Охота на бабника (СИ) - Мельникова Надежда Анатольевна - Страница 31

- Мы могли бы приехать сюда, как люди, поужинать, принять вместе ванну. Знаешь, у меня здесь огромная ванна, позволяющая полностью расслабиться, не ощущая тесноты.

Болконский ходил вокруг меня, а я так и лежала, пытаясь не смотреть на него. Я завелась, сильно, только от его разговоров... Пропащая Алина Добровольская!

- А теперь мы вынуждены держать тебя связанной у камина, – улыбнулся Стас, глядя мне в глаза. - Всю ночь.

- Нет, - в притворном ужасе воскликнула я. - Стас, пожалуйста, ты не посмеешь.

Мне очень не хотелось думать, что он на это способен.

- Ммм, еще как посмею. Так уж и быть, принесу тебе подушку и одеяло, я же не монстр, – он снова встал на колени, наклонился, вглядываясь в моё лицо, и пропуская пальцы сквозь пряди моих волос. - Ты так долго меня мучала, Добровольская.

Стас придержал мою голову и легко коснулся языком шеи, потом прогулялся губами до подбородка, пососал мочку уха. Его движения заставляли меня жадно хватать воздух, и желать большего...

- Развяжи меня, - умоляла я своего похитителя.

- И не подумаю.

А дальше Болконский перепугал меня до чертиков. Он встал и ушел, закрыв за собой дверь. Неужели он и вправду решил меня оставить здесь на ночь? Проучить, за все то, что я наговорила ему в машине? Ну за что мне это наказание? Ненормальный, чокнутый миллиардер, зажравшийся богач.

Но Стас вернулся, бесцеремонно закинул меня на плечо и понес куда-то вверх по лестнице. Я пыталась сопротивляться, но близость его кожи, голого тела возбуждала, как и то, что во время подъёма он хлопал меня по попке, и сжимал оголившиеся ягодицы. Он словно проверял их: щупал, сжимал и хлопал, повторяя движения снова и снова. Это было грязно и так восхитительно сексуально одновременно.

Он вошел в одну из комнат под скошенной деревянной крышей, где окошки были очень маленькими, а кровать просто огромной. Болконский швырнул меня на просторное ложе и развязал ноги. Я попыталась отползти, но он взял мои, все еще связанные руки и надел их на торчащий декоративный элемент спинки кровати. Мне было некуда деться, все, что я могла – это извиваться и дрыгать ногами. А Стас мигом разделся. Я старалась, но не могла отвести глаз и перестать с жадностью рассматривать его совершенное тело. От вида мужской боевой готовности низ живота заныл сладкой болью.

- Так значит это было «неплохо», - рассмеялся Стас, поймав мои ноги.

Наверное, в таких случаях жертвы похищения кричат «насилуют», но правда заключалась в том, что я испытывала сладостное томление. Сплошную истому, от кончиков пальцев до макушки головы. Я хотела этого мужчину, всего целиком.

- А где же твои трусики, Добровольская?

Я не смогла ответить, он целовал мои ноги: вел языком по щиколоткам, облизывал чувствительное местечко под коленкой, ласкал бедра, оставляя влажные следы.

- Один гад, - я не удержала стон, -  порвал их.

Это было хорошо, с ним все было изумительно хорошо. Я дернула руками, но не потому что хотела убежать, я ощутила нестерпимое желание доставить ему ответное удовольствие.

Но Стас не обратил внимания на мои действия и дошел языком до развилки бедер, игриво лизнув там... Я выгнулась на встречу его рту, а он остановился, глядя мне в глаза.

Мое тело предавало меня, моментально отзываясь, реагируя, пуская соки и плавясь от кончика его языка. Он играл со мной в самом интимном месте тела женщины. Я стонала, тяжело дыша.

- Давай повторим еще раз. Так кому ты принадлежишь, Добровольская?

Задыхаясь от его губ и рук на своем теле, я ощутила острую потребность почувствовать Стаса глубоко внутри.

Я соврала всего лишь однажды, когда сказала, будто те слова произнесла в агонии. Алина Добровольская давно принадлежала ему и только ему.

 Не в силах приподняться и опереться на локти, я, как смогла, подняла голову: Стас закрыл глаза, наслаждаясь тем, что ласкал меня.

Меня скрутило от ощущения невероятного единения. Мужчины и раньше делали для меня подобное, но каждое движение языка так четко я чувствовала впервые. Это было за гранью моего понимания. Стас убивал меня, и возрождал по кругу. Я слышала биение своего пульса, сердце бешено билось в груди.

- Я задал вопрос, - остановился Стас, облизнувшись.

- Тебе, - прошептала я, не задумываясь.

- Еще раз, - сжал пальцами бедра до боли.

- Тебе! – я сорвалась на крик.

 Стас рассмеялся, сполз чуть ниже, укладывая мои ноги себе на плечи. Он больше не жадничал, целовал в засос, облизывал, прикусывая, кружа и посасывая. Мое тело выгнулось дугой, а он добавил пальцы. Черт подери, как же я любила эти его пальцы. Он умел что-то такое, чего не умел никто другой.

Я взорвалась довольно быстро, он прижался ко мне ртом и не отпускал, даже, когда я сжала его голову бедрами, извиваясь и дергаясь от финальных аккордов наслаждения.

В этот момент веревка развязалось, и я смогла освободить руки. Я зарылась пальцами в его волосы, прижимая к себе его голову.

Оторвалась от князя на долю секунды, лишь для того, чтобы сорвать с себя майку, лифчик и юбку. Он помог мне высвободиться из одежды, и посадил меня к себе на колени.

Он целовал мое лицо, губы, шею. Я отвечала, стараясь ощутить его каждой клеточкой.

В какой-то момент Болконский опрокинул меня на спину и вошел, наполнив собой до основания, я обняла его руками и ногами, вцепилась крепко-крепко, чтобы наши тела соприкасались, как можно больше.

Его восхитительные толчки заставляли моё тело вибрировать и, наконец, оно забилось в невероятном наслаждении. Стас был тяжелым, сильным, и мощным, а вес его мужского тела заставлял меня сходить с ума, это было так волшебно.

 Я понятия не имела, что способна получать удовольствие несколько раз подряд, достигать вершины экстаза снова и снова. Внутри все пульсировало, но я не могла насытиться, я хотела еще немного страсти своего князя. Наслаждение на грани помешательства. Стоны, переходящие в крики. Поцелуи, давно ставшие укусами.

И лёжа рядом со своим князем тьмы, я уже понимала, что изменилась, что стала такой, какой не была ни с кем другим. Он раскрыл во мне что-то такое, о чём я сама не подозревала, но думаю, что и я помогла открыть что-то в нём самом... Вот только поймёт ли он это? Что «твоя» и «мой» это уже «мы», ставшие совершенно другими для самих себя и друг для друга?

Глава 36

Это было так странно, будто мы всегда были вместе. Словно находится голыми в постели для нас в порядке вещей. Можно подумать родные, давно знакомые люди. Или… пара. Ни капли неловкости или неудобства. Так я и представляла себе идеальные отношения с мужчиной. Я ощущала себя маленькой девочкой в его крепких, сильных объятиях. Сумасшедшая дурочка, нашедшая свое счастье в руках не того мужчины. Мне было сладко и тепло, а ещё страшно... Опять страшно, ведь я понимала, что у меня совсем мало времени. Я уже знала Стаса, он не отказывается от своих слов и не меняет решений и, если решил, то, скорее всего, женится на дочке нефтяного магната.

Я попыталась выбраться, но кто бы мне это позволил.

- Даже не думай, - выдохнул Стас. - Я всех распустил, водитель уехал вместе с машиной, а телефон у тебя изъяли. Бежать некуда, только в лес, но там волки, медведи и дикие зайцы.

И Стас поцеловал меня... Это был такой невероятно чувственный, глубокий поцелуй, что я перестала сопротивляться.

Вообще Болконский оказался неожиданно нежным ласковым любовником, при этом властным и напористым. От этого сочетания хотелось выть на луну, как ошалевшая от любви одинокая волчица. Он целовал меня так много и часто, что губы болели, но я отвечала, потому что не могла остановиться.

- А душ, туалет и питание для рабыни предусмотрены?

Стас рассмеялся и отпустил меня. Я надела выданную мне мужскую майку, а Болконский натянул боксеры, продолжая сводить с ума своим обнаженным телом. Не знаю, понимал ли он до конца, что от вида его голого торса мои мозги превращались в кашу - геркулес с изюмом.