Герцог ре, Сфорц (СИ) - Усов Серг - Страница 27

Эвра, родная сестра только что, по-сути, заново родившегося Фрая, несмотря на то, что приходилась Кенгуду сестрой, пусть и троюродной, долгое время сводила его с ума утончённой красотой своего лица, налитыми грудями, талией, в обхват пальцами ладоней, и крутыми бёдрами, в обхват обоих рук. Эталон красоты, такой, как её понимали в Растине.

— А сейчас ты готов ей пожертвовать? — Кай с насмешкой посмотрел на сына, — Уже разлюбил, или так испугался Олега? Ты ж, вроде бы, говорил, что в плену с вами обращались неплохо? Или тебя пугает моё падение с должности верховного? Так не бойся, должность я, может быть, и потерял, но влияние, поверь, не утратил.

— Я никогда не сомневался в тебе, отец, а Эвра…

— Сама тебя отшила, и давно, — прервал дож, — И правильно сделала. Вы оба Шиторы, к тому же, брат и сестра. В общем, сейчас не об этом. Послезавтра караван наших судов отправится к Валании. На том материке, ты знаешь, мы ведём, в основном, дела с нашими партнёрами из Журава, но ты там остановишься не надолго. Поедешь к Гандию Шестому в Парсанское царство. Передашь царю письмо, от меня и ещё двоих членов Совета дожей. Не сам лично, конечно, не смотри так. Я тебе назову, потом, имя одного из его советников. Знать самому, что в этом послании, тебе не нужно. Но, как сыну и наследнику, скажу тебе откровенно — я предлагаю царю Растин. Как протекторат его царства.

Кай, потягивая уже третий кубок вина, смотрел на сына и читал его эмоции легко, словно раскрытую навощенную доску.

То, что задумал бывший верховный дож, действительно считалось немыслимым. Но ведь и всё, что происходило с ним самим и с республикой в последнее время, тоже казалось раньше невозможным.

Парсанское царство было самым крупным государством Варсании, южного континента, лежавшего от Растина в двух декадах плавания при благоприятных ветрах, и занимало почти четверть всего этого континента, захватив его северо-западную часть.

Именно из Парса, более восьмидесяти лет назад, огромный флот привёз на земли Тарпеции десятки тысяч бронзовокожих воинов и большое количество сильных магов.

Память о той войне до сих пор живёт в трагичных и героических легендах всех государств юга и центра континента.

Победить тогда удалось только общими усилиями. Когда плечом к плечу сражались фаланги хадонцев и растинцев, винорцев и таркцев, сааронцев, бирманцев, аргонцев, отанцев, геронийцев, фларгийцев, глаторцев и других стран.

К концу той войны, длившейся, почти без перерывов, долгих одиннадцать лет, в строй пришлось ставить даже мальчишек триннадцати-четырнадцати лет, едва способных с помощью ворота натянуть струну арбалета, чтобы хоть как-то восполнить чудовищные потери в войсках. А уж потери среди простых горожан и селян никто так и не считал.

И, хотя, с тех пор прошло много лет, многое забылось, а корабли теперь, между Тарпецией и Валанией, перевозили не воинов с боевыми магами и добычу, а товары для торговли, память о героях той войны до сих пор была жива, и многие мальчишки в разных странах воспитывались на этой памяти.

Кенгуд, услышав слова Кая побледнел, но возражать отцу не посмел.

Вечерний город встретил их обычным своим шумом и многоголосием. Паланкин, в котором дож с женой возвращались домой, быстро и легко продвигался по Растину — смены носильщиков паланкина проводились часто, а едущие впереди на конях охранники дожа и его сын, ударами плетей, прогоняли с дороги прохожих, зазевавшихся и не успевших освободить дорогу члену Совета дожей, являвшемуся и главой одной из самых влиятельных семей республики.

— Я опять долго не увижу моего мальчика, — с грустью сказала Эгина, любуясь, из-за распахнутых занавесок, бравой посадкой и гордым видом своего сына.

Раньше Кенгуд держал себя проще, но после отставки Кая с поста главы республики, стал показательно высокомерным.

— Это не так долго, как ты думаешь, — мягко успокоил первую жену Кай, — Максимум, пять-шесть декад, и он вернётся. К тому же, «Синяя Акула», на которой отправится наш сын, быстра, и не будет дожидаться остального нашего каравана судов. Как только он выполнит одно моё небольшое поручение, так сразу отправится в обратный путь.

Эгина склонилась к мужу и поцеловала его в плечо.

— Кай, прости меня, — тихо сказала она, — Мне просто, в последнее время, очень тревожно. Но я верю в тебя.

Дож погладил свою верную спутницу жизни по светлым волосам и склонился их поцеловать. От запаха её волос он вновь разозлился — даже тут этот наглый выскочка его умудряется достать. Через осветлённые и перекрашенные волосы любимой жены, пахнущие ароматом голубых весенних цветов, названия которых он, правда, не помнил.

Он пообещал себе, хотя бы на время, выкинуть мысли о своём враге из головы. Но долго держать своё обещание у него не получилось.

Сначала, после прибытия домой, в бане, рабыни стали его тело намывать душистым мылом, а голову — жидкой вязкой массой, пахнувшей виноградом, бережно наливая её небольшой порцией из толстостенной стеклянной бутылки изумрудного цвета.

Он, как любой торговец, пусть и давно переложивший непосредственные обязанности на других членов семьи Шитор, всегда оставался в курсе цен, и, представив, какие большие деньги уходят на все эти новшества, невольно дал себе на миг слабину — может, и правда, помириться с этим подлым негодяем, отдав ему, в качестве жеста доброй воли, в жёны красавицу Эвру, с приданым больше, чем у любой варварской принцессы? Возможность того, что герцог ре, Сфорц может и отказаться от такой чести, Шитору даже в голову не приходила. Но, это мгновение слабости быстро прошло.

А затем к нему прибыл старый друг Рог Карвин, который, вместе с Кулом Воском, были его опорой в Совете много лет. И, что самое главное, не отреклись от дружбы с ним и после его позорной отставки.

Кай, хорошо знавший историю Совета дожей, насыщенную предательствами, верность Рога и Кула оценил и дал себе слово об этом не забыть, когда Семеро снова вознесут его к вершинам власти. А в том, что это обязательно случится, он не сомневался.

— Извини, что заставил тебя ждать, — входя в малую гостиную, сказал своему другу Кай, — Мне надо было с себя смыть запахи тюремных подземелий.

— Понимаю, — сказал Рог, внимательно на него посмотрев и встав с кресла для приветствия, — Но прекрасные Рода и Сюра не дали мне скучать.

Младшие жёны Шитора, пока их муж и старшая жена приводили себя в порядок после дороги, выполняли роль хозяек дома, составляя дожу Карвину компанию.

— Я ожидал тебя завтра. Что-то случилось? — спросил хозяин дома, усаживаясь вместе с Рогом.

Жёны, вставшие при появлении мужа, остались стоять, дожидаясь его сигнала, или остаться составить мужчинам компанию для светского разговора, или выйти, оставив мужчин наедине поговорить о делах.

— Сегодня Топин собирал Совет, — сообщил Рог, когда они остались вдвоём, не считая девушки для прислуживания за стоящим перед ними столиком, — Были все дожи. Кроме тебя, естественно. Гош сказал, что дело не терпит отлагательств, поэтому ждать тебя не будет.

— А знаешь, я не удивлён, и не уязвлён, — усмехнулся Шитор, — И даже знаю причину такой спешки. Имперский посол?

О прибытии посла от Агнии Шитор, несмотря на свою занятость в пыточных застенках, узнал сразу же, от одного из своих людей, во множестве оставшихся в аппарате Совета. Гош Топин был слишком глуп и ленив, чтобы произвести массовую замену чиновников, как, в своё время, сделал Кай Шитор, хотя он-то получил должность верховного дожа сразу после отца, умершего от жёлтой лихорадки. Да и не на кого Топину было, по большому счёту, менять людей, много лет проработавших при Совете.

— Ты уже всё знаешь, — констатировал Рог, — Я зря спешил.

— Ну что ты, друг. Во-первых, я всегда рад тебя видеть, и ты это знаешь. А, во-вторых, я лишь предполагаю, с чем прибыл посол от этой девки, и какое решение наш жадный и трусливый верховный дож продавил сегодня на Совете. Но я очень не против с тобой это обсудить.