Дорога за грань (СИ) - Талан Ольга - Страница 36

Адениан пьяно рассмеялся, он плохо понимал, что происходит, но помнить, думаю, будет всё досконально.

Веникем удивлённо поднял бровь:

- Что медлим? Задача непонятна?

Всё понятно. Я подвинулся ближе к Адениану, расстегнул его штаны. Он не помогал и не мешал мне. А я старался не смотреть на него. Просто набрал в лёгкие воздуха и взял в рот то, что требовалось.

- Крысёныш, - Веникем продолжал издеваться, - ты глаза-то подними.

Я поднял. Пытаясь сосредоточится на том, чтобы хоть что-то делать. Хоть как-то имитировать... Адениан сначала смотрел на меня с пьяным безразличием, потом начал проявлять признаки участия, толкаться мне в глотку так, что содержимое моего желудка начало грозиться вылезти наружу, а потом его как будто накрыло пониманием происходящего. Глаза его расширились, он оттолкнул меня, вскочил, судорожно застёгивая штаны:

- Командир, разреши мне уйти.

Веникем с улыбкой победителя пожал плечами:

- Иди, конечно, если хочешь, мы ведь уже давно закончили говорить о делах.

Генерал стрелой вылетел из кабинета. Мы остались одни, мажор, улыбаясь, откинулся на кресле:

- Как думаешь, каким образом он отреагирует на такие воспоминания завтра утром?

- Он тебя возненавидит!

Веникем удивлённо приподнял бровь:

- За что? Я же не заставлял его это делать. Он мог отказаться. Я просто гостеприимно предложил.

- Ты опоил его.

- Две капли лёгкой амосы?! От голой девицы, танцующей на столе, эффект был бы больше. Просто он шарахнул пять бокалов вина подряд. Я, кстати, предупредил его, что оно крепкое. Кроме того, Адениан настоящий командир, в первую очередь, он будет винить себя. Поддался на мои уговоры выпить, напился, засмотрелся на твою задницу, чем спровоцировал меня тебя предложить, не отказался...

Я смотрел на мажора с нескрываемым отвращением. Да, я для него враг, но Адениан-то тут причём?! Веникем поманил меня:

- Иди сюда. - Указывая мне на пол перед собой. Продолжение орального поимения? Кто бы сомневался! Конечно, я же ещё не проблевался от всего этого. Ублюдок!

Я поднялся и опустился на колени рядом с ним, потянулся к его штанам, он помотал головой и, приобняв меня, прижал к своему бедру. Опять эти его замашки.

- Вина хочешь? Или коньяк?

Ага, я что, идиот, два раза на одни грабли наступать, пить что-то из того, что он предлагает? Я помотал головой. Он пожал плечами:

- Как хочешь, - потом несколько минут молчал, не переставая теребить мои волосы, - Мне давно следовало попытаться с тобой объясниться, сразу после того, как мы поговорили под Ар. Просто корабль этот не в тему появился, а потом ты с Палмой смотался на операцию... Ладно! Я сделал выводы из того разговора, и главный из этих выводов, что мы с тобой друг друга не понимаем. Абсолютно! Я не понимаю твою логику, и поэтому даю совсем неправильное объяснение твоим реакциям: считаю тебя выродком и маньяком. А это не так, если тебя расспрашивать под Ар, у тебя оказывается вполне нормальная логика. А ты не понимаешь мою логику с абсолютно аналогичным результатом.

Только я не трахаю тебя и не заставляю сосать у всех подряд.

- Из этого я сделал вывод: нам следует объяснять друг другу свои действия. Я обещаю, что при вот таких вот разговорах буду отвечать честно на вопросы о своих мотивах в поведении с тобой. С тебя обещаний требовать не буду. Просто пойми, если у меня будет появляться сомнение в том, что ты отвечаешь мне честно, или ты будешь отказываться отвечать, я буду вспоминать про травы.

Он поднял со стола бокал и сделал глоток вина:

- Теперь давай я попробую объяснить тебе свои мотивы с самого начала, - он вздохнул, задумавшись, - Когда я узнал о том, что Палма привезла тебя в хайм, я обратился за советом к Анжею. Но в результате понял, что если ничего срочно не предприму, он найдёт способ тебя убить. Этого нельзя было допустить, это разрушило бы единство Пустыни. Школа Суани детище Морок, это её попытка возродить свой народ, ей было бы больно потерять Палму, тем более приобрести в её лице врага. Поэтому я придумал это изнасилование. Тогда я думал, что статус шлюхи заставит тебя тихо сидеть в доме Палмы до конца ата. Это решило бы все проблемы.

Я молчал, надеясь получить хоть немного полезной информации и давая ему возможность выговорится полностью.

- Сидеть дома ты не смог. Палма явилась ко мне и начала просить взять тебя на службу, угрожая, что иначе покинет хайм. Я придумал новый план: взять тебя своим секретарём, запретив другим прикасаться к тебе. Я полагал, что ты разумно будешь вести себя тихо, что парни постепенно привыкнут воспринимать тебя моим помощником и, если и шлюхой, то им недоступной. Это дало бы тебе возможность фактически служить в братстве, и в то же время не возвращало Анжея к мыслям о твоём убийстве. Кроме того, это снимало все проблемы в будущем: наши сыновья, и уж тем более дочери уже не будут понимать, что такого катастрофического в пассивном сексе с мужчиной. Я вот это очень плохо понимаю. А значит, шлюхой они тебя считать не будут. Наоборот, секретарь генерал-командора - это генеральская должность, то есть в их глазах ты был бы хоть и без орденов, но фактически генералом, - он вздохнул. - Честно говоря, я не понимаю, что тебя не устроило в этом плане? Зачем надо было объявлять мне войну и начинать ставить палки в колёса?

Он замолчал. Я тоже молчал. Не знаю, что его вдруг пробило на излияния, рассказывать и объяснять ему что-то в ответ я не собирался. И вообще, если ему нужен минет - нефиг молоть языком, если не нужен - мог бы отпустить меня и позволить, как человеку, сесть в кресло.

Веникем наклонился ко мне, заглядывая в глаза:

- Не хочешь объяснять? Ладно. Давить сейчас я не собираюсь. Наоборот, дам тебе несколько дней на то, чтобы всё обдумать. Единственное... давай потренируемся хотя бы спрашивать. У тебя есть возможность в данный момент спросить меня, почему я поступил или поступаю с тобой как-то, и я обещаю тебе честно ответить. Напрягись и что-нибудь спроси.

Я молчал. Он что-то задумал, а я не хотел играть в его игры. Да и в то, что он будет отвечать честно, не поверил ни на минуту.

Веникем усмехнулся:

- Мы не закончим этот разговор, пока ты не спросишь. Если будешь тянуть с вопросом слишком долго, мне станет скучно, и я тебя приласкаю, - его пальцы покинули мою шевелюру и принялись бродить по моим вискам и шее. Я дёрнулся. Он рассмеялся: - Абсолютно не понимаю, почему ты этого так боишься. Буду, кстати, благодарен, если когда-нибудь объяснишь. А сейчас просто вопрос, любой!

Он зачем-то усиленно старался втянуть меня в разговор. Может, это тоже Ар? Юбля, я скоро от его тени шарахаться начну.

- Хорошо, командир. Только я могу пересесть нормально в кресло?

- Нет! В этом положении наших тел есть свой смысл. - Ага, унизить меня! - Для тебя эта поза, конечно, ничего не значит, но в неолетанской культуре это поза старшего и младшего любовника. Во мне, как я говорил, много неолетанского. Положение старшего любовника, которое я здесь занимаю, диктует мне быть с младшим терпеливым, ласковым, защищать и ни в коем случае не причинять боли. Таким образом я стараюсь затушить свою агрессию к тебе, которая обычно разгорается моментально, стоит тебе начать говорить в своей обычной манере. Именно поэтому вести наши откровенные разговоры мы будем только в таком положении.

- Я на коленях, а ты как барин, развалившись в кресле?

Он остался спокоен:

- Колени не обязательны: ты можешь просто сесть на пол или взять вон подушку с дивана и сесть на неё. А мне не обязательно сидеть на кресле, это может быть и стул, и табуретка, и пенёк. Но на пеньке особо не развалишься.

- Зачем ты заставил меня сосать Адениану?

- Чтобы он больше не донимал тебя вопросами. Его не было, когда я брал тебя первый раз, если ты помнишь, он сбежал. Он не видел самого действа, и это, кажется, мешает ему осознать изменение твоего статуса. Его сознание продолжает считать тебя братом. Вот я и создал ему наглядный пример. Он визуал и, разговаривая, смотрит человеку в лицо. Теперь, глядя в твоё лицо, он будет вспоминать стыдные для себя картинки. Я надеюсь, это отвадит его от тебя. Зачем мне это понадобилось? Если Адениан начнёт советоваться с тобой, да и просто тебе доверять, Анжей тебя убьёт. Ни я, ни Палма даже глазом моргнуть не успеем.