Я найду тебя (СИ) - Адамс Эмилия - Страница 40

— Ээ… — мне было не удобно его поправлять, но что оставалось, если он так ошибался, — вы ошибаетесь. Да, вчера перебрали немного с экстремальным видом спорта, но молодых мамочек тут нет.

И улыбнулась максимально дружелюбно с сожалением, искренне надеясь, что он не обидется на то, что пациентка указала на ошибочку врача.

— Что?

Похоже он не расслышал моих слов, уже хотела повторить, но он по новой открыл карту и начал смотреть записи. Сам разберется, решила я и промолчала на этот раз.

— Так… посмотрим по новой… хм… так-так… — уже думала ничего дельного не услышу, но он все же оторвался от записей и посмотрел на меня внимательным взглядом, — девушка, вы беременны. И это не ошибка. Это результаты ваших анализов. У вас повышен уровень хгч. Иными словами, вы беременны. Поздравляю вас. — и улыбается так гаденько, с вызовом во взгляде говорящим — "и кто здесь ошибается!?"

Я осмысливаю его слова, смотрю поочередно то на Лайму, то на него, затем на двух женщин позади него стоящих. И думаю, что за бред он несет. Какая еще беременность!? Бред какой-то!

— Но этого не может быть! Эээ…у меня не было ни тошноты, до вчерашнего вечера. Ни слабости. Или что там еще бывает у беременных…

— У беременных, — перебивает меня врач, — не бывает месячных. Когда у вас были последний раз.

— Ээ… -а ну это просто, сейчас я вас поставлю на место, успокаиваюсь я про себя, — я вам сейчас скажу. Я всегда отмечаю такие дни в телефоне.

Встаю, иду к своей сумочке, достаю телефон, смотрю календарь. Тааак… в этом месяце еще не были. Дальше, в прошлом месяце… тоже не отмечено. Уже со страхом смотрю предыдущий месяц, и снова нет!

— Ну что, посмотрели? Можете сказать число?

— Но этого не может быть, это какая-то ошибка. Наверное, я забыла отметить. Я уверена. Может быть что-то не то в анализах? Спутали с кем-то, или просто ошибка. Что там обычно бывает с беременными…обмороки, токсикоз, эээ…что еще…

— Девушка, успокойтесь. — на этот раз ко мне обратилась одна из женщин, взяла меня за руку и потянула обратно на кровать — пройдите, ложитесь обратно. А теперь послушайте. Вы беременны. Срок 11–12 недель. Точнее определим, когда вы скажите нам первый день последних менструаций. А еще уже надо делать скрининг, узи плода. Посмотреть как развивается ваш малыш.

Она все говорила и говорила. А я не понимала о чем. Это не могло быть правдой.

— Пойстойте. Я не могу быть беременна. Мы предохронялись, т. е. он предохронялся. — я ухватилась за эту последнию надежду, как тонущий человек за соломенку, которая может его вытащить из водоворота воды, готовую его проглотить.

— Ни один метод контрацепции не дает 100 % гарантию. — последним выстрелом меня убил мужчина — врач.

Мне больше нечего было сказать. Да что тут можно было еще сказать, нечего… кроме…

— Аборт, я хочу сделать аборт. — выкрикнула я.

— Ника! — впервые с прихода врачей заговорила Лайма. — Постой. Подумай.

— О чем тут думать, Лайма. Мне не нужен сейчас ребенок.

— Так, гражданка Константинова, успокойтесь. Такие решения не принимаются на горячию голову. Мы сейчас уйдем, а вы сядете и подумаете. После, пойдете к генекологу и поговорите с ним обо всем. Медсестра зайдет и предупредит, когда вас будет ждать генеколог. Вы меня услышали? — женщина внимательно всматривалась в мои глаза ища в них ответ.

Что либо говорить у меня не было сил, в горле пересохло. Я лишь молча кивнула. Она удовлетворившись моим, ответом повернулась к своим коллегам и жестом показала на выход из палаты.

К моей кровати неслышно подошла Лайма. И рывком обняла меня. А я разревелась. Еще до конца не осознавая что все это значит, но чувствуя что произошло что-то такое, что изменит мою жизнь. И не факт, что в лучшую сторону.

Лайма

Моя подруга, Ника, сидела на койке в больнице с таким потеряным лицом, что я не знала что делать. Казалось еще чуть-чуть, и она просто свалится на пол безжизненным телом. Подойти, обнять, успокоить! Попытаться привести в чувства, дать понять что она не одна! Что ребенок- это радость и счастье. Что им она сможет убрать ту пустату в душе, которую там поселил этот козел Максимильян. Не знаю сколько мы сидели обнявшись. Я гладила ее по спине успокаивающим жестом, и по немногу она возвращалась в нормальное состояние.

Когда я поняла, что она уже в состоянии оценить и осмыслить мои слова, взяла ее лицо обеими руками, попыталась поймать ее взгляд. А она его опустила и не хотела смотреть на меня.

— Ника, посмотри на меня. Посмотри, пожалуйста. Все будет хорошо! Мы справимся! Давай сходим к генекологу, послушаем что она нам скажет и только после этого будем думать и принимать решения. Главное, запомни. Ты не одна! Я с тобой! Всегда! Помогу в любом вопросе! Это же касается и ребенка. Мы уже не маленькие девочки с тобой. Обе взрослые, четверть века прожили, сами зарабатываем себе на жизнь. Мы сможем с тобой поднять ребенка, Ника, понимаешь? Все будет хорошо! Если хочешь, позвоним твоей маме. Она приедет очень быстро, я уверена!

Ника активно замахала головой, давая понять, что матери ее мне звонить не нужно.

У нее во взгляде такая паника, ужас и боль. Что же мне тебе сказать!? Как успокоить. Я сама еще не осознала всю действительноть, но делать аборт- это последнее, на что должна пойти беременная женщина.

— Я не о деньгах думаю. — еле сдерживает слезы, что бы смогла договорить, начала Ника. — Лайма… ну какой мне от него ребенок? Он меня использовал. Просто провел со мной время, пока его девушка была в отъезде. Я уже даже о любви не говорю, а об элементарном уважении. А я, дура! Поверила в симпатию, или чего хуже в любовь! А теперь он вернулся к своей девушке, а я тут, в Москве, у черта на куличах от него. До сих пор хожу влюбленной дурой с разбитым сердцем, которая пытается жить дальше. Пытается сделать все возможное, что бы его забыть. Мне так плохо! Я каждую ночь плачу, ненавижу себя за эту слабость, но ночью все равно плачу! И его ненавижу, за то что сделал из меня такую пустую оболочку. Без чувств и эмоций. Все сжег, когда ушел. Что теперь жить нормально не могу. Среди прохожих ищу его глазами. На каждый входящий подрываюсь и лечу, надеясь что он. Ненавижу себя, ненавижу его. А если не буду ненавидеть, жить не смогу. Умереть хочу от того, как болит сердце. Так о каком ребенке может идти речь. Разве можно растить ребенка в ненависти!!!???

Ника снова разревелась, а я не знаю что еще мне делать. Что сказать, как поддержать ее!? Но, возможно, Бог послал ей ребеночка не просто так. Может он выведет ее из депрессии. Просто она еще этого не осознает.

Моя бедная девочка. Все время, пока мы учились, она отшивала всех парней, кто хоть как-то давал понять, что она ему нравится. Не вступала в отношения, боялась предательства. Уехала к себе домой, под присмотром родных была, а в итоге… в итоге вернулась туда, где у нее никого и ничего не было. Кроме учебы, и надеюсь, меня, ее подруги.

Как же я хочу прибыть этого Гада! Что сломал мою девочку. Девочку, которая во времена учебы была мне, как сестра. Которая не раз выручала меня в сложных ситуациях. Давала хорошие советы в отношении парней, подсказывая, кто на ее взгляд порядочнее. А сама не смогла разобраться, а теперь так страдает.

Я помогу ей, всем, чем смогу!

Генеколог конечно же отговаривала меня пойти на аборт. Мотивируя тем, что в будущем завести ребенка будет сложнее, что возможно даже стать бесплодной. Но я не хотела ничего и никого слушать. Для себя я все решила. Этот ребенок на этом свете никому не нужен. А рожать, что бы бросить как вещь, а он потом что бы он скитался по детдомам. Нет, я никому такого не пожелаю. Даже ребенку Макса.

Врач дала на обдумывание 5 дней, после я ложусь на операцию по прерывания беременности.

Я обещала подумать, но на самом деле думать было не о чем, все уже было решено.

А пока мне прописан полный покой.