Европейское турне (СИ) - Панфилов Василий "Маленький Диванный Тигр" - Страница 13

— Скучаешь? — Поинтересовался зычно Бюлов — тот самый старейшина, выкупивший на вечер девочек из борделя.

— Ничуть. Просто когда я такое увижу? Чувствую себя этнографом в индейском племени.

Бюлов расхохотался, как и остальные — шутку признали удачной, бурши бравировали варварскими чертами. В итоге старейшина взял на себя роль комментатора, поясняя непонятные моменты. Алекс едко, моментами даже зло комментировал, откровенно нарываясь, но соседи в восторге.

— Ну молодец! — Рыдал от смеха Бюлов, глядя на Фокадана влюбленными глазами, — как ты нас!

— Дуэль, дуэль! — Внезапно заорали бурши за соседним столом. Почти тут же гомонящая толпа в полном составе (за исключением тех, кто проводит время у девочек) потянулась вниз.

Через считанные минуты дуэлянтов облачили в странноватые наряды, о которых попаданец только слышал. Плотный кожаный фартук, защищающий грудь и живот, громадный шарф на шее, металлические очки с сеточкой для глаз, и плотный рукав из кожи и плотной материи, набитый чем-то вроде ваты — почему-то только на правую руку.

Секунданты облачились в ещё более чудные наряды, одев толстые шапки с кожаной верхушкой.

Дуэлянты встали друг напротив друга, после чего секунданты очень точно выверили расстояние.

— Довольно близко, — машинально отметил Алекс.

— Смотри! — Шикнул Адольф, жадно затягиваясь папироской, не отрывая глаз от происходящего. Лицо студенческого лидера исказилось в каком-то болезненном предвкушении…

— Начали!

Бойцы принялись бешено вертеть клинками, у которых лишь остриё заточено. При этом они стояли неподвижно, двигались только кисти рук, поднятые на уровень головы.

Бешеный лязг клинков в течении нескольких секунд, и вот из рассечённой кожи головы одного из дуэлянтов щедро брызжет кровь, заливая лицо.

— Стоп!

Подскочили секунданты осмотреть рану.

— Дуэль окончена, победил Макс Белов!

В зале оказался и студент из медиков, который тут же зашил рану на лбу проигравшего — нарочито грубо, без какой-либо анестезии. Раненый при этом всячески демонстрировал стойкость, пытаясь шутить.

Огорчённым, что характерно, не выглядел. Такого рода дуэли проводятся по большей части для репутации и красивых шрамов, служащих подтверждением мужества их обладателей. Так что проигравших в таких вот поединках не бывает. Победитель получает славу хорошего бойца, а проигравший — почётную отметину храбрости.

Бурши восторженно обсуждали дуэль, красоту которой попаданец так и не понял. Понятно, что это проверка яиц на крепость, но где они видят здесь даже не красоту, а просто фехтование? На взгляд Алекса, победить в такой дуэли больше шансов имеет человек с крепкими запястьями, а не более искусный фехтовальщик.

— Находишь это скучным? — Задиристо поинтересовался пьяненький бурш. Фокадан, не желая вступать в перепалку, поискал взглядом старейшин, но толпа оттёрла их куда-то далеко.

— Ну что, чужак?

— Нахожу, — равнодушно ответил Алекс, прикидывая — как бы перевести дуэль буршей в нормальную, если дойдёт крайностей. Пусть она и безопасная, но идиотизм происходящего раздражал бывшего военного.

— А сам ты… — начал было задира, уже собравший группу поддержки.

— Револьвер, — начал попаданец, показывая на шрам чуть выше виска.

— Картечь, — расстёгивая высокий воротник и чуть поворачиваясь, чтобы видна была шея.

— Сабля, — отметина в районе ключиц.

— Достаточно? — Чуточку раздражённо спросил он, — или мне раздеться? Отметин много.

— Прости, брат-студент, — повинился задира, быстро поменяв настроение, как это свойственно пьяным, — тебе такая дуэль и правда может быть скучной. Мир?

Выпив мировую кружку пива и рассказав пару баек о войне без каких-либо личных подробностей, Алекс вернулся к своему столу.

Настроение странное… Бурши отчаянно ему понравились — отличные ребята, в большинстве своём очень неглупые, храбрые и отличные товарищи. И враги.

Алекс отчаянно зевал, сидя на лекции. Время от времени он поглядывал в окно, где никак не прекращался затянувшийся дождь. Денёк вчера выдался слишком насыщенным, погода сегодня сонная, да и лектор такой же. Специалист хороший, спору нет, но боже, до чего монотонный гнусавый голос!

— … из этого следует, — время от времени говорил почётный приват-доцент университета, после чего, стуча мелом, начинал выводить на доске новую формулу.

— … таким образом мы получаем результат, и вращающий момент…

Попаданец поймал себя на мысли, что для него это слишком очевидно. Очередная неувязочка образования двадцать первого века и местных реалий. Некоторые области математики и физики мог бы и сам преподавать в университете… ладно, не преподавать, но знал не хуже преподавателей.

Зато тяжело шло черчение, которое у них в школе преподавали по сути факультативно, поставив для желающих вместо уроков технологии. Самые сложные схемы Алекс понимает на раз, но вот с начертанием уже хуже. Грязненько получается, опыта ведь нет, не ставили в детстве руку.

Не то чтобы критично, но подобные оплошности в инженерной среде считаются признаком непрофессионализма. И тяжело ведь идёт, зараза! Начал ещё в Нью-Йорке, но подвижек мало.

Для местных каллиграфия в детстве — один из основных предметов, да и рисованию детей из хороших семей учат практически в обязательном порядке. Другое дело, схемы у них получаются аккуратные и чистенькие, зато с пониманиемоных проблемы. Не ковырялись они с детства в моторах, не пытались разобраться в схеме скачанного в интернете бумажного огнестрела[74]…

Всё так же зевая, добросовестно записывал лекцию. Наконец она закончилась и переговаривающиеся студенты стайками потянулись к выходу. Попопаданец привычно не вставал, пережидая, пока схлынет поток.

— Алекс…

— Моё почтение, герр Смит.

Фокадан отвечал на приветствия — после празднования вместе со студенческим братством, он неожиданно оказался достаточно популярным человеком. Не звездой, разумеется, но человек, в котором заинтересован один из старейшин, не может быть одинарным. Плюс кто-то проговорился о ранениях, а в Пруссии к воякам относятся с большим уважением.

— Елон, — кивнул датчанину-старшекурснику, поджидающему на входе, — сразу ко мне?

В пансионе Алекс приготовил на спиртовке грог[75], уже зная пристрастия репетитора. Пока датчанин блаженно жмурился, отхлёбывая из здоровенной кружки, леча начинающуюся простуду, а заодно и похмелье, пододвинул к стене чертёжную доску и разложил бумаги.

Выхватить, уйти в перекат, щёлкая вхолостую курком по импровизированной мишени. Теперь в падении назад, выхватывание и стрельба с колена.

Полчаса спустя, окончательно запыхавшись и пропотев, начал отжиматься, приседать, качать пресс. Без фанатизма, но сотню отжиманий и триста приседаний делает легко. Впрочем с его теловычитанием это не сложно. Мог бы и больше, но ориентируется на скорость и координацию, не увлекаясь чрезмерно физикой. Толку-то мясом обрастать, если оно сгорает при любой болезни?

Подобная физкультура не ежедневная, но пару-тройку раз в неделю — в обязательном порядке. Достаточно, чтобы держать себя в приличной форме, а большего ему и не требуется. Вместе с фехтовальным манежем получается более чем прилично.

Завершив всё получасовым боем с тенью и героически её повергнув, попаданец разделся, обтёрся мокрым полотенцем и сменил пропотевшее бельё.

В последние недели ощутимо потряхивало, потому-то и налёг на спортивные упражнения сверх меры. С револьвером едва ли не каждый день скачет, к Майлзу по пять раз в неделю ходит.

Застоялся или чуйка работает? Алекс предпочитает думать, что застоялся, но паранойя в голос вопит о надвигающихся неприятностях. После Рождества начались странноватые вещи, по отдельности легко объясняемые случаем. Встреча одного и того же мутноватого типа в разных концах города за один день, и что характерно — в другой одежде.