Дочь моего врага. Цвет горечавки (СИ) - Аваланж Матильда - Страница 30

Я не уверена, не знаю наверняка, что произошло со мной! Но самоуверенность жреца меня бесит, бесит, что он упорно видит во мне дурнушку даже тогда, когда налицо обратное. Хотя могу поклясться, что жрец смотрел на меня с желанием, когда ещё не знал, кто я.

Двухярусные покои Джерта воистину роскошны — наверное, самые шикарные и большие в храме. Золото, дерево, благородный камелопардовый и черный цвета преобладают здесь, а всю стену занимает окно с потрясающим видом на Лигейю. Тут есть кабинет, своя собственная библиотека, отдельная ванна и поварня.

В кабинет он меня и тащит, прямо к небольшому, но, наверное, очень глубокому колодцу, обложенному черным камнем и находящемуся в самом центре комнаты. Я пытаюсь сопротивляться, в том числе и с помощью магии, но где мне сладить с самим Джертом? Он опасно толкает меня к воде, легко удержавая за шиворот одной рукой.

— Этот колодец выведен из глубочайших подземных вод, которые текут на много километров ниже, нежели источники Хеб, — в самое мое ухо вкрадчиво поясняет жрец. — Эта вода смоет с тебя любое магическое воздействие извне и оставит лишь истинную сущность.

Я с ужасом смотрю на черную гладь, по поверхности которой плавают обломки льда. Она холодная, очень холодная!

— А если я утону или заболею, идиот? — в ужасе шепчу я.

— Не бойся, я тебя вытащу, — ласково улыбается жрец. — Хотя бы для того, чтобы примерно наказать за «идиота»!

Я не успею ничего предпринять, и жрец со всей силы швыряет меня в ледяную воду. Пытаюсь что-то сделать, чтоб не чувствовать холода, но это довольно сложно за ту сотую долю секунды, пока я лечу. А затем становится уже поздно — погружаюсь.

Невыносимый холод хлынул со всех сторон и мигом парализовал меня. Не могу двигаться, дышать, камнем иду ко дну — глубоко-глубоко под землю, где текут эти проклятые воды, но какая-то сила извне хватает и извлекает меня на поверхность.

И вот я, бледная, дрожащая стою перед Джертом, и холодная вода течет с меня прямо на его дорогой ковер, но жрец этого не замечает, с удивлением вглядываясь в мои черты.

От бодрого купания, устроенного жрецом, я не изменилась. Облик, в котором я пребывала до сегодняшней ночи, не вернулся. Я страшно замерзла, мои волосы слиплись мокрой холодной массой, а одежда облепила кожу и просвечивает так, что видна каждая чёрточка моего тела — крупные тёмные соски и узкая полоска коротких волос на холмике Хеб.

— Невероятно, — протянул жрец, разглядывая меня так, будто видит впервые.

— Я пыталась сказать, Джерт! — выстукиваю зубами. Это не совсем правда, но, надеюсь, он не обратит внимания на такую мелочь. — Такой я стала после ночи с Аеском… И почему-то ко мне перешла вся его магия… И он сказал…

— К тебе перешла магия Аеска Ланфорда? — отрывисто перебил Джерт и золотистые глаза вспыхнули. — То есть его сила сейчас в тебе?

— Да, но я не знаю, почему так получилось… — меня трясет от холода.

— Сними с себя эти тряпки и грейся в моей постели! — приказал жрец отрывисто и вышел.

Кажется, он что-то задумал, но ломать над этим голову у меня сил нет. Больше всего на свете я и вправду хочу согреться!

Стаскиваю насквозь мокрую одежду и с блаженством ныряю в тёплую постель жреца, застеленную приятным к телу бельём из черного перкаля, расписанного тончайшими золотистыми и бледно-зелёными узорами. Сказывается усталость от вороха событий прошедшей ночи: мои веки тяжелеют, и страшно хочется спать. Особенно в такой чудесной воздушной, тёплой и мягкой постели! Правда, мелькает мысль о том, что Джерт специально устроил мне ледяную ванну, чтобы потом сунуть в свою постель под предлогом отогревания.

Вероломства у него на это хватит… Впрочем, здесь так здорово, что наплевать! Я смотрю в панорамное окно, как бледно-розовая заря занимается над городом, слушаю сладкие переливы первых утренних птиц, и не замечаю, как засыпаю.

Мне снится, как будто я заблудилась в дивном колдовском лесу, где царит таинственный полумрак, летают чудесные бабочки, а в воздухе медленно клубится и подрагивает колдовская пыль. Я бреду уже долго и очень устала, а потому присаживаюсь под дерево отдохнуть. Прямо около меня растет кустарник с крупными сочными жёлтыми ягодами. Уж я-то знаю, что в волшебном лесу нельзя ничего есть, но это всего лишь сон, потому я смело беру ягоды в рот и наслаждаюсь ароматной вкуснятиной, которая течёт у меня по подбородку прямо на платье.

И вдруг прямо как из-под земли возникает маленький человечек размером с полмизинца.

— Ты съела наши ягоды, значит, ты теперь наша! — визжит он тоненьким голоском, и откуда ни возьмись, появляются все новые и новые человечки.

Их сотни, а, может, даже и тысячи, а я почему-то вдруг оказываюсь связанной десятком тончайших нитей, которые просто невозможно разорвать. Человечки валят меня на землю, свободно ходят по мне, переговариваются, и как проворные паучки, ныряют под платье.

— Эй, что вы делаете? — пытаюсь возмутитьс. — А ну, прекратите немедленно! Я не знала, что эти ягоды ваши, могли бы хоть табличку какую повесить!

Десятка три человечков, забравшихся мне в декольте, шевелятся там. Мне щекотно, я смеюсь, не замечая, что от их крошечных движений мои соски напрягаются. В это время остальные человечки пробираются к моему лону, раздвигают нежные складочки и принимаются что-то там делать…

Что-то до крайности неприличное, но приятное.

Вот это уже не смешно — дикое возбуждение пронзает меня насквозь, и в этот момент я просыпаюсь.

В жизни мне не снились такие странные фантазии! И это сладостное возбуждение… Оно реально, я ощущаю его сейчас…

И тут до меня доходит, что я лежу, обнаженная в постели Джерта, лаская сама себя, но помимо моей руки есть ещё одна, и это рука жреца. Его пальцы медленно трогают, теребят клитор и от него по всему моему телу расходятся волны удовольствия. Сам он, тоже голый, прижимается к моей спине, а бедрами я ощущаю его возбужденный член.

— Ты так пылко себя трогала, что я не мог не присоединиться, — шепчет мне на ухо Джерт.

И хотя мне не хочется, чтобы он убирал руку, я отодвигаюсь и выскальзываю из постели, накинув первое, что попало под руку. Оказывается — его алый шёлковый халат.

— Ну и зря, — жрец вытягивается на постели и непринуждённо закидывает руки за голову. — Я бы на твоем месте, наоборот, радовался, что словил грёзэр.

— Что ещё за грёзэр? — удивленно вскидываю брови. — Впервые слышу. И название какое-то дурацкое…

— Эротическое сновидение с непредсказуемым сюжетом, во время которого ты, как правило, получаешь оргазм, — как ни в чем не бывало, поясняет Джерт. — Такие сны способны видеть только очень сильные, перенасыщенные колдовством маги, таким образом как бы сублимируется их колоссальная энергия. Из всех, кого я знаю, на это были способны только три колдуна… Включая Аеска Ланфорда. Правда, сейчас он даже самую простенькую ворожбу не потянет. Его магия у тебя…

Жрец откровенно меня разглядывает, давая понять, что ему нравится то, что он видит.

— Я не собиралась забирать его силу, все произошло само собой, — отозвалась я, плотнее запахивая халат. — Нужно объяснить ему это. Возможно, он знает, как все исправить…

— Вряд ли ты в скором времени увидишь лорда-мага, — с ухмылкой перебил жрец. — Я изгнал его с территории храма, обвинив в том, что он попортил послушницу.

— Попортил? — возмутилась я. — То есть, это называется попортил?

— У нас с ним состоялся довольно интересный разговор, цветочек, — довольно хмыкнул Джерт. — Видишь ли, мы на ножах с лордом-магом давным-давно. Забрав у него силу, ты сделала мне великолепный, роскошнейший подарок! Справиться с ним сейчас легче лёгкого, он это понимает, оттого и бесится. Правда, скоро лорд-маг будет злиться еще сильнее…

— Не хочу, чтобы ты впутывал меня в свои дела, — медленно проговорила я, глядя жрецу прямо в глаза. — К тому же, в отличие от тебя, жрец, Аеск был добр ко мне. Пусть забирает свою силу, мне она не нужна.