Набат (ЛП) - Шустерман Нил - Страница 12

Лориана оказалась не единственной избранницей. В экспедицию отправились несколько сотен агентов Нимбуса на десятке разнотипных судов. Нелепая пестрая флотилия направлялась в южную часть Тихого океана.

— Восемь и сто шестьдесят семь, сто шестьдесят семь и семьсот тридцать три, — сказала им Хиллиард на собрании перед отправкой. — Такие числа дал нам надежный источник. Мы считаем, что это координаты. — Она открыла карту и указала на точку где-то между Гавайями и Австралией. На карте в этом месте не было ничего, кроме моря.

— Но что навело вас на мысль, что это координаты? — спросила Лориана после собрания. — Вам же просто назвали какие-то числа, они могут быть чем угодно. Почему вы так уверены?

— Потому что, — доверительно сообщила директор, — как только я высказала вслух свое подозрение, мне начала приходить реклама чартерных судов, базирующихся в Гонолулу.

— Грозовое Облако?!

Хиллиард кивнула.

— Хотя Грозовому Облаку закон запрещает общаться с негодными, делать намеки ему не возбраняется.

На четвертый день плавания, всего в нескольких сотнях миль от точки, обозначенной координатами, начали твориться странности.

Первым делом, автопилот потерял связь с Грозовым Облаком. Без нее он все еще мог вести судно, но не мог решать проблемы. То есть превратился в безмозглый автомат. Этим дело не закончилось — они потеряли радиосвязь со всем остальным миром. Такого просто не могло быть! Техника всегда работает — это железный закон. Даже после того, как Грозоблако впало в молчание. А поскольку ответов не было, вопросы быстро стали пожароопасными.

— А что если так теперь на всей земле?

— А что если Грозоблако умерло?

— А что если мы остались одни в целом свете?

Самое интересное — многие из путешественников смотрели на Лориану так, будто она могла увидеть свет солнца, пробивающийся сквозь любое грозовое облако.

— Поворачиваем назад! — заорал один из агентов, Сикора — человек весьма ограниченный, с самого начала не веривший в успех. — Идем обратно и забудем всю эту чушь!

И именно Лориана заметила кое-что существенное, всматриваясь в экран, на котором мигало сообщение об ошибке.

— Тут говорится, что мы в тридцати милях от ближайшего коммуникационного буйка, — сказала она. — А разве они не расположены с интервалом в двадцать миль друг от друга?

Быстрая проверка сети буйков показала — сигнала нет. А значит, Грозовое Облако в этих водах отсутствует.

— Интересно… — проронила директор Хиллиард. — Вы наблюдательны, агент Барчок!

Лориана почувствовала себя польщенной, но внешне этого не выказала.

Хиллиард всмотрелась в карту пустых вод впереди по курсу.

— Ты знаешь, что в человеческом глазу рядом с фокальным центром есть совершенно пустой участок?

Лориана кивнула.

— Да, слепое пятно.

— Мозг говорит нам, что там нечего видеть, и заполняет пустоту чем попало, так что мы и не замечаем ее.

— Но если у Грозового Облака есть слепое пятно, то откуда же оно знает о его существовании?

Директор Хиллиард приподняла брови.

— Наверное, кто-то ему рассказал…

Я продолжаю вести дневник, несмотря на то, что он никому не нужен. С каждодневной привычкой, вошедшей в твою плоть и кровь, расстаться трудно. Мунира уверяет, что что бы ни произошло, она найдет способ доставить мой дневник в архив при Александрийской библиотеке. Вот это будет фокус, какого еще не бывало! Серп продолжает делать записи даже после собственной смерти.

Мы уже шесть недель здесь, на атолле Кваджалейн, оторванные от внешнего мира. Как бы я ни жаждал услышать новости о Мари и о том, как все прошло на Твердыне, мне нельзя зацикливаться на этих мыслях. Либо все хорошо, и она теперь Верховный Клинок Средмерики, либо… либо все пошло не так, как задумывалось, и тогда вызов, который бросает нам наша миссия, становится еще труднее. Тем больше причин, чтобы раскрыть тайну атолла и приобщиться мудрости серпов-основателей. Их план на случай чрезвычайной ситуации, в чем бы он ни заключался, возможно, станет единственным путем к спасению.

Мы с Мунирой поселились в найденном бункере. Мы также построили примитивное каноэ — достаточно маленькое, чтобы обмануть оборонительную систему острова. Конечно, далеко на нем не уплывешь, но до соседних островов мы худо-бедно добираемся. Там мы нашли примерно то же, что и здесь — следы человеческого присутствия. Бетонные плиты, фрагменты фундаментов… ничего особенного.

И все же мы узнали первоначальное предназначение этого места — или хотя бы для чего использовался атолл Кваджалейн ближе к концу Эпохи Смертности. Это была военно-морская база. Она существовала не как опорный пункт на случай военных действий, а скорее как испытательный полигон для новых технологий. В то время как на других атоллах поблизости тестировали ядерное оружие, Кваджалейн был предназначен для испытания ракет, а также запуска шпионских спутников — некоторые из них, возможно, до сих пор являются частью наблюдательной сети Грозового Облака.

Теперь понятно, почему серпы-основатели выбрали именно это место — оно уже было защищено многими уровнями секретности, что значительно упрощало задачу окончательного удаления его из мира.

Если бы мы имели доступ ко всем помещениям бункера, мы, возможно, смогли бы понять, подо что серпы-основатели переоборудовали это место. К сожалению, дальше самого верхнего уровня нам ходу нет. Остальная часть комплекса скрыта за массивной дверью, запертой на замок с двумя пазами для колец, и открыть ее могут только два серпа, стоящие по обе стороны двери.

Что же касается оборонительной системы острова, то мы не знаем, как ее отключить. Мы все время в буквальном смысле под прицелом, но это уже не так важно. Проблема в другом: найдем мы здесь что-нибудь или нет, мы все равно не сможем отсюда выбраться.

— Из «посмертного» дневника серпа Майкла Фарадея, 14 мая Года Раптора

Как ни странно, Мунира не чувствовала себя запертой на острове. Наоборот, у нее появилось ощущение свободы. Человеку, тяготеющему к архивной работе, бункер служил бездонным источником пищи для воображения. Здесь было что сортировать, организовывать и анализировать!

В одном из стенных шкафов Мунира, к своему восторгу, нашла мантию серпа да Винчи — одного из основателей. Она видела фотографии нескольких его мантий раньше — все они немного отличались друг от друга, но на каждой был тот или иной рисунок Леонардо да Винчи. На этой во всю ее ширь изображался «Витрувианский человек». Когда серп разводил руки в стороны, то же самое делал и «Витрувианский человек». Конечно, мантия была далеко не в таком прекрасном состоянии, как те, что хранились в Музее Ордена на Твердыне, но все равно она была бесценна, и могла бы стать украшением и гордостью любой коллекции.

По утрам они ловили рыбу и собирали продукты. Даже начали обрабатывать землю и сеять семена, на случай если они застрянут здесь до времени сбора урожая. Иногда выбирались на каноэ к соседним островам. Остальные дни исследователи проводили за изучением записей, найденных в бункере.

Фарадея не очень интересовали эти бумаги — его больше занимало, как проникнуть за стальную дверь, которую так хитро заперли серпы-основатели.

— Если бы изравийская коллегия посвятила меня в серпы, — едко заметила Мунира, — мы смогли бы открыть эту дверь, потому что тогда у меня было бы собственное кольцо.

— Если бы ты стала серпом, тебя бы здесь не было, потому что тогда я не познакомился бы с тобой в Александрийской библиотеке, — парировал Фарадей. — Ты занималась бы прополками, как все прочие серпы, и мучилась ночными кошмарами. Нет, Мунира, твое призвание не в том, чтобы быть среди нас. Оно в том, чтобы спасти Орден. Вместе со мной.

— Без второго кольца мы далеко не продвинемся, ваша честь.