1972. «Союз нерушимый...» (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 54

Кстати сказать — Алферова оказалась примерно такой, какой я представлял ее в своих мечтах — длинноногая, крепкогрудая, и тоже ни следа целлюлита (Да и откуда ему взяться в 21 год?! Хотя…всякое бывает.). Внизу живота аккуратно подстриженная темная полоска, что мне очень понравилось — терпеть не могу зарослей-джунглей у женщин, ни на лобке, ни тем более на ногах. Про подмышки и говорить не буду.

В двухтысячных возникло движение женщин с названием что-то вроде «за натуральное тело» — эти идиотки не брили ноги, не ухаживали за собой, ну чисто обезьяны в пучках волос! Брр…отвратное зрелище!

Грудь Алферовой не самой красивой формы, одна грудь немного больше другой (как впрочем и положено нормальным грудям), но все равно красивые. Зато попка, спина, живот! Ооо…

В общем — я лег на живот и подставил солнцу свою спину. Почему на живот? Потому, что сразу становилось ясно — я кого-то тут шибко хочу…и это не арбуз.

Кстати, Ольга тут же предложила покончить с девственностью полосатого шара, располосовать его кухонным ножом, а заодно и поесть шашлыка — пока он горячий. Предложение было принято с восторгом, и скоро мы в кружок хрустели и хлюпали алой плотью арбузной мякоти, а еще — пили из граненых стаканов рубиновое крымское вино. Вернее это они пили крымское вино, я пил пиво.

Слава богу, такое важное дело как поедание жареного на углях мяса в какой-то степени перевело мои мысли в другую колею, и теперь почти не было заметно, что всемирно известный писатель…хмм…слегка сексуально возбужден. Кстати, я даже слегка пожалел, что не воспротивился совместной поездке с этой парочкой — конфуз, на самом-то деле! Возбуждаться на чужую женщину, когда рядом своя, да еще и подругу режиссера, да еще и будущую жену парня, что сидит рядом со мной…это как-то уж слишком запредельно.

На жаре моих спутников быстро развезло. Они рассказывали анекдоты, смеялись, сидели свободно, совершенно не стесняясь своей наготы — привыкли, да и вино работало — и не замечали, что я задумчив и отвечаю невпопад. Солнце жарило, как после апокалипсиса, прозрачное море шуршит волнами, вино, закуска, красивые обнаженные женщины — что еще нужно для счастья? Хорошо!

Да не очень. Я-то трезвый. Я-то как лиса перед куском сыра, и у меня сносит крышу! Нет, так не пойдет. Надо охладиться! И покосившись на хохочущих спутников, даже и не заметивших моего маневра, аккуратно встаю и тут же повернувшись спиной к компании шагаю в море — охладиться. Холодная ванна поможет секс-страдальцу! Наверное…

Ушел по воде у берега довольно далеко — за ту скалу, за которой мы с Ольгой некогда занимались сексом. Она тогда заметила мужика, который за нами подглядывал (видимо это было любимое место туристов, желающих укрыть свои любовные страсти от нескромных взглядов, и потом тут постоянно «пасли» знающие мужички), попыталась мне сообщить, но потом…забыла о соглядатае и до самого так сказать окончания процесса о нем и не вспоминала. И по-моему соглядатай ее даже возбуждал.

Впрочем — не она первая, не она последняя. Я и раньше замечал у женщин такой вот странный рефлекс — их возбуждает, когда за ними подглядывают.

За скалой было не очень глубоко, я сел на камень, погрузившись по шею и долго так сидел, чувствуя, как отпускает возбуждение и мысли наконец-то укладываются на свои места. Даже едва не задремал, впав в некое подобие транса.

Сквозь этот самый «транс», услышал тихий плеск, улыбнулся — Ольга решила меня почтить своим вниманием, и на том самом месте! Снова подкатило возбуждение. Гладкие, мокрые руки обвили мою грудь, к спине прижался плоский животик и щеточка волос…волос?! Каких волос?!

Я поднялся, резко обернулся, и оказался прижатым вплотную к Ирине. Ее широко раскрытые, прекрасные глаза смотрели на меня то ли с испугом, то ли с желанием, то ли с тем и другим сразу. Сколько мы так стояли — не знаю. Только после и началось то, для чего у меня нет объяснения. Я схватил ее голову обеими руками и со стоном впился губами в ее губы. А потом, оторвавшись от губ схватил девушку за ягодицы, притянул к себе, скользнул руками ниже, на бедра, раздвинул их, и… Ирина издала глухой, утробный стон, глаза ее закатились, когда я в нее вошел, а я забыл обо всем на свете! Забыл, что есть другие женщины, забыл, что одна из них может сейчас появиться здесь и застать нас в самый что ни на есть интересный момент!

Забыл, что у меня есть жена, что я в ином мире, что…да все я забыл, ничего не видел, не ощущал — кроме одного, этого скользкого, упругого, извивающего в моих объятьях тела, которое я насаживал на себя с яростью изголодавшегося, сошедшего с ума маньяка! Перед глазами мелькало испуганное лицо Ирины, я пытался умерить хватку моих рук, которые могли просто разорвать на части несчастную девушку, попавшую в мои объятия, и входил, входил в нее — грубо, яростно, наплевав на все последствия, какие могут быть!

Не знаю — стонали мы, или нет. Я точно не стонал — рычал, как дикий зверь. Ирина наверное стонала — мне так кажется. Или скорее жалобно повизгивала, как сука-маламут, попавшая под подмявшего ее озабоченного сексом волка.

Когда все закончилось, мы тяжело дышали и не могли сказать ни слова. Глаза Ирины были закрыты, голова откинута назад, ее бедра сжимали мою талию. Ее плоский живот вздрагивал, по телу проходили волны мелких судорог. Так мы и стояли — минуту, или две. А может больше. Потом Ирина открыла глаза, расцепила, выпрямила ноги и встала на дно, разомкнув объятья, не глядя на меня и кусая губы.

— Ты как? — хрипло спросил я, надеясь, что ничего ей не сломал и не порвал — Прости…я не смог удержаться…

— Я сама виновата… — прошептала Алферова, и улыбнулась своей милой, такой знакомой улыбкой с ямочками на щеках. И мне ужасно захотелось ее поцеловать. И…повторить то, что случилось.

— Я первая вернусь, ладно? А вы потом… — сказала она и побрела к берегу, похожая на прекрасную нимфу, желанная и…недостижимая. А я остался стоять на месте, все еще возбужденный, но уже не такой как был — готовый на безумство сатир.

Чуть поодаль Ирина будто вспомнила что-то, зашла в воду, присела, поплескалась — видать пыталась скрыть следы «преступления», и пошла дальше, не оглянувшись на меня, будто ничего особенного и не произошло. Да и на самом деле — что такого произошло? Два взрослых половозрелых человека занялись сексом, потому что хотели друг друга — что тут такого? Она не замужем, я…я официально не женат. Так и что тогда? Ну да — она сейчас с режиссером, а у меня есть Ольга. Это нехорошо — трахаться у них за спиной. Но разве это преступление? Даже не грех, а так…грешок.

Выждав, когда Ирина скроется из виду, я еще подождал немного, поплескался, тоже приводя себя в порядок, и тогда уже пошел за ней следом.

Похоже что Абдулов и Ольга даже не заметили нашего отсутствия, они продолжали что-то весело обсуждать, и как я понял — нашли каких-то общих знакомых, журналистов. И принялись вспоминать забавные случаи из их жизни. Ирина лежала на полотенце, раскинув ноги и обратив лицо к небу, и на меня (слава богу!) никто не обратил никакого внимания.

Я лег на полотенце и через пару минут к своему удовольствию взял, да и заснул. И проснулся через некоторое время секунд на пять, когда Ольга потребовала, чтобы я перевернулся со спины на живот — иначе буду наполовину черный, наполовину белый. Это не соответствовало действительности, на самом деле старый загар у меня оставался так что я не мог быть совершенно таким уж белым, но спорить не стал, перевернулся. И снова задремал. После хорошего бурного секса мне всегда хочется спать.

Сквозь сон слышал, как девушки обсуждали мою внешность — Ирина спрашивала, откуда у меня на теле такие шрамы, и почем у меня на голове белая полоса седых волос (ежик уже отрос). Ольга ей отвечала, и постепенно разговор перешел с моего организма на продукт моей литературной и не только деятельности. Дальше я уже слушать не стал, заснул совсем уже крепко.

Весь день мы то ели, то спали, то купались в море. За камни я больше не ходил. И никто из нас не ходил… Абдулов пожирал мою Ольгу глазами — похоже было, что он в нее влюбился. А может ему просто хотелось ее трахнуть. Насколько помню — Саша был еще тем ходоком! Ни одной юбки не пропускал. Ирина так и делала вид, что между нами ничего не случилось — была очень улыбчива, мила, корректна, и никак не давала повода заподозрить ее в каких-то отношениях со мной. Хотя какие тут отношения? Секс, почти изнасилование — вот и все отношения. Набросился на нее как зверь и едва не порвал — сам от себя не ожидал такой грубости и такого…хмм…жеребячества. Я всегда относился и отношусь к женщинам очень даже трепетно, нежно, всегда заботился и забочусь о том, чтобы партнерша получала удовольствие. А тут…главное было — как можно глубже и сильнее погрузиться в партнершу, и все остальные соображения — пофиг.