Эринил - Последний Элемий 3 (СИ) - Усачев Михаил - Страница 2

- Да не говори глупостей, он же ребёнок!- Бабка потянула за руку разгорячившегося солдата, в его глазах читалась ненависть и злоба. Стоило ему увидеть магию, как он почти утратил над собой контроль.

- Столько людей из-за него погибло, пусть сдохнет!

Белый и чистый свет лучился над лежащим телом, которое уже было абсолютно целое и чистое, как будто его раны и не было вовсе. Вот только чёрный туман, что изначально просто клубился в округе, собрался в шар на груди мальчика. Со стороны он напоминал безобразный нарост или какую-то опухоль. Она расширялась и сжималась в такт его дыханию и поглощала в себя остатки белого света, уже насильно обращая его в чёрный туман.

- Хотел бы… я… - Он снова заговорил. Эти слова услышал стражник, который уже подошёл к нему, чтобы насильно его упокоить. Он занёс руку, а в его ладони лежала рукоять штатного армейского меча.

- Подожди, не глупи, безумный!- Бабка почти кричала и хотела оттащить стражника, но сил у неё было явно маловато.

-Я… - Снова повторил мальчик. Затем, чёрная опухоль на его теле разорвалась на куски, обрызгав стражника порцией гнилой крови. Мальчик закричал от боли, а с места, где был нарост, в небо взмыл чёрный как ночь ворон. Едва взлетев, он спикировал вниз, а сразу за тем на землю упали две головы. Одна голова стражника, вся покрытая чёрной гнилой кровью, а вторая бабушки, в глазах которой отражался испуг.

Мальчик тяжело дышал и стонал, а затем согнулся в поясе и сел на землю. На его теле больше не было ни единой царапины. Как будто и вовсе все, что с ним случилось, было сном. Он смотрел на трупы перед ним пустыми и холодными глазами. Он сидел долго. Сидел без движений и просто думал о своём. Затем он повернул голову и посмотрел на ворона, который всё это время сидел на его плече.

-Как тебя зовут?- Спросил он, смотря на птицу. Затем, через секунду продолжил.- Вот как… Сумрак значит… ясно.

Внутри огромного поместья, в большой медной ванне плавала Эринил. Ванна была такой большой, что её в пору было бы называть полноценной купальней. Учитывая невысокий рост девочки, она лежала в воде, как будто плавала в море, причём далеко от берега. Если бы она время от времени с чувством не бултыхала ногами, поднимая брызги, то её можно было бы принять за бревно, которое просто бросили туда, и оно как-то само себе дрейфует от борта к борту. Стукнется одним концом и медленно плывёт в другую сторону, почти не поднимая волн.

Был момент, когда девочка думала о том, когда последний раз она принимала ванну. Но, поразмыслив об этом и приняв в расчёт, что купание в бочке не считается ванной, то это был её первый раз. Большая ванная с тёплой водой. Большой белый камень, который называется мыло. Обычно, простолюдины используют для мытья особую траву. Она так и называется, трава – мыльная. Люди из знати использовали вот этот белый камень, изготавливаемый зельеварами. Было странно, что в военное время, когда каждый человек на счету, особенно тот, кто умеет делать зелья для тренировок, исцеления или ещё какие, кто-то занимается производством мыла. Но это всё только с точки зрения Эринил. Естественно, знать бы не отказалась от многих изысков своей жизни, слишком много их всегда было, и слишком они привыкли жить хорошо. Эринил знала, что когда началась война, то много чего пришлось сокращать и перестраивать. Многие дворяне восприняли это в штыки, и тогда ещё не покойный король даже решился провести в их рядах своего рода чистку. Но, естественно, много где пришлось идти и на уступки. Должно быть, мыло было в их числе и всё ещё есть мастера, которые его производят. Так посчитала Эринил.

-Так много всего произошло… - Поскольку сейчас из-под воды у девочки торчали только глаза, то эти слова она практически пробулькала. Прислуга, женщина лет двадцати, что должна была помочь ей помыться, но вместо этого стоявшая поодаль от ванны по просьбе Эринил, вопросительно посмотрела на девочку, а затем криво усмехнулась и решила, что эти слова были адресованы не ей.

А произошло и вправду много чего. Пробуждение Эринил в её гробу вызвало настоящий фурор. Естественно все были рады и взволнованы. Но даже тут не обошлось без казусов. Непонятно каким образом, какие боги её подтолкнули. Кстати, насчёт богов. Называть ли того дедушку, с которым она встречалась в том мире богом, или это другие существа. Есть расы, которые называют себя детьми бога, но они вряд ли дети короля духов. В общем, Эринил ещё не разобралась с этим вопросом, кто такое боги, но непонятно как, первой кто пришёл к ней, когда она проснулась, была Альфа. Это огромная медведица влетела в крепость, а затем влезла в комнату, где спала девочка, разворотив не только дверь, но ещё и часть кирпичной кладки, так как дверь была слишком для неё узкая. Когда следом за ней вбежала стража, благо у них был приказ не трогать медведицу, то они обнаружили её сидящей на осколках гроба. Рядом с ней валялась и визжала Эринил, потому что её охаживали большим шершавым языком, с самых пят до затылка. Вопль стоял знатный, причём время от времени он переходил то на плач, то на смех. Не зная, что делать, стражники просто толпились в проходе и смотрели за этим очень уж странным действом. Возвращение у Эринил получилось очень специфическое. Но, так было даже для неё лучше. Сразу встретив кого-то родного, она смогла более-менее расслабиться. Затем последовала череда расспросов и разговоров с капитаном Торном, затем с Королевой. Затем со всеми вместе. После чего было принято решение, что в свою ночлежку она больше не вернётся. По крайней мере, пока. Ей запретили появляться на публике и выходить в город. Грубо говоря – посадили под домашний арест. А прибывать она должна была здесь, в поместье капитана Торна.

С самого начала Эринил была абсолютно уверена, что пребывание в поместье будет изнурительно скучным, но очень быстро изменила своё мнение, а причиной тому была женщина, которая встретила их у самых ворот, как только карета въехала во внутренний двор. Она была одета как дворянка из высшего сословия. Дорогая и ухоженная одежда, но её кулачки сжимали и мяли края платья, как будто она встречала мужа с войны. Её волосы были красиво уложены, но один локон выбился из заколки и непослушно колыхался от порывов ветра, впрочем, казалось, что она не замечает его существование, или он ей совсем не мешает. Её глаза светились огромной радостью, а сама она покачивалась вперёд-назад, время от времени, то вставая на носочки, то опускаясь обратно. С самого начала Эринил поняла, что она абсолютно уникальный и необычный человек. Впрочем, так и оказалось. Её звали – Тина. Жена капитана Торна.

Ещё до начала войны, капитан Торн, тогда уже возглавлявший небольшой отряд, был с поручением в одной из деревень в центре страны. Отдав нужные бумаги, ему было поручено помочь с поимкой или убийством разбойников, которые промышляли в том районе. В той местности много деревень, а к крупному городу идёт всего одна дорога, так что место, можно сказать, было кормящее. Разбойники появлялись там часто. Естественно, в день прибытия в деревню и разговора с жителями, солдаты изрядно так напились. Естественно, Торн не был исключением. Он возвращался в лагерь, когда солнце уже давно село. Возвращался один, так как задержался в дома старосты. Тащил его до дому, грубо говоря. В этот момент своего ночного пути он её и встретил. Ему стало дурно, и он тогда решил сесть на лавку около одного дома, перевести дух. Закинул голову и смотрел на звёзды. А она села рядом с ним. Он смотрел на звёзды, а она на него. Затем он смотрел на неё, а она с интересом рассматривала звёзды. Должно быть, думала, что он там такого увидел. Так они и просидели почти час. Смотря то на звёзды, то друг на друга.

Ушёл он так же молча, как и пришёл. Должно сказать, что за всё время они не обмолвились и словом. Но на следующий день он расспросил о ней старейшину деревни. Как оказалось, Тина была больна. Хоть она и была уже тогда взрослой девушкой, её ум был как у маленького ребёнка. Вдобавок, она почти не могла говорить. Речь была очень прерывистая и тихая, поэтому она почти никогда не говорила.