Вырай. Триединство (СИ) - Боровикова Екатерина "Копилка" - Страница 29

Слава и Максим многозначительно переглянулись. Такое безразличие к простым людям не было для неё характерно.

— Их образ жизни давным-давно создан, тысячу раз испробован, где надо — отшлифован или, если необходимо, заменён, — между тем продолжала ведьма. — Да, с нашей точки зрения многое кажется диким, жестоким и неработающим… так менталитеты разные, вот и всё. Подумайте сами: если бы их схема выживания была неработоспособной, мы бы наткнулись не на людное и относительно цивилизованное поселение, а на кладбище. К ним приходят из разных стран, и рано или поздно большинство вливается в общество, принимает и мораль, и законы… Такая хорошо смазанная, прекрасно работающая машина будет катиться дальше и без Френдли. Просто сменят водителя.

— Хм, — почесал нос Максим. — Возможно, ты права. Но только возможно. Поэтому пока не буду спорить. Сначала переварю всё случившееся, потом мы вернёмся к этому разговору.

— Кстати, про Френдли. Когда подвеска твоё сознание утарабанила в далёкие дали, ты узнала, откуда дровишки? В смысле, где он, ни разу не колдун, взял артефакт, как придумал наркоту эту сверхъестественную и вообще, почему настолько в теме по колдунским делам?

— Извините, но можно это немного отложить? — Егор опустил руки и открыл глаза. — Есть маленький вопрос. Точнее, два.

— Конечно, чувак. Ты, кстати, как насчёт похавать? — Слава протянул Егору кусок мяса.

Экзорцист отказываться не стал, но и садиться по-прежнему не спешил. Марина с удивлением поняла, что он смущается.

— Вопрос первый. У вас нет лишних брюк? А то в этом шмотье…

Ни слова не говоря, Слава, сам по-прежнему щеголяющий в полицейской форме, развязал одёжный узел и протянул джинсы и рубашку. Егору пришлось подвернуть брючины и рукава. Хламиду, выданную тюремщиками, он брезгливо бросил в пыль.

— Спасибо. И второй вопрос. Правда, он состоит из нескольких подпунктов. Как я понял, вы из местечка под названием «Приречье»?

— Да, а что? — подобрался Слава.

— Ничего такого, друг, не волнуйся. А вот ваше Приречье… оно в Беларуси, да? Это несколько деревень, да? Самая большая то ли Красноселье, то ли Красное село…

Тут уже насторожился и Максим. Он, пожалуй, впервые за эти суматошные часы внимательно присмотрелся к новому спутнику и нахмурился, увидев что-то смутно знакомое.

— Да, ты прав, — ответила за всех Марина. — По каждому пункту. Что-то слышал о нас?

— А вот Максим, который, как я понял, Андреевич. — Егор проигнорировал вопрос ведьмы. — Случайно не Бондаренко?

Максим, морщась от боли, встал:

— Может, прекратишь спрашивать и по-человечески объяснишь?

— Я Кухарев. Ну, Кухарь! Мы с тобой перед самой Катастрофой по сети общались. Не помнишь?

Макс замер. Даже дышать перестал. Слава и Марина непонимающе глазели на спутников, но пока не вмешивались.

— У тебя жена ещё, Татьяна, очень серьёзная и милая девушка. Врач. Как она, кстати?

Улыбку Егора не могла скрыть даже разросшаяся до неприличия борода. А вот в голосе слышалась неуверенность.

— Не врач. Фельдшер. Была когда-то. А сейчас она даже больше, чем врач. — Максим неожиданно бросился вперёд, схватил Егора за руку и сильно затряс: — Кухарь?! Вот это да! А я смотрю — знакомое что-то, во взгляде, но мы же вживую и не виделись никогда, вот и не узнал! Невероятно! Коваль, Мариночка, это невероятно!

Егор высвободил руку, и крепко, до хруста в костях, стиснул Макса.

Когда все немного успокоились и заново перезнакомились, привал продолжился.

— Моя жена вообще рекордсмен, наверное, — уверял Слава, собирая пальцем со стенок банки остатки фасолевого соуса. — Прикинь: сначала нашла батьку. Лет шестнадцать ей было. Таскалась с младшим братом по Выраю больше двух месяцев, но нашла. И недавно совсем братуху своего отыскала, правда, на это несколько лет потратила.

— А сколько у неё братьев?

— Один. Она его потеряла, когда батю убили, но Ника уже взрослая была, между первой и второй потеряхой несколько лет прошло. Ты это, давай я потом расскажу, дома, а? А ещё лучше — она сама. Долгая история. Просто хотел сказать, что в наши дни бывает всякое. И то, что ты на нас вышел, круто, конечно, но не невероятно.

Максим заметно нервничал. Он нет-нет, да поглядывал вокруг, даже пару раз приложил ладонь ко лбу козырьком.

— Андреич, ты чего?

— Да мы тут такой всплеск эмоций устроили… и никого не заинтересовало? Даже тот аноним в башне не отреагировал. А ведь давным-давно кто-то должен был заглянуть на огонёк. Людская радость — это же какая приманка!

— Расслабься, Макс. — Егор встал и потянулся, хрустя костями. — Пока я с вами, никто не сунется. Они меня неадекватом считают и стараются не связываться. К тому же я их изгоняю, эм-м… если честно, сам не знаю, куда. Но вроде как они не воскресают ни в каком виде, и в Вырае их никто не видит потом. Пойду накопители наполню.

— Конденсаторы, — поправила Марина.

— А какая разница?

— Ну, так привычней говорить, да и все знакомые маги тоже…

— А я вот называю накопителем. Не вижу противоречий. — Егор взял несколько гильз и пошёл в сторону башни, которая тут же сместилась ещё дальше.

— Нет, вы видели? — разозлилась Марина. — Противоречий он не видит. Нечисть, видите ли, связываться с ним не желает. Крутой, что твои яйца.

— Ты чего, Марин? — удивился Максим. — Вы же товарищи по несчастью. Считай, одну тюрьму на двоих делили. И ты видела, что он с вампиром сделал? А главное, как быстро и не напрягаясь? Я бы на месте потусторонних тварей тоже его стороной обходил.

— Да, Мань. Нормальный мужик. Чего тебя колбасит, прекрасно же общались ещё пару минут назад.

А ведьма не могла даже себе объяснить, что произошло. Поначалу Егор действительно никаких негативных эмоций не вызывал — ещё один коллега, ещё один потенциальный друг и ученик. Так было до того момента, пока он не натянул штаны. Борода тут же стала казаться слишком всклокоченной, лысина слишком блестящей, а манера общения — слишком самоуверенной.

— Устала просто. — Марина принялась заплетать косу, что без расчёски было затруднительно: за дни плена волосы сбились в сплошной колтун. — Егор ни при чём. Вы правы, он нормальный, это я что-то нервная слишком.

— Бедняга, — совсем рядом материализовался Виктор Сычков. — Доченька, может, тебе витаминок попить, или кровушки детской живительной?

— Веня, прекрати паясничать, — рявкнула ведьма.

— Стареешь, звёздочка моя, — обиженно проблеял Вениамин, принимая истинный облик. — Раньше шутки нормально воспринимала.

— Раньше она просто сдерживалась, а сегодня не в настроении, — ответил за кузину Слава. — Чего надо, чёрт?

— Как чего? — всплеснул лапами Веня. — Должок забрать, конечно же!

— Шёл бы ты, — проворчал искатель. — У меня для тебя только большая спасиба есть, и вот, хочешь? — он протянул банку фасоли. — Не фонтан, но, в принципе, съедобно.

Веня задохнулся от возмущения. Меж рогов проскочило несколько молний, кисточка на хвосте вздыбилась.

— Сила договора нерушима. Не паясничай, а вставай, точнее, падай на колени, и я приму тебя в услужение!

— Бегу и падаю. На колени. Ага. Последний раз предлагаю — бери консерву.

— Что происходит? — Марина оставила в покое волосы, пошевелила пальцами, и вокруг места привала взметнулся пепел. Через секунду он собрался в плотный комок размером с футбольный мяч. — Веня, не зли меня…

— А он вам не сказал? — возмущению чёрта не было предела. — Да он мне! За помощь и бабки! Пять месяцев! Ещё и кровью подписал!

— А что это у нас тут за мразь рогатая? — вернувшийся Егор сложил губы трубочкой, но вдохнуть не успел.

— Не смей! — Марина вскочила, комок пепла метнулся к экзорцисту. Тот автоматически выставил перед собой руки, создавая защиту. «Снаряд» ударился в невидимую преграду и безжизненно осыпался на камень.

— Ты чего! Макс, твоя бывшая ученица нормальная вообще?! — экзорцист ошарашенно сделал шаг назад.