Верити значит истина (ЛП) - Гувер Колин - Страница 10

— Тебе нужна минута, чтобы побыть наедине или ты готова осмотреть остальную часть дома? — спрашивает Джереми.

— Всё хорошо, — отвечаю я, следуя за ним. Он выходит в холл, но я останавливаюсь, глядя на дверь спальни. — Эта дверь запирается?

Он делает шаг назад к спальне, смотря на дверную ручку.

— Я не знаю, запирали ли мы её когда-нибудь, — он дёргает ручку. — Я уверен, что могу поискать ключ, если хочешь.

Я не спала в спальне с открытой дверью с десяти лет. Я хочу попросить его найти ключ, но также не хочу быть ещё более навязчивой, чем сейчас.

— Нет, всё в порядке.

Он отпускает дверную ручку, но прежде чем выйти в коридор, говорит:

— Прежде чем я отведу тебя наверх, ты знаешь, под каким именем будешь писать эти книги?

Я не думала об этом с тех пор, как узнала, что Пантем согласился на требования Джереми.

Я пожимаю плечами.

— Я как-то не думала об этом.

— Я хотел бы познакомить тебя с медсестрой Верити, используя твой псевдоним, на случай, если ты не хочешь, чтобы кто-нибудь приобщил тебя к этой серии книг.

Её травмы настолько серьёзны, что ей нужна медсестра?

— Хорошо. Я думаю… — не знаю, какое имя я должна использовать.

— На какой улице ты выросла? — спрашивает Джереми.

— Лаура Лейн.

— Как звали твоего первого домашнего питомца?

— Чейз. Он был йоркширским терьером.

— Лаура Чейз, — говорит он. — Мне нравится.

Я склоняю голову, узнавая эти распространённые вопросы из тестов на Фейсбуке.

— Разве не так люди выясняют имя их порнозвезды? Джереми смеётся.

— Псевдоним, имя порнозвезды. Это всегда срабатывает, — он делает знак следовать за ним. — Сначала познакомься с Верити, а потом я отведу тебя в её кабинет.

Джереми перепрыгивает через две ступеньки. Там есть лифт, который выглядит недавно установленным, прямо за кухней. Верити, должно быть, сейчас в инвалидном кресле. Боже, бедная женщина.

Джереми ждёт меня, пока я поднимаюсь по лестнице. Коридор разделяется, с тремя дверями на одном конце и двумя на другом. Он поворачивает налево.

— Это спальня Крю, — говорит Джереми, указывая на первую комнату. — Я сплю в этой комнате. — Он указывает на дверь рядом с комнатой его сына.

Через холл от этих двух спален находится ещё одна комната. Дверь закрыта, поэтому он тихонько стучит в неё, а потом толкает и открывает.

Я не уверена, чего я ожидала увидеть, но только не это.

Она лежит в кровати, уставившись в потолок, её светлые волосы рассыпаются по подушке. Медсестра в синей униформе стоит в ногах кровати и надевает ей носки. Крю лежит рядом с Верити на кровати, держа телефон. Глаза Верити пусты, её не интересует, что происходит вокруг. Она не знает о медсестре. Не подозревает обо мне, Крю. Когда Джереми наклоняется и убирает волосы с её лба, она моргает, но больше ничего не делает. Верити не понимает, что мужчина, с которым у неё трое детей, пытается быть с ней ласковым. Я пытаюсь скрыть озноб, который появился на моих руках.

Медсестра обращается к Джереми.

— Она выглядела усталой, поэтому я решила уложить её спать пораньше. — Она накрывает Верити одеялом.

Джереми подходит к окну и задёргивает шторы.

— Она принимала послеобеденные лекарства?

Медсестра поднимает ноги Верити, подоткнув под них одеяло.

— Да, она в порядке до полуночи.

Медсестра старше Джереми, ей около пятидесяти пяти, с короткими рыжими волосами. Она смотрит на меня, потом снова на Джереми, ожидая, когда он познакомит нас.

Джереми качает головой, как будто забыл, что я нахожусь здесь. Он машет мне, глядя на медсестру.

— Это Лаура Чейз, писательница, о которой я тебе рассказывал. Лаура, это Эйприл, медсестра Верити.

Я пожимаю руку Эйприл, но чувствую её осуждение, когда она оглядывает меня с ног до головы.

— Я думала, ты старше, — говорит она.

Что я на это скажу? В сочетании с тем, как она смотрит на меня, как будто пытается докопаться до истины или обвинить меня. Я игнорирую это и улыбаюсь.

— Приятно познакомиться, Эйприл.

— Мне тоже.

Она хватает сумочку с комода и обращает внимание на Джереми.

— Увидимся утром. Ночь должна быть лёгкой.

Эйприл наклоняется и щиплет Крю за бедро. Он хихикает и убегает от неё. Я отступаю в сторону, когда седсетсра выходит из спальни.

Я смотрю на кровать. Глаза Верити всё ещё открыты, но они не подают признаки жизни. Я даже не уверена, что она знает об уходе медсестры. Она что-нибудь понимает? Я ужасно переживаю за Крю, за Джереми, за Верити.

Я не знаю, хочу ли я жить в таком состоянии. И зная, что Джереми привязан к такой жизни… всё это так угнетает. Этот дом, трагедии в прошлом этой семьи, борьба в их настоящем.

— Крю, не заставляй меня это делать. Я сказал тебе идти в свою комнату. Он смотрит на Джереми и улыбается, но не встаёт с кровати.

— Я буду считать до трёх.

Крю сидит с айпадом в руке и продолжает бросать вызов Джереми.

— Три… два… — и затем, на счёт один, Джереми бросается на Крю, хватая его за лодыжки и поднимая в воздух.

— Перевёрнутая ночь! Крю смеётся и корчится.

— Только не это!

Джереми смотрит на меня.

— Лаура, сколько секунд ребёнок может висеть вниз головой, прежде чем его мозг перевернётся, и он начнёт говорить задом наперёд?

Я смеюсь над их игрой.

— Я слышала двадцать секунд. Но может быть и пятнадцать. Крю говорит:

— Нет, папа, я пойду в душ! Я не хочу, чтобы мой мозг был вверх тормашками!

— И ты будешь чистить уши? Потому что они недостаточно чисты, когда я тебе сказал об этом ранее.

— Клянусь!

Джереми перекидывает его через плечо, поворачивает на правый бок и ставит на ноги. Он ерошит волосы и говорит:

— Иди.

Я смотрю, как Крю выбегает за дверь и бежит в свою спальню через холл.

Наблюдая, как Джереми играется с сыном, дом кажется немного более гостеприимным.

— Он милый. Сколько ему лет?

— Пять, — говорит Джереми. Он наклоняется к больничной койке Верити и слегка приподнимает её. Мужчина берёт пульт со стола, рядом с кроватью, и включает телевизор.

Мы оба выходим из спальни, и он слегка прикрывает дверь. Я стою посреди коридора, когда мужчина смотрит на меня. Он засовывает руки в карманы серых спортивных штанов. Джереми ведёт себя так, будто хочет сказать больше — объяснить больше. Но он этого не делает. Мужчина вздыхает и оглядывается на спальню Верити.

— Крю боится спать здесь один. Он боец, но ночью ему сложно. Он хотел быть ближе к Верити, но Крю не нравится спать внизу. Я переселил нас обоих сюда, чтобы ему было легче. — Джереми идёт обратно по коридору. — А это значит, что по ночам ты будешь бегать вниз. — Он выключает свет в коридоре. — Хочешь посмотреть её кабинет?

— Конечно.

Я следую за Джереми вниз, к двойным дверям на лестничной площадке. Он толкает одну из них, открывая самую сокровенную часть жизни Верити.

Её офис.

Когда я захожу внутрь, мне кажется, что я роюсь в ящике с её нижним бельём. Книжные полки от пола до потолка заставлены книгами, засунутыми в каждую свободную щель. Вдоль стен стоят коробки с бумагами. Стол… Боже мой, её стол. Он простирается от одного конца комнаты до другого, протянувшись вдоль стены с огромными оконными стёклами, выходящими на весь задний двор. Нет ни дюйма стола, который не был бы покрыт стопкой страниц или файлов.

— Она не самый организованный человек, — говорит Джереми. Я улыбаюсь, признавая родство с Верити.

— Большинство писателей именно такие.

— Это займёт время. Я бы попытался организовать это сам, но для меня это всё китайская грамота.

Я подхожу к ближайшей полке и провожу рукой по книгам.

Это иностранные издания её работ. Я беру с полки немецкий экземпляр и изучаю

его.

— У неё есть ноутбук и рабочий стол, — говорит Джереми. — Я написал для тебя

пароли на стикерах. — Он берёт блокнот рядом с её компьютером. — Она постоянно что-то