Голод (СИ) - Мельникова Надежда Анатольевна - Страница 15

- Да пошел ты, - отпихнула его Таня, разжимая пальцы, - счастливо оставаться.

Он мог бы и не ходить на день рождения Сесара, так поступил бы любой здравомыслящий человек, особенно тот, кого в очередной раз грубо отшили. Но Танин взгляд в конце… Почему-то не давал испанцу покоя. Было что-то странное и загадочное в том, как Таня смотрела на него. Скажите, что Сеску нечем было заняться? А по большому счету, так оно и было. Он почти потерял любимую работу, не имел постоянных отношений, даже собственная собака Фабрегаса откровенно недолюбливала. В огромном пустом доме изредка появлялись сестра, агент и домработница, которая безостановочно что-то терла. После визита Нины в больницу мечты развеялись, жена Рэмзи ему больше не снилась. Снов вообще не было. Он будто взглянул на себя со стороны и понял, что вел себя как дурак. Теперь за собственные страдашки было стыдно.

В аквариуме сдохла очередная рыбка. Двумя пальцами правой руки из круглого прозрачного сосуда он вытащил холодное тельце, вода стекала с чешуи прямо на пол. Сеск вздохнул, соболезнуя ее золотым друзьям. Все в жизни как-то не складывалось.

В один из вечеров Фабрегас попытался соблазнить очаровательную брюнетку. Ее кричащий наряд и пухлые красные губы не оставляли шанса на спасения. Но сексапильная девушка жутко расстроилась, когда Сеск непроизвольно зевнул ей в лицо, а успокаивать кого-то Фабрегасу было лень. Честно говоря, ходить по клубам в последнее время стало невероятно скучно, однообразные вечера сменяли друг друга, не принося былой радости. Футболист впал в уныние.

Именно поэтому он согласился прийти на барбекю посвящённое дню рождения Сесара. Ему доставляло невероятное удовольствие наблюдать за тем, как прячется Таня, стыдясь смотреть ему в глаза. Скрывая их страшную тайну. Эта маленькая игра развлекала испанца.

- Обязательно надо было притащиться? – скривилась русская в своем коротком и, о боже, как оригинально, белом платье.

Она так и застыла в руках с подносом, глядя ему в глаза.

- Сделаем вид, что ты не приходил, - положила она поднос на полку, разворачивая Сеска к двери и выталкивая за порог.

 Музыка разрывающая дом на части, заглушала возмущения Фабрегаса.

- Кексики печешь? - схватился Сеск за косяк, упираясь двумя руками, смеясь, и не давая себя вытолкать. - Надеешься, что предложение сделает?

- Ну не все же такие гулящие кабели, как ты Фабрегас! – со всей силы давила ему на спину Таня, но по сути лишь щекотала, чем вызвала очередной приступ смеха, - кто-то готов жениться и завести детей.

- Дите! Одно! Помнишь, что Сесар сказал: «Никакой толпы детей в доме!»

Таня ударила его под лопатку и Фабрегас вскрикнул, не прекращая смеяться.

- Что тут происходит? – вошедший в коридор Сесар, засунул руки в карманы.

Его белоснежная майка контрастировала с загаром на лице. Аспиликуэта был крупнее Сеска, выше и шире в плечах, от того его фигура, казалось, закрывала весь проход.

Сеск и Таня отпрыгнули друг от друга как ошпаренные.

- Ничего! Просто Сеск пришел без подарка, - ринулась к своему подносу Таня, ее лицо стало смиренным.

Сесар проводил Таню взглядом. Впрочем, подарок у Фабрегаса был, и, широко улыбаясь, испанец протянул оставленную возле двери коробку.

Шикарный дом наполнял аромат жареного мяса. Жилище одноклубника гудело от гостей и разговоров, словно улей. Сеск устроился на бежевом кожаном диване, поглощая большой кусок барбекю, тщательно прожевывая и разминая зубами. Он получал истинное удовольствие. Мясо было очень вкусным и прожаренным, даже слюнки текли.

Сеск искал глазами Таню, делал он это непроизвольно, но почему-то ему очень нравилось на нее смотреть. Гости толпились, танцевали и беседовали, поглощая один за другим цветастые коктейли, не обращая ни на что внимания. Возможно, именно поэтому только Сеск заметил небольшой дымок, ползущий по полу из кухни. Он искренне рассмеялся, когда вошел в светлое помещение, оклеенное молочного цвета обоями с крупными квадратами. Таня махала полотенцем над духовкой, согнувшись в три погибели.

 - Что ты делаешь? Может хватит заниматься тем, что не умеешь? Ты сожжешь дом Аспиликуэта до того, как станешь тут хозяйкой!

Фабрегас откровенно издевался, конечно, они встречались слишком мало для чего-то серьезного. В этой наполненной столовой утварью комнате, его смех перекрывал шум гостей. Красным льняным полотенцем Сеск схватился за горячую металлическую ручку и наклонился очень низко, помогая Тане. Они оказались в сантиметре друг от друга, взгляд пополз по ее желанному телу, даже руки вспотели. Тонкие змейки желания ворочались внутри, скручиваясь огнем вожделения. Было что-то жутко несправедливое в том, что он не мог трогать ее, когда ему заблагорассудится.

- Сколько раз я буду спасать твою задницу? Почему твой парень не следит за тобой? - рассмеялся Фабрегас.

Таня бросила плиту, оставляя Сеска в подвешенном состоянии. Он не знал, то ли выкинуть кексы в мусор, то ли попытаться спасти. Но в конце концов это ее стряпня и пусть сама с ней разбирается. Выпечка немного дымилась, когда Таня подошла к шкафу и порылась в ящиках.

- О, может быть мне дать тебе денег? Сколько стоят услуги Фабрегаса?

Сеск хлопнул дверцей духовки, плюнув на разгоравшийся пожар внутри. Он приблизился к русской, рассматривая ее пылающее краской лицо.

- Ты изменилась, - наклонил он голову к плечу, - стала такой дерганной. С Сесаром ты другая.

 Забавно, но с ней приятно было ругаться, спорить, выяснять отношения, поджигать кухню и получать по морде в подворотне. Странное ощущение. Сеск отвел ее руки с деньгами в сторону, они изучали друг на друга. Вернее, смотрел только испанец, а русская пыталась отворачиваться, хотя дышала так тяжело, что казалось, будто ее легкие взорвутся от эмоций.

- Почему ты так злишься на меня? – перестал смеяться Сеск.

- Я не злюсь, - как можно хладнокровнее произнесла девушка, - мне вообще нет до тебя дела.

- Злииишься, - протянул Сеск руку, убирая прилипшую к губам прядку волос.

Таня дернулась, отскочила, снова вернулась к плите. Сеск внимательно наблюдал за тем, как тряслись ее руки, когда она вытаскивала неудачное кулинарное творение из духовки.

В кухню зашел Аспиликуэта, они были в разных концах комнаты, но испанец посмотрел вначале на Сеска, потом на Таню.

- Можно тебя на минутку, дорогая? Мне нужно сделать небольшое объявление.

Его опасливый взгляд колюче цеплялся за тело девушки.

- Сеск, я… - обернулся Сесар в дверях, когда Таня уже покинула помещение. – Я тебя тоже жду, я всех гостей там жду.

Аспиликуэта вывел Таню в центр зала и обнял за талию. Сеск не особо обращал внимания на то, что происходит, он искал куда бы ему приземлиться, двигая одноклубников, пробираясь к столь полюбившемуся дивану. И тут Сесар достал что-то из кармана, прижимая Таню к себе.

Сеск так и замер под торшером, даже об лампочку ударился, когда, не дождавшись Таниного ответа, под всеобщие аплодисменты, Аспиликуэта натянул ей на палец кольцо с огромным камнем. В зале раздался свист и улюлюканье.

В каком-то заторможенном состоянии, наклонившись и шмыгая носом, Сеск чесал ногу. Хлопая широко раскрытыми глазами, Фабрегас вытер ладонью нос. Это было худшее предложение руки и сердца, которое Сеск когда-либо видел в своей жизни. Он что сделал это прилюдно, чтобы она не смогла отказаться? Они ведь даже не жили вместе. Ну и позор же сейчас будет, когда Таня начнет отнекиваться при всей честной компании.

- Я согласна, - глядя прямо на Сеска, прошептала Таня.

Трава у кромки поля была ещё влажной после поливки, блестящей, насыщенного ярко-зелёного цвета. Сочные стебельки гнулись к земле, сверкающие капельки сползали вниз, отражая лучики солнечного света, как драгоценные камни на витрине дорогостоящего магазина.

Сеск разглядывал носки своих бутс, до конца не понимая, что с ним произошло. Он изменился. Чувство юмора куда-то испарилось, присущий ему пофигизм растворился в жалости к себе, появилась серая тоска, душившая его изнутри. Еще один круг, пару километров быстрого бега должны были выветрить это гнетущее ощущение в груди. Но давление только усиливалось.