Я папу по ладошке узнаю (СИ) - Ветрова Татьяна - Страница 22

На улице он обнял меня за талию, притягивая к себе. Так мы и шли до дома, медленно, наслаждаясь теплым летним вечером. И только дома, переступив порог квартиры, мы забыли обо всем.

Дорожка наших вещей начиналась с порога, когда захлопнулась за нами дверь, практически сразу полетела моя рубашка, последняя вещь была снята в нашей теперь уже в комнате.

А дальше? Дальше было обжигающие поцелуи, горячие руки, ласкающие тело, плавные движения и фееричный оргазм.

23

ЛЕРА

Середина недели протекает довольно сносно, если не считать косые взгляды сотрудниц, пытающихся когда-то охмурить наследника всея империи.

Так уж получилось, что Стас не намерен скрывать наши отношения, а меня это, если честно. бесит до коликов. Мало того, что мы появляемся в компании вместе, так еще ежедневные обеды в его кабинете, несложно догадаться, о чем сплетничают в компании. Какая пара самая обсуждаемая и одновременно ненавистная женским коллективом. Я пыталась объяснить, что в наших и так хрупких отношениях все слишком быстро закрутилось и завертелось, нельзя торопиться. Было у меня какое-то нехорошее предчувствие, засевшее где-то внутри меня, и коготочками скреблось наружу. Я отгоняла это не пойми что и кто как можно дальше. Ссылаясь на быстрое развитие наших отношений, переезда в квартиру Стаса, так как дочь категорически отказалась возвращаться в съемную квартиру. Знакомства с бабушкой и дедушкой, которые за три дня умудрили накупить столько, что пора обзаводиться новой игровой и гардеробной, тоже не прошло мимо моих нервных клеток. И также пришлось понервничать, ожидав в гости брата с женой, я боялась, что он не поймет. Но оказалось все наоборот, он подошел ко мне, по-родственному обнял и прошептал на ушко «Я счастлив за тебя, сестренка. Доверься ему и все будет хорошо». Тогда я расслабилась и ходила счастливая.

Среда, день, который не задался с самого утра и дело не в косых взглядах и шушуканьях за спиной. Легкое недомогание, что было утром, к обеду перелилось в тревогу. Состояние, где дергаешься при каждом левом движение, оборачиваешься в поисках причины и расстраиваешься, не найдя ее.

— Да, малыш? — деловой, но в то же время такой родной голос звучит с того конца трубки, тепло, что разливается в душе заставляет невольно улыбнуться.

— Алло, ты скоро? Я уже освободилась, — собираю документы, чтобы убрать их в шкаф, выключаю процессор, предварительно поставив пароль. Мало ли что.

— Прости, сегодня задержусь, дождешься меня? Я в пробке на Машковино стою, минут через сорок только подъеду, — и голос такой расстроенный, будто ожидавший совершенно другое.

— Не переживай, я сама доберусь. Забери тогда дочь, хорошо? — хватаю сумку со спинки стула и выхожу с кабинета, не забыв попрощаться с коллективом, конечно, теперь только из уважения.

— Хорошо, заеду за ней. Лера?

— Да?

— Вызови такси, пожалуйста, — мне послышалось или голос его действительно показался тревожным?

— Хорошо. — разъединяю вызов и направляюсь на выход из компании. В лифте вызываю такси и, решив дождаться его на улице, покидаю здание.

В сообщение сказано, что машина будет ожидать на парковке, улыбнувшись и убрав телефон в сумку, направляюсь к месту ожидания автомобиля.

Я стояла и любовалась зданием, даже не так, правильней будет работой архитектора, человека, что спроектировал такую роскошь. Тридцать шесть этажей и все это полностью сплошное остекление. А какой вид с высоты, особенно с кабинета генерального директора. Красота, да и только.

Я настолько засмотрелась и не сразу поняла, что случилось. А произошло все так быстро, что я не успела понять, что мне угрожает смертельная опасность. На меня неслось ярко-красное пятно, не произвольно я закричала, но пошевелиться просто не смогла, ноги будто вросли в асфальт. Внезапно меня подбросило вверх, показалось, что внезапный удар вышиб грудную клетку и весь воздух из легких. Тело мое с легкостью перелетело через автомобиль и, распластавшись на парковке, словно поломанная кукла, последнее, что я увидела это надвигающуюся тучу, почувствовала капли дождя на щеках, или может слезы. Мои слезы.

Господи, неужели все вот так вот и закончится? Слава не переживет, если со мной что-то случится. Да, у нее есть любимый папа, появились дедушка с бабушкой, что в ней души не чают. Но мама? Как моя дочь будет расти без ме… — с этой мыслью я потеряла сознание и черная темнота заволокла сознание.

Миг и я отключилась.

24

СТАС

С самого утра было поганое настроение и хер пойти почему, со стороны посмотреть, так все хорошо. Да в чем же дело? На протяжении дня задаю себе этот вопрос и, не находя ответа, пытаюсь углубиться в работу, сделать хоть что-то полезное для компании.

В обед была назначена встреча с Бромовым, у него свое рекламное агентство, а нам нужна новая реклама для продажи элитного жилого комплекса. Освободился я позже, чем рассчитывал, естественно, этот факт испортил и так хреновое настроение. Только я успел выехать на шоссе, как позвонила Лера и, узнав о моем опоздании, попросила забрать дочь из садика и ждать ее дома.

Господи, спасибо, что на выходе из садика я встретил жену Константина. Мне позвонили и сказали, что мою Леру везут в седьмую больницу в тяжелом состоянии. Помню лишь, как отдал ей дочь и помчался к автомобилю.

Но уже не помню, как добрался до больницы. В голове была лишь одна мысль: только бы моя девочка была жива. Мне не следовало задерживаться, я должен был ее забрать вовремя, как делал это все время. Время, проведенное вместе с ней, его было так мало. Всю дорогу до больницы меня терзали плохие мысли, я проклинал и винил себя в случившемся. Понимая и злясь еще больше оттого, что время вспять не повернуть.

Подъехав в больницу, я выскочил из машины и бегом побежал в здание. В моих интересах было узнать как Лера, в каком она состоянии и что ей требуется из медикаментов. Об оборудование я даже не думал. Просто боялся.

— Добрый день, меньше часа назад к вам поступила девушка, ее сбила машина на парковке компании «Arestov Сonstruction», — сердце бешено колотилось в груди, периодически сжималось в тиски.

Я боялся дышать. Боялся услышать, что ее больше нет…

— Простите, вы кем ей приходитесь? — женщина подняла на меня заинтересованные и в то же время сочувственный взгляд. Сердце практически упало в пятки.

— Жених, практически муж, у нас свадьба в этом месяце запланирована, — вру и стесняясь, знаю, чужому ничего не скажут. Просто не имеют права.

— Сочувствую, у девушки черепно-мозговая травма и перелом правой ноги, помимо этого, сильные ушибы, — сжимаю челюсть так, то слышен хруст зубов, мысленно представляю, как убью того, кто это сделал.

Вот что с ней будет дальше? Что будет с нами? И что мне сказать дочери, когда она спросит, где ее мама? У нас ведь только все начало налаживаться…

Я прошел в пустой коридор и схватился за голову, облокотившись о стену, спустился на корточки. Мне было совершено плевать, что подумает персонал, так хреново мне еще никогда не было. Ситуация мне казалось безысходной. Я был вне себя осознавая, что снова могу ее потерять.

Как я узнал позже состояние тяжелое — это все, что сказал мне врач. Только вот его сочувствующий взгляд, который он пытался спрятать, говорил об обратном.

Не стоит говорить, что к ней меня не пустили, отправили домой и тонко намекнули, чтобы молился Богу и надеялся на лучшее.

Дочери пришлось соврать, что мама уехала в командировку. Я не мог ей сказать, что она лежит в палате, подключенная к аппарату искусственного дыхания. И находится на грани жизни и смерти.

Кости врать не стал, и дело не в том, что он ее брат и мой лучший друг. Предупредил, что к ней никого не пустят сейчас, как бы он не рвался увидеть свою маленькую сестренку. Попросил позвонить ее родителям и сказал, что билеты оплачу сам, и проживать они будут у меня. Мне нужно было, чтобы во всей этой ситуации с дочкой были родные люди и не только мои родители, которых она знала меньше недели. Я не хотел нанимать постороннего человека в наш дом, не готов пустить кого-то со стороны.