Не место для людей (СИ) - Перумов Ник - Страница 41

Всеволод стоял, тяжело дыша и глядя на погибающее чудовище. От полустанка к ним уже бежали, а из остановившегося паровоза и вагона выскакивала бригада.

– Я же говорил – раздавим! – радостно кричал кочегар. – А ты «с путей сойдём, с путей сойдём!»

– Так ведь сошли! – орал в ответ машинист.

– Зато чудище прикончили! Тут одной чешуи на пару тысяч золотых, а ещё яйца, кислота, кости…

Всеволод двинулся к месту крушения, но кочегар остановил его, вежливо, но непреклонно:

– Не надо вам туда ходить, господин. Некрасивое это зрелище, когда человека виверна задом придавила. Запомните его красивым.

– Я думал, он… – Всеволод запнулся. – Он был так уверен в себе… Охотник на чудовищ, такая редкость…

– Потому и редкость, – гном сплюнул. – Нанюхаются своих солей, и море им по колено. Да как можно такую тварь мечом победить? Или магия, или техника! Эх… подвели мы вас. Паровоз на рельсы поставить – затея долгая.

Он поглядел на речку – лодки, едва успевшие отчалить, возвращались.

– А знаете, что, – просиял он. – Берите-ка лодку, господин. Вниз, до самого океана, не сильно-то и дольше выйдет, чем на поезде. А мы вам в дорогу припасы соберём… Чешуйку виверны хотите? Хороший трофей, над кроватью повесите, вот и повод всегда девку позвать в гости!

– Нет, спасибо, – пробормотал Всеволод. – Не хочу вспоминать этого бедолагу… седой весь… хоть вроде и не старый…

– Да ему лет двадцать! – махнул рукой гном. – Они от своих зелий стареют! Ну, пойдёмте, насчёт лодки будем договариваться…

– Нет, погодите, – сказал Всеволод.

Приближаться к поверженной виверне не хотелось. Смотреть на мёртвого охотника на чудовищ тем более.

Но, как любил говорить отец, «настоящий Властитель берёт себе не только то, что хочет он, но и то, чего не хочет никто другой».

Это был как раз второй случай.

Отстранив гнома, Сева пошёл к издохшему чудищу. От того нестерпимо несло горелой рыбой (почему-то именно рыбой, а не мясом), чем-то кисло-едким, химическим, ядовитым, а ещё (и это было отвратительнее всего) – тёплым парным молоком.

Всеволод вдруг понял, что больше никогда не захочет с утра выпить полкувшина молока.

Он обошёл виверну: в груди от огненного шара осталась подкопчённая вмятина, заряд магии не смог прожечь чудовище насквозь, но ударил его, будто исполинское пушечное ядро. Местные, вооружившиеся чем придётся, уже примерялись разделывать тушу, не забывая выкрикивать хвалу в адрес Всеволода.

Про незадачливого охотника на чудовищ все будто забыли.

А тот, как ни странно, был ещё жив. Пасть виверны откусила ему правую ногу чуть ниже колена, а вот левую он успел отдёрнуть. Ворочаясь в грязи и крови, охотник исхитрился перетянуть обрубок ноги крепкими тесёмками, вшитыми в ткань штанов, а сейчас, морщась, глотал тёмно-коричневую жидкость из стеклянного пузырька.

Всеволод понял всё сразу. Маковый отвар всегда был дома в аптечке, на самой верхней кухонной полке. И мать с малолетства объясняла им с сестрой, что яд от лекарства отличается лишь дозой.

Он взмахнул рукой, и порыв ветра выбил пузырёк из пальцев охотника, ударил о рельсы, брызнуло стекло и коварная настойка.

– Тебе хватит, – сказал Всеволод.

– Охотник без ноги не нужен никому, – седой юноша дерзко посмотрел ему в глаза, полез в кармашки на поясе в поисках ещё какого-то снадобья.

– Охотники нужны всегда, – Всеволод сел рядом, взял его за руку. – Маги заняты своими делами, Дракон не станет гоняться за каждой виверной или умертвием.

– Я уже ни за кем не угонюсь, – упрямо ответил охотник. – Я ошибся.

– Да, но ты мог бы учить других, – возразил Всеволод. – Охотники нужны, особенно здесь, на краю Срединного Мира.

– Эту рану не вылечить, – спокойно ответил седовласый. – Тут нужен маг-целитель, очень сильный маг.

Всеволод молчал. Да, он будущий Дракон, но его мать – Единорог. И её кровь в его жилах. Он умеет исцелять… немного, но умеет…

Закрыв глаза, он положил руку прямо на культю, в сочащееся кровью месиво мышц и осколков кости. Капли яда виверны уже проникли в плоть и, конечно же, причиняли нестерпимую боль…

Он медленно, неумело потянул жизненные соки охотника, заставил тело изринуть из себя яд, запечатал сосуды, вытащил осколки кости, приказал коже стянуться…

А потом открыл глаза.

Из туго затянутой брючины торчала культя, уже не кровоточащая и покрытая розовой кожей.

– Ногу я тебе не верну, извини, – сказал Всеволод. – Но жить ты будешь. И я налагаю на тебя долг правом возвращённой жизни. Живи и учи других. Пусть охотники на чудовищ охраняют Крайний Восток.

Он встал, посмотрел на собравшихся вокруг людей и гномов. Большинству хватило совести опустить взгляд к земле.

– Эх вы… мародёры… – сказал Всеволод. – Отнесите его в безопасное место. Лечите. Отдавайте своих детей ему на обучение. Это слово Дракона, ясно?

Люди и гномы закивали. Может, и без восторга, но Властителю не привыкать.

– И-и-и! Виктор! – взвизгнула Лой и сделала движение, будто намеревалась броситься ему на шею; Тэль выросла меж ними в последний момент.

– Лой, милая! Ты цела, подруга? – И принялась ощупывать Кошку с ног до головы: – Здесь ушиб… здесь растяжение… а тут ребро надломлено, Лой!..

Лой закатила глаза – правда, так, чтобы видел только господин Дракон.

Ярослав же просто опустился на одно колено.

– Повелитель…

– Поднимись, Страж, – велел Виктор. – Ты позвал, и мы пришли. Скажи теперь, в чём вы терпите нужду?

Со стражами Серых Пределов только так и нужно было – несколько высокопарным и торжественным стилем.

– Мёртвые стали нападать на живых. Мы дали отпор. Но такого никогда не случалось, и я повёл отряд за черту. Я принял это решение сам, единолично, Повелитель, и сам понесу…

– Об этом позже, Страж. – Лой и Тэль как-то дружно застыли, полуобнявшись, и глядели во все глаза. – Что тут происходит, Изначальные нас всех побери?

– Позволь мне, доблестный, – Лой стрельнула в Ярослава глазами, но так, чтобы это заметил бы и господин Дракон. – Мёртвые действительно перешли черту и напали на живых, Владыка. Однако почти никого не убивали, во всяком случае, старались не убивать. Захватывали в плен. И – повели вглубь Серых Пределов.

– Зачем?! – хором воскликнули и Виктор, и Тэль.

– Потому что на них самих начало давить что-то непонятное. – Ярослав махнул рукой в сторону замершего грузовика, вбитого Тэль в землю выше ступиц. – Вот это вот. Мы такого никогда не видели. Люди с Изнанки говорят – это оттуда.

– Оттуда, – кивнул Виктор. – Мы столкнулись с подобным… на пути сюда.

– Но что же это… с Изнанки – сделало с мёртвыми?

– Оно их убивало, – опустила глаза Лой.

– Мёртвых убить нелегко, – покачал головой Виктор. Ярослав согласно кивнул.

– Да, повелитель. Однако тамошним это как-то удаётся.

– Что у них там? Танки? Артиллерия? Пулемёты?

– Догадываюсь, Владыка, о чём ты, но нет. Я не видел орудий войны.

– Там машины, – перебила Лой, явно желая внимания. – Машины, которые строят, поднимают, перевозят, грузят.

– А люди?

– И люди, – кивнула Кошка.

– Вы пытались говорить с ними? – вмешалась и Тэль, косо поглядывая на Лой Ивер.

– Пытались, – Ярослав не позволил оттереть себя. – К счастью, у нас нашлись маги с Изнанки. Те четверо, которых ты покарал, Владыка. Они оказались полезны.

– И что же?

– Нас не понимали, – тихонько сказала Лой. – Мы пытались по-всякому. Они раскапывали своими машинами могилы. Засыпали крипты и склепы. Сносили – как он выразился, этот… э-э-э… «бригадир»?

– «Сносили малоценную застройку», – мрачно сказал Ярослав.

Ну да. Это выражение Виктор помнил, и даже очень хорошо.

– И выходит, что мёртвые…

– Вели к себе тех, кто мог построить заграждения, кто мог помочь им выстоять. Но… это ж мёртвые, сам знаете, Владыка.

Владыка знал.