Не место для людей (СИ) - Перумов Ник - Страница 53

Замок будто говорил с ней. То ли жаловался, то ли вспоминал со вздохом былое.

– Это были… враги? – спросила Нотти дрожащим голосом. У неё стояла перед глазами маленькая девочка с куклой в руках, которой отец-эльф протягивал длинный узкий кинжал. Девочка была красива так, как бывают красивы лишь эльфийские дети, рождающиеся редко и оттого безмерно любимые. Малышка беспомощно смотрела на кинжал, но отец ждал – и она, поцеловав куклу, посадила её на деревянный ящик…

Нотти повернула голову – и увидела эту куклу. Истлевшую, выцветшую, поросшую пылью. Она до сих пор сидела на ящике и ждала свою хозяйку.

– Это были враги, – глотая слёзы, прошептала Нотти.

Замок будто плечами пожал.

…потоками огня, сотнями пушечных ядер, катящимися по мосту шипастыми машинами, бурей стрел и тяжёлых свинцовых пуль встречал их ненавистный Замок-над-Миром, обитель тиранов и злодеев. Они падали окровавленные, и товарищи сбрасывали раненых с моста, чтобы не мешали проходу, а они всё шли и шли, закусив губы и выкрикивая проклятия, потому что за их спинами были сожжённые города и сёла, опозоренные жёны, умершие от голода дети, растерзанные заживо друзья…

– Кто же ты? – спросила Нотти.

Ответа не было, лишь удивление. Он был Замком-над-Миром. Местом силы, средоточием власти. Не от него зависело, как станет править господин Дракон, какие силы возьмёт и как их применит.

Это всё было человеческое. А он был лишь местом, где Драконы обретали силу и решали, какими им быть.

Нотти взяла в свободную руку старую куклу. Так и пошла дальше, в одной руке кинжал, в другой игрушка. Как зачарованная, обошла зал – огромный, неправильной многоугольной формы. Подошла к главной лестнице: широкой, каменной, с полозьями для тележек. Начала подниматься. На середине лестницы лежало белое платье – чистое, не запылённое, её размера. Никаких кружев и украшений, только белоснежный шёлк.

Нотти положила свои странные трофеи, подняла платье, надела. Обуви не было, белья тоже, но почему-то это казалось правильным. Она представила себе, как, стоя на лестнице в этой величественной и мрачной башне, натягивает трусы, и вновь покраснела. А платье – это нормально. Шёлк легко скользнул по телу, будто платье шили для неё.

Или так и было?

Оставляя следы в пыли, Нотти шла дальше. Кинжал в левой руке, кукла – в правой.

– Я тут не бывала раньше? – спросила Нотти.

И почувствовала ответ, уклончивый, смущённый. И бывала, и нет. Была, да не ты. Ты, да не нынешняя. Тут, да не здесь.

– Драконы? – Нотти уже не удивлялась тому, что задаёт вопрос и получает бессловесный ответ. – Это так… могуче… Как могли их победить?

…из-за стен, с внутреннего двора Замка, взмывает вверх исполинская крылатая тень. Ревёт, раскрывая пасть. И поливает узкий мост, идущий к Замку-над-Миром струёй огня, сжигая, испепеляя, разрушая всё – человеческую и эльфийскую плоть, глиняных големов и стальные черепахи осадных машин. Летят в Дракона стрелы, но он вновь дышит огнём – и обгорелые наконечники падают в море…

А потом навстречу Дракону выходит человек. Разбегается, прыгает, взмывает в воздух… лицо его так молодо, но почему-то знакомо… странно, он напоминает Всеволода… Дракон и человек несутся навстречу друг другу и что-то происходит, Дракон будто тает… на мост падают два человека. Тот, атакующий, и другой – с хищным яростным лицом, в чёрных чешуйчатых латах… оба достают из ножен мечи… и нет для них больше магии, есть лишь ненависть и сталь клинков…

– Нет! – закричала Нотти. – Кто тут? Кто тут есть?

Она уже на втором этаже, здесь всё куда чище и приличнее, здесь бесконечные полки с книгами и свитками, стеллажи с сосудами из стекла и камня. Почему-то Нотти знала, что это даже не библиотека и не лаборатория, это архив и запасное хранилище. Которым и положено быть в донжоне.

– Дракон! – выкрикнула Нотти. – Если ты тут… явись! Я не боюсь! Я лишь хочу понять!

Откуда-то из-за полок раздался шаркающий звук. Будто ползёт, перебирая лапами и метя хвостом, здоровенный ящер.

Нотти застыла, прижав к груди куклу и кинжал.

За полками с хрустальными виалами промелькнула тень.

И вышел кряжистый невысокий мужчина. В чёрном халате поверх обычной одежды, в тапочках и с метлой, которую он волок за собой. Был он могуч, будто пивную бочку водрузили на толстые ноги и воткнули в неё оторванные от великана руки.

– Что кричишь… – косясь на Нотти, пробормотал мужчина. – Что шумишь… Нет тут драконов. Не нравится господину Дракону нынешнему это место. Он, почитай, сюда и не заглядывал. Грусть-тоску на него архив навевает. «Спалил бы всё», говорит. Так разве что тут спалишь? Книги, они ведь не горят, милая. А уж история – она вовсе не горит. Можно, конечно, землицей её присыпать да кровушкой сверху залить. Цветочки посадить, садик фруктовый. На крови-то всё в рост прёт. Но история никуда не денется. Прорастёт. Напомнит о себе.

– Кто ты? – спросила Нотти.

– Я? – мужчина ухмыльнулся. – Не узнаёшь, значит… Себя не узнала, и меня не узнаёшь. Учти, значит, и родителей своих не признаешь. Я, милая, тут навроде уборщика. Замок-то и сам может с пылью да крысами справиться, но грустно ему. Мы ведь с ним одной крови, почти что братья. Только он тут живёт, а я… я далеко. Навещаю, пока хозяева в отлучке. Тут подмету, там подкручу, где покрашу, а где гвоздь вобью.

– Ты Обжора, – сказала Нотти. – Я знаю о тебе! Ты хозяин Мира Хаоса! Ты – живая магия!

– Но-но! – Обжора погрозил ей пальцем. – Я не хозяин. Я не хранитель. У Хаоса нет хозяев, у магии нет хранителей! А что поесть люблю и пузо отрастил – так это у меня конституция такая! Поправить бы надо, да никак не соберусь… Ты меня, короче, не обижай, девонька! Мне и в одном-то месте трудно быть в Срединном Мире, а я нынче сразу в трёх обретаюсь!

– Чего ты хочешь от меня? – прошептала Нотти.

И этот простой вопрос вдруг вызвал у пузатого человека приступ ярости.

– Я??? Я от тебя хочу? Ты сюда явилась, а меня спрашиваешь? Равновесие трёх миров на волоске висит, того и гляди всё воедино смешается, а ты ко мне с претензией? Я знаю, что есть, да не знаю, почему! Я знаю, как всё исправить, да не знаю, кого просить! У меня границ да запретов больше, чем на бродячем псе блох! А ты говоришь: чего хочу? Хочу, чтобы всем было хорошо, да не слишком! Потому как если всем да совсем хорошо, такое только на кладбище! Да кто ты такая? Тебя ли я должен был выбрать? А?

Он надвигался на Нотти, медленно поднимая с пола метлу, скалясь не то в улыбке, не то в гримасе ярости.

Нотти с ужасом поняла, что если он дойдёт до неё, то случится что-то страшное. Что-то, чего допустить нельзя. Что она может бежать, но это громоздкое нелепое существо её легко догонит…

И тогда она вскинула руку.

И ударила тем, что сжимала в ладони – прямо в грудь Обжоры. Ударила изо всей силы. С яростью и ненавистью.

Кинжал провалился в грудь толстяка вместе с рукой, преодолев слабое сопротивление, будто перед ней был не человек, а кисель.

– Вот как, – сказал Обжора с явным удивлением. – Не ожидал!

Идти вместе со стариком оказалось на удивление легко.

Вроде бы никакой явной магии Ритор не творил, заклинаний не шептал. Они просто шли рядом. Но шли на удивление быстро, деревья мелькали, будто в окне поезда. И едва заметное мерцание окружало Ритора и Эрика, словно воздушный пузырь нёс их вперёд, умножая каждый шаг.

– Это волшебство? – спросил Эрик.

– У всех есть способы сокращать пути, – ответил Ритор, не останавливаясь. – В твоём мире есть самолёты, у Единорогов и Кошек есть Путь, Драконы умеют открывать проходы между мирами. У Стихийных магов – тоже есть свои тайны… Ты устал, Убийца?

Эрик покачал головой.

Он не устал. Он был расстроен, растерян, слегка напуган. Но не устал.

– Куда мы идём? – спросил он. – Чего ты хочешь от меня?

– Выбери один вопрос, – ответил Ритор.