Новогоднее чудо (СИ) - Мельникова Надежда Анатольевна - Страница 8

Не знаю почему меня так веселят его слова, но я не могу успокоиться.

— Это называется дерзкая героиня, Семен. Девушка с характером.

— Девушка с характером — это когда львов дрессирует или на бензоколонке среди байкеров работает, а у тебя невоспитанная недотрашка.

- Ты слишком узко мыслишь, Семен, — пожимаю плечами, — она стерва, но настоящая стерва, которую не боятся, ею восхищаются. Быть такой — это искусство. Целеустремленная, самодостаточная женщина, не зависящая от чужого мнения. Она не боится провоцировать мужчину. С такой женщиной сложно, никогда не знаешь, что она выкинет. Она яркая, но эта яркость, как боевая раскраска, уж если прятать свои уязвимые места, то прятать как следует. Поэтому моя героиня злая на язычок и эксцентричная.

Семен смотрит на меня очень внимательно, одобрительно кивает:

— Ну допустим, тогда почему она позволила себя взять у вертикальной поверхности, — ухмыляется Семен, — я хочу сказать, что если она такая крутая, то должна была оседлать сверху, а тут у стены, шкафа, двери и плитки в ванной. Это не соответствует ее характеру, не продумала, Настасья.

У меня застревает в горле кусок.

- Ешь, а то остынет, — тычет Семен пальцем в мою тарелку.

Этот человек вообще может говорить о чем-то другом?

— Не все женщины любят сверху — это стереотип.

— Учту!

— Семен! — моментально становлюсь серьезной.

— Прости, само вырвалось, — накалывает кусок мяса на вилку.

Мрачнеет, но это забавно, улыбаюсь:

— Ты уверен, что разбираешься в вертикально-горизонтально?

— Настасья! — грозит он пальцем, повторяя мой тон, а затем наклоняется вперед и шепчет, улыбаясь, — я прекрасно понимаю, чем отличается у стены и на бильярдном столе.

Мои зрачки расширяются, лицо заливается краской, все мое тело плавится от его слов, я дико возбуждаюсь, хотя он даже не трогал меня. Я видела все эти фотографии, знаю о том, что он несвободен, но разум, как будто оглох. Все во мне тянется к нему каждой гребаной клеточкой, жаждет его прикосновений.

Считала себя разумным человеком, думала, что умнее дурочек, которые отдаются кому попало, не в состоянии сказать нет, не в силах сопротивляться, оттолкнуть, а оказалось, что просто не попадался тот самый мужик. Я ничего не отвечаю, потому что не могу.

— Эй, ребят! — к нашему столу подходит Виктор. — Режиссёр всех зовет в третий павильон по поводу снятых сцен, ему там что-то не нравится.

— Да, конечно, — спокойно встает Семен, похоже для него это мало что значит.

Вроде как развлечение или веселая игра. Он ставит свою посуду на поднос и удаляется. Повторяю за ним, хотя голова кружится от возбуждения, а ноги не идут от переизбытка эмоций.

Виктор меня приостанавливает, он заметил наш веселый разговор, видимо, я смеялась слишком громко, потому что он берет меня под локоть, отводя в сторону, шепчет, предостерегая:

— Я говорил тебе, что у него есть девушка по имени Катя?

Что я делаю? Какого черта флиртую с ней? Когда я отморозил пальцы, пытаясь слепить дурацкого снеговика, я услышал ее смех. На это невозможно было не обратить внимание. В последнее время сетевой автор по имени Настя часто смеется. Это идет ей гораздо больше, чем хмурое, натужное выражение лица. Звонкий, сладкий звук притягивает к себе взгляд.

Специально дождался пока все места в кафе займут, чтобы подсесть к ней. Мне нравится поддевать ее, ожидая остроумного ответа. Впервые встречаю женщину у которой любой комментарий можно записывать в цитатник. Общаясь с ней, у меня такое чувство, будто знаю ее тысячу лет, всегда найдет, что ответить, зачастую — это уморительно. Видимо, не зря ее книжки покупают. С ней интересно, хотя, по сути, мы друг друга вообще не знаем. Если честно, то Катя никогда в жизни не сможет сформировать мысль подобным образом. Странно, но так легко мне только с лучшим другом. Я не привык разговаривать с женщинами в таком ключе, ну они созданы не для этого. Не могу понять в чем секрет этой Насти, но, по правде говоря, я и не должен в этом разбираться.

Кате не нравится мой друг Дима, она не говорит это вслух, но я знаю. Ей кажется странным, что натурал дружит с геем. По ее мнению, кто-то из нас лукавит. Впрочем, и Дима Катю недолюбливает, он считает ее слишком легкомысленной и пустой, правда потом добавляет, что в женском поле разбирается не больше, чем в ракетных установках.

Пару дней назад в столовой образовалась небольшая очередь, Настя стояла прямо за мной, я не заметил, как стал подслушивать.

— Я считаю, что Queen — это одна из самых неординарных групп в мире.

Виктор и парикмахерша Мариночка машут на нее руками, называя старомодной.

- Каждый участник группы имеет степень магистра или бакалавра, кто из современной музыки может похвастаться этим? Они нереальные, им удалось нащупать идеальный баланс между хорошей и продаваемой музыкой, — Настя пожимает плечами. — Я уже молчу про разнообразие жанров и стилей.

— Старье, если честно, — отвечает парикмахерша, не слушает Настю, а только делает вид.

— Как можно не любить гитариста, который по образованию астрофизик? — смеется Настя, а я перестаю дышать, потому что я просто сумасшедший фанат Queen.

Мне законченному меломану хочется плакать от этих слов, впервые вижу девушку, которая разбирается в хорошей музыке. Почти тоже самое я слышал от лучшего друга, которого очень уважаю. Но молодая женщина с пухлыми губами, темными волосами и синими глазами, говорящая такое? Смотрю на нее и понимаю, что добром это не кончится.

— Все равно! Давно не модно, ты, как моя мама, — смеется Мариночка.

— Их музыка неподвластна времени — она не устаревает, — вздыхает Настя, качая головой.

Непроизвольно разворачиваюсь к ней, напевая:

- Somebody (somebody)

somebody (somebody)

Can anybody find me somebody to love?1

Настя довольно хлопает, я улыбаюсь ей, кланяясь. Несколько мгновений мы просто смотрим друг на друга, но подходит моя очередь, и я вынужден отвернуться.

Сегодня мы с Катей приглашены на крестины. Моя девушка выглядит просто чудесно, ее белоснежный пиджак отлично сочетается с моим костюмом такого же цвета. Нас как всегда называют самой красивой парой. Она делает многочисленные селфи и фото, а я почему-то не хочу смотреть в камеру, обычно я не обращаю на это внимания, но сегодня злюсь.

Два длинных, параллельно стоящих стола заставлены угощениями, родственники из разных городов приветствуют меня. Кто-то говорит тост, желая ребенку здоровья. Катя обхватывает мое предплечье, довольно улыбаясь. Смотрю на елку в углу зала, огоньки расплываются, смешиваясь в разноцветное пятно: красные банты, золотые шары, белые снежинки и мерцающая макушка. Не знаю почему, но мысли возвращаются в кафе студии, где точно такие же шары висят под потолком.

— Катя, как ты думаешь, кто такая стерва? — интересуюсь у своей девушки, на которую, капая слюной на стол, беспрерывно смотрит мой семнадцатилетний племянник.

— В смысле?

— Кто такая стерва? — повторяю свой вопрос.

— Ну как кто? Та, что всех достает, говорит гадости, мужиков отбивает, с красной помадой на губах. А зачем тебе?

— Да так, — размазываю десерт по тарелке.

Ко мне домой мы едим на такси, не могу понять, почему пропало настроение. Я ведь, в принципе, никогда не грущу, считаю, что жизнь слишком коротка для этого. Катя укладывается на меня, показывая язык и хихикая. Таксист жадно рассматривает ее в зеркало заднего вида. А я достаю телефон, листаю ленту инстаграма, смотрю фотографии друзей, новые модели тачек и так обожаемых мной кроссовок. Неожиданно появляется оповещение: «ваш комментарий понравился». Это чудо, что я заметил его среди тысяч лайкающих мои посты людей. Наверное, это судьба. Расплываюсь в улыбке, Катя не обращает внимания на мой экран, а я даже дышать перестаю.

И хотя ее фото в кружочке совсем маленькое и, скорее всего, Настасья влепила мне лайк случайно, ибо надпись сразу исчезает. Перепугавшись, горе-писательница удалила его. Но с ником она сильно не заморачивалась, и я без труда нахожу ее аккаунт. Долго думаю, чтобы мне сделать, на часах без двадцати двенадцать. Нажимаю личные сообщения, отправляя ей: «Следи за руками, Настасья, я все вижу».