Не отвергай босса, опасно! (СИ) - Светлова Маргарита - Страница 8

С того дня я приняла решение абстрагироваться на работе, не обращать внимания на пересуды сотрудников, а работать и зарабатывать деньги — в декретном отпуске меня содержать некому, а значит, нужно подкопить средства.

Благо, что Аверин, узнав о моих проблемах, не стал углубляться, правду говорят или нет. Вызвал к себе и задал только один вопрос: помощь нужна? Я отказываться не стала, и он помог: дал адвоката, который с лёгкостью выиграл дело, и бывшему супругу, согласно решению суда, пришлось-таки выплатить мне мою долю. Но с того момента пошли слухи, что у меня с Авериным шашни, и, возможно, он и есть отец моего ребёнка, раз помогает. Идиоты, да и только.

А я — тварь неблагодарная — отплатили ему чем? Подлостью. Прав он, что выгнал — заслужила.

Я ушла в декретный отпуск, постаралась больше не вспоминать плохое, думать только о хорошем. И ведь получалось. Появление Алисы подарило мне радость жизни, только с ней я оживала. Прошло полтора года после рождения дочери, обстоятельства вынудили выйти на работу, благо зарплата позволяла нанять няню. Но стоило выйти на работу, опять начались косые взгляды и пересуды. Да и Катерина начала через кого-то из сотрудников распространять новые слухи. Вот тогда моё терпение лопнуло, да и ещё болезнь дочери подкосила. Я обозлилась, и последние два года жила жаждой мести — хотела раздавить Катерину, что житья мне не даёт — мало ей, что мужа увела? Или не может простить, что отсудила у них свои же деньги? Да и мужу бывшему хотела отомстит, потому что считала — по его вине дочь больная родилась. Так и жила до случая с Лизой.

С того дня я много пересмотрела, поразилась, что всё это время отравляла своё существование жаждой мести. Да пошли они лесом, много чести вспоминать о них!..

От размышлений о прошлом меня вернул в реальность звонок Лизы — девушка действительно волновалась за меня, было приятно почувствовать, что твоя судьба кому-то небезразлична. Я понимала, что довериться вряд ли смогу, но всё равно была тронута до глубины души.

— Стою, курю, не в затяг — по-настоящему не умею. Говорят, помогает сосредоточиться. Судя по тому, что ответов на свои вопросы найти не могу — врут. И всё же пытаюсь найти хоть какое-то объяснение неадекватному поведению Калагова. То, что это не розыгрыш, уже поняла. Да и его поцелуй — смесь жажды обладания, отчаянья и злости — говорит о многом. Получается, он меня знает, и чем-то я ему насолила, раз злится. Он хочет меня, и я ему нравлюсь. Вопрос лишь в том, когда он успел проникнуться ко мне? И почему он злится? Кажется, даже ненавидит. А раз ненавидит, почему хочет детей? Дурдом. Остаётся бежать, пока ещё можно. Чувствую, что всё это только вершина айсберга, а мне проблемы не нужны, я настроилась радоваться жизни, и мужчинам в ней не место, тем более таким, как Калагов. Он — не Серёжа, одними синяками и трещинной в ребре не отделаюсь. А я не могу рисковать, у меня дочь.



После разговора с Лизой на крыше я немного пришла в себя, но ответов на волнующие вопросы так и не нашла. А больше всего переживала из-за разговора с первым мужем — его желание забрать ребёнка меня настораживало.

То, что он у меня сможет отобрать ребёнка — не верила, но, как говорится, бережённого бог бережёт, так что придётся всё-таки уехать из Москвы. Жаль, конечно, но выхода у меня нет, да ещё этот джигит с замашками тирана…

Через три дня я поняла, что план осуществить будет очень сложно — за мной, словно тень, следовал крупный мужчина бандитской наружности. То, что следить будут, знала, но когда поняла, что и за дочкой ведётся наблюдение, разозлилась — один из громил оставался возле детского сада и пропадал из виду, когда я забирала Алису.

«Сволочь, обложил!» — мысленно возмутилась я и собралась взять телефон Калагова, чтобы сказать ему, что об этом думаю. Сейчас Алису посажу в машину и переговорю с надзирателем номер один.

— Солнышко, посиди немного в машине, мне нужно у одного дяди кое-что спросить, — присаживаясь на корточки, обращаюсь к своей девочке.

— Спросишь у дяди, где мой папа, да? Ведь ты его ищешь, правда?

Ну вот что тут скажешь? Я не знаю, что случилось, но дочь уже целый месяц задаёт один и тот же вопрос. Раньше редко, а сейчас почти каждый день, и я не знаю, что ответить. Скажешь, у тебя папы нет — расстроится, и приступа не миновать, решила придумать сказку: мол, папа потерялся, но мы обязательно его найдём. Сказать-то сказала, а как выкручиваться дальше — не знаю. Загнала себя в угол враньём, а сказать правду боюсь.

— Мама, а мне Петя сказал, что я врушка, — шмыгнула она носом.

— Почему он так сказал? — насторожилась я.

— Он говорит, что папы не теряются, вот, — и столько в глазах моей девочки печали было при этом…

Сдался ей папа! С чего вдруг у неё возникла такая потребность?

— У других, может, и нет, а наш потерялся, — улыбаюсь в ответ, а у самой ком в горле.

«Дочка, это я врушка, а не ты, прости!»

Она принимает ответ, обнимает меня маленькими ручками.

— Какой же он у нас потеряшка, — вздыхает, — ему, наверное, плохо без нас, страшно.

— Нет, моя хорошая, наш папа ничего не боится, — через силу смеюсь, беру её на руки, сажаю её в машину. Вот кто меня за язык тянул! Ругаю себя, пока иду к человеку джигита.

— Многоуважаемый, не могли бы вы дать мне номер телефона господина Калагова? — Мужчина окинул меня взглядом, который говорил: что пристала, букашка? Я же взяла себя в руки и продолжила: — Уж очень хочется поблагодарить его за заботу.

— Не положено, — прогрохотал охранник, а у меня от злости чуть ли пар из ушей не повалил.

— А что положено? — интересуюсь, изображая саму любезность.

— Охранять, — ответил «мистер красноречивость».

Поняла, что от этого твердолобого истукана ничего не добьюсь. Психанула.

— Зараза!

Разворачиваюсь и вижу, как мимо меня медленно проезжает чёрный внедорожник. Догадаться, кто в нём, было несложно. Я еле удержалась, чтобы не рвануть за ним. И почему я не удосужилась телефон у него взять? И тут до меня дошло: «Твою ж… Калагов видел дочь!» Не нравится мне это, зачем ребёнка в свои игры впутывать! Смотрю, джип останавливается и сдаёт назад. Ну уж нет, я не собираюсь разговаривать с ним сейчас, когда Алиса в машине!

Быстро взяла себя в руки — бояться и переживать будем потом, развернулась и чуть ли ни бегом направилась к своей машине. Быстро села, завела мотор.

— Дочка, пристегнись, — поворачиваю голову к своему солнышку.

— Мамочка, я уже пристегнулась, — удивилась она, почему я таким тоном говорю.

— Прости, счастье моё, не заметила, — уже мягко отвечаю ей и даю по газам. Мне повезло — джигит не стал меня преследовать, но стоило доехать до дома, зазвонил телефон. Посмотрела, номер незнакомый. — Да, — отвечаю излишне резко.

— Радость моя, чтобы в первый и последний раз ездила с такой скоростью, — начинает он.

— А то что? — начинаю я закипать, открывая дверь квартиры.

— Прав лишу, рисковать жизнью ребёнка из-за дури не позволю! — Молчу, так как ответ его меня немного удивил, и в то же время напугал. Прикрываю телефон обращаюсь к Алисе: — Солнышко, иди ручки помой. — Зашла в комнату, закрыла дверь и, чуть ли не рыча, продолжаю: — Господин Калагов, у меня к вам просьба… — замолкаю, стараясь взять себя в руки, чтобы не заорать на него, — хотя неверно — у меня две просьбы. Уберите с глаз долой своих цепных псов и не смейте вмешивать в наши разборки, мою дочь! — говорю строго, чеканя каждое слово.

— Уверена, что только твоя? — тихо смеётся он. А меня холодный пот прошиб.

— Что вы этим хотите сказать? — чуть слышно спрашиваю. Может, это он моему мужу помогает?

— Скоро узнаешь, — продолжает издеваться он.

Нет, сюрпризов мне не нужно, я их не люблю.

— Марат Рустамович, признайтесь, вы мне за что-то мстите?