СИ) - Соколова Надежда - Страница 30

Утро «порадовало» неожиданным визитом Вариса: младшего брата, симпатичного худощавого блондина среднего роста. Официально, конечно, молодому вампиру требовалась медицинская помощь из-за перебитой руки. Неофициально же… Почтительно подставив вену, как младший старшей, родственник неожиданно сообщил, что мне необходимо в ближайшие сутки появиться у Глав, чтобы принять на себя управление родом. В первую секунду я решила, что меня разыгрывают. Затем в голове что-то щелкнуло, я вспомнила угрозы Джеральда и севшим голосом спросила:

— Отец, братья… Они хоть живы?

— Их выслали в один из миров, забытый всеми богами, — последовал жесткий ответ.

Голова закружилась. Я села на койку напротив Вариса, пытаясь осмыслить произошедшее. Да, у нас, вампиров, в отличие от тех же гномов или оборотней, женщина может стать во главе клана. Теоретически. Практически же подобное случалось лет так двести назад. Теперь же получается, что бояться мести родственников мне не нужно, да и в БЛиНе я могла больше не работать… За одно мгновение жизнь перевернулась вверх тормашками.

Высланные родственники, по-видимому: не выживут в забытом мире — в таких местах редко кто мог похвастаться долгой жизнью, — а значит, бояться их возвращения не следовало.

Вылечив поврежденную руку, я отправила брата домой, саже же решила пообщаться с Сортарином альт Новусом.

Куратор готовился к свадьбе. Ему было не до переживаний бывшей любовницы. Выслушав мою просьбу, инкуб подписал заявление об отпуске за свой счет, и на следующие сутки я была совершенно свободна.

Инна:

Вечер я провела в компании норга, учебников и сдобных булочек. Стараясь не думать о дурном женишке, я прилежно изучала особенности строения скелета русалок и официальные способы выведения из депрессии домового, с удовольствием жевала сдобу и почесывала млевшего под руками Снежка.

«Счастье есть», — решила я, засыпая в любимой пижаме. И словно в насмешку над одной чересчур наивной человечкой в мои сны вновь пришел кошмар.

Очередной труп, на этот раз пожилого вампира, лежал на каком-то заброшенном складе. «Уже скоро, — глумливо сообщил голос. — Осталось трое. Ты — седьмая. Жди, я лично приду за тобой».

Проснулась я от того, что меня трясли, как тряпичную куклу.

— Инка! Инка, да проснись же ты! Это только сон! Инка!

Норги говорить не умеют, эту истину я уяснила давно. Значит…

— Конрад? — я открыла глаза. Оборотень, одетый в нечто среднее между пижамой и спортивным костюмом, сидел на моей кровати и обеспокоенно меня рассматривал. — Я кричала?

— Металась по постели и стонала, — мои плечи наконец-то отпустили. — Опять кошмар?

— Да. Очередной труп. На этот раз — пожилой вампир где-то на заброшенном складе. Убийца сообщил, что лично придет за мной…

— Пусть помечтает, — нахмурился блохастик. — Да, завтра не забудь подругу поздравить. Она теперь глава рода.

Несколько секунд я соображала, о ком речь, потом хмыкнула:

— Если учесть, что она беременна от человека, это наилучший вариант. А родню ее куда дели?

— В один из отсталых закрытых миров сплавили.

Утром оказалось, что вампирша взяла отпуск на сутки. Что ж, значит, сегодня в ординаторской в кои-то веки будет тихо. Плюс еще и инкуб укатил на собственную свадьбу, оставив беспокойных подчиненных без надзора. Не сказать, что мы с интернами действительно воспользовались этим упущением, но работать без начальственного указания и порицания было намного легче.

День прошел относительно спокойно. Вечером в карете меня снова ждал Лотир.

— Инка, Кони сказал тебя на каток отвезти! — и неподдельное счастье в голосе.

Интересно, это он так радуется моему будущему перелому всех конечностей?

— Лотир, твой брат решил овдоветь еще до свадьбы? — саркастически поинтересовалась я, устало откидываясь на спинку кресла. — Где я и где каток? Да я на коньках стоять не умею.

— Инка, а давай ты сама ему это скажешь? Он же ругаться будет, что я тебя не привез…

И губки бантиком… Дети…

Каток был расположен в том же торговом центре, в котором мы с Вилис несколько дней назад тщетно пытались одеть мое сиятельство, и оказался крытым, лед в нем поддерживался магически, температура воздуха позволяла кататься даже в майке, так что я в своих джинсах и кофте холода не чувствовала.

Домой мы вернулись поздно. Самым ожидаемым в нашем походе за обязательными неприятностями оказалось то, что я все же сломала руку. Правда, не себе. Конраду. Блохастик наивно верил в свои выдающиеся преподавательские способности и все время, пока я училась стоять на тонких лезвиях и с трудом передвигаться на них, не отходил от меня ни на шаг, обучая тому или иному движению. Ну и получил. Я всего один раз неудачно упала, а кое-кого пришлось срочно везти в БЛиН и объяснять дежурившему гному, где это мы так умудрились развлечься.

— Через неделю заживет, — пообещал Астон, наложив шину.

В отличие от брата, Лотир в этот раз отделался лишь парой синяков, причем на этот раз виноватой оказалась не я, а мелкая девчонка-гномка, случайно налетевшая на оборотня уже перед нашим отъездом со злополучного катка.

Норг обозрел измученную и взлохмаченную хозяйку, совсем по-человечьи фыркнул и подставил для чесания левый бок. Живность уже переросла в холке земного дога и неспешно догоняла теленка.

Я запустила руку в шерсть.

— Снежок, вот скажи, зачем было нужно тащить меня на этот дурацкий каток? А если б не он, а я руку сломала? Я ж не оборотень, у меня заживало бы дольше недели…

Следующие несколько дней прошли относительно спокойно: пациенты словно забыли дорогу к единственной больнице в городе, оборотень ждал полного выздоровления и практически не показывался из спальни, будущие родственники, как муравьи, разбежались по щелям и там затаились. В общем, практически рай на земле.

А потом в больнице появился очередной див, на этот раз — золотисто-серого цвета, весь как будто сотканный из тумана.

И первое, что я услышала, войдя в комнату, было:

— Все вы, бабы, неблагодарные дуры!

— И вам доброго дня, — вежливо поздоровалось мое сиятельство, присаживаясь на койку напротив хандрившей сущности.

Меня облили презрением. Затем див прижал туманную полуруку-полулапу ко лбу и начал декламировать:

Нежный взгляд. Легкий вздох.

Вечная бессонница.

А усну — приснится скоморох,

Иль кроваво-красная конница.

Что со мною? Я не знаю,

Но кошмары постоянные.

И никак их смысл не поймаю,

— Ускользают, окаянные.

Может, это все любовь?

Мучает бессонницей?

Может быть, не знаю; вновь Снится мне та конница.

— Вот, — закончив чтение «шедевра», заявил больной, — я ей на первом свидании прочитал, буквально в чувствах признался. А она?!

— А что она? — мне действительно было интересно, как отреагировала неизвестная дама на такие вирши.

— А она заявила, что ей нужно перемещение по мирам, а не психованный див: — буркнул несчастный влюбленный, поднял голову и уставился на меня своими ярко- фиолетовыми глазами. — Слушай, помоги, а? За мной должок будет.

— Интересно, как? — удивленно подняла я брови.

— Заставь ее ревновать!

— И ты согласилась…

— Конрад, к чему столько обреченности в голосе? Как будто я решила Снежка неделю на жесткой диете подержать.

Судя по негодующему фырканью присутствовавшего при разговоре норга, его такая перспектива не устроила.

— Инка, пойми, — жених сидел рядом со мной на постели, устало откинувшись на подушку, — эти расы не сочетаются даже в кошмарах. Никто и никогда не отдаст молодую гномку из приличной семьи замуж за непонятно откуда взявшегося дива. Сегодня он влюблен, завтра почувствует хандру, а послезавтра исчезнет, как туман. А ей что делать? Возвращаться опозоренной к родителям?

— Боже, как же у вас все серьезно, — хмыкнула я. — Опозоренной? Чем он ее опозорит, если они не совместимы? Ребенка ей не заделает даже переспать, если я правильно тебя поняла, с ней не сможет. Так в чем же позор? Что за дикие взгляды на жизнь?