Вырай. Триединство (СИ) - Боровикова Екатерина "Копилка" - Страница 19

Третьим «лотом» оказался Максим.

В отличие от предыдущих пленников Максима заковали в кандалы. И не только ноги — руки тоже стянули широкими металлическими браслетами, соединёнными толстой цепью. Перекрёсток удивлённо зароптал — не высокий, не слишком мускулистый человек и так передвигался с трудом, прихрамывая. На лице были прекрасно видны следы побоев.

Но очень быстро самые глазастые из передних рядов поняли, что кандалы муниципалитет использовал не зря. Ведь у Максима кроме прочего были сбиты в кровь костяшки пальцев, а солдатский конвой не приближался к нему ближе, чем на шаг и опасливо косился. Славка почувствовал гордость за бывшего учителя.

Пока Макс ковылял к крыльцу, шериф жестом отозвал Глорию. Этого «преступника» представлять он решил сам.

— Чужак, Бондарь, виновен в четырёх убийствах, — скорбным голосом сообщил Вернон. — Это были наши защитники, наша гордость. Но мы, следуя принципам гуманности и законности, предоставили ему возможность искупить вину, работая на город. А он попытался сбежать.

— Это и есть тот страшный русский, — горячо зашептала своей подруге женщина в шляпе. — Настоящий зверь.

Но Слава не обратил на соседку никакого внимания. Он внимательно слушал Вернона и пытался перехватить взгляд Максима, что всё никак не удавалось сделать, потому что приреченский учитель смотрел исключительно поверх голов окружающих его людей.

А шериф продолжал вещать. Слава узнал, что Максим покорно работать с остальными муниципальными рабами на сортировке мусора не стал, несколько раз ввязался в драку с охраной и дважды попытался сбежать «по-тихому», ночью.

— Возможно, мы смогли бы найти подход к этому человеку, — вздыхал, тряся вторым и третьим подбородками Вернон, — но в свете того, что произошло вчера утром, муниципалитет решил, что тратить время на преступника-психопата нецелесообразно.

Слава уже знал, о чём говорил шериф — об этом шептались на каждом углу района беженцев. В пятницу со стоянки безо всяких спецэффектов исчезла «Нива». На самом деле, она, конечно, осталась на месте, при должном упорстве её даже можно было нащупать, но ни открыть, ни добраться до содержимого — никак. Туманники переработали последние остатки крови Марины и перед тем, как впасть в длительную спячку, активировали заклятие морока. Автомобиль стал невидим, и теперь только владелица могла его «вернуть».

Ещё через месяц «Ниву» и то, что внутри, начнёт есть заклятие под названием «ржа». Если вдруг и появится умелец, который снимет морок, он не найдёт ничего, кроме бесполезной кучи мелкого мусора.

А ещё возле точки выхода больше не было голема. Ни в разобранном, ни в активном виде. Со вчерашнего вечера полуметровая каменная кукла лежала в квартире, которую облюбовал Слава, рядом с кучей денег.

— Итак, готов ли кто-нибудь взять на себя ответственность за этого жестокого, грубого, неспособного к диалогу и состраданию человека? Кто хочет оплатить его долг обществу? — Шериф наклонился вперёд и обвёл пристальным взглядом притихших граждан. — Напомню: если никто не решится на благородный поступок, чужак будет направлен в исследовательский институт, где, наконец-то, сможет послужить Манхэттену и его жителям.

Слава восхитился — толстяк, даже не вставая с дивана, великолепно управлял толпой. Сложно представить, чего шериф мог бы достичь, будучи физически привлекательным.

Никто не двинулся с места. Ни одного предложения от граждан и почётных граждан. Вернон удовлетворённо кивнул и впервые обратился к Максиму:

— Вот что бывает с теми, кто не желает сотрудничать. А ведь я предупреждал, что здесь живут хорошие люди, которые не захотят связываться с психом. Молись, — шериф кивнул на двери церкви, — чтобы учёные сделали благодаря тебе что-то полезное. Может, тогда Господь простит хотя бы часть твоих грехов.

Максим ничего не ответил и отвернулся. Видимо, эти двое успели немало сказать друг другу ещё до прибытия сюда.

Славка мог бы заплатить за Макса, но ещё утром решил этого не делать. Новый беженец, никому не известный, не гражданин и с огромной суммой на руках — слишком подозрительно. Всё могло кончиться не освобождением друга, а тем, что в плену бы оказался ещё один приреченец. Дальнейший план состоял в том, чтобы проследить за «хозяином» и отбить Максима при меньшем количестве свидетелей. И вот теперь всё осложнилось — как попасть на остров, Слава пока вообще не представлял.

Он пожалел, что взял не все банкноты, а лишь те, что удалось рассовать по карманам. Вдруг местные всё-таки согласились бы на сделку с «лицом без гражданства»? Слава сжал кулаки и торопливо стал придумывать новый план. Устроить переполох с помощью дыма и украсть Макса; взять в заложники ближайшего гражданина и потребовать отпустить пленника; укрыться в здании и спешно призвать какого-нибудь кровожадного Высшего; просто броситься на охрану, завладеть оружием и пострелять всех к чёртовой матери… Идеи отметались с той же быстротой, с какой и появлялись. А Максима в это время вели назад к пикапу. Глория снова взяла слово, предлагая обществу подумать о судьбе матери-одиночки, которая задолжала городу за воду и продукты.

— Подождите! Не уводите его!

Толпа расступилась. Запыхавшийся человек едва не врезался в Славку, тряхнул головой, то ли извиняясь, то ли наоборот, возмущаясь возникшим препятствием, и взбежал по ступенькам на крыльцо.

— Это же Дэвид! — ахнула женщина в шляпе, и Славка узнал одного из участников боя на точке выхода.

Вернон не слишком обрадовался приходу Дэвида, скривился и грубо спросил:

— Что случилось? Хочешь его купи…, э-э-э, взять на поруки?

— Да! Но не совсем! — с вызовом сказал солдат и протянул шерифу какие-то бумаги. Вернон на них даже не взглянул:

— У тебя своих денег не хватит. И, насколько я знаю, завещание Джо ещё не оглашали, так что доступа к его активам у тебя тоже нет.

— Это приказ от мистера Френдли, лично мне! — потряс бумагой Дэвид. — Лично!

— У-у-у, чужак попал, — тихонько сказал чернокожий.

— В чём дело? — заволновался Слава.

— Давай сюда, — прошипел шериф, выхватил документ и пробежался по нему взглядом. Хмыкнул и елейным голосом сказал Максиму: — Ну что, чужак. Получилось даже лучше, чем я мог рассчитывать. На сутки ты поступаешь в полное распоряжение сержанта. Потом он доставит тебя в институт. Дэвид, смотри не облажайся. Я всё понимаю, но здесь, — толстяк ткнул пальцем в документ, — ясно сказано, что завтра он всё ещё должен быть живым. Утром я встречу тебя под мостом. Сам. Не задерживайся.

Максим наконец-то проявил эмоции — посмотрел на Дэвида долгим взглядом и усмехнулся разбитыми губами.

А Слава нервничал всё больше. Он бесцеремонно подёргал негра за рукав:

— Так что случилось? Почему чужак попал?

— Да потому что он виновен в смерти мужа Дэвида! — зашипела одна из соседок. — Как вы не понимаете? Джо погиб, и теперь… Я бы тоже захотела отомстить!

— Так Джо это мужик?! — ошарашенно спросил Слава.

Территорию вдовца легко можно было вычислить благодаря неухоженной растительности и невысокому пластиковому заборчику. Слава прикинул, что до ближайших соседей всего метров сорок и решил действовать как можно аккуратней, чтобы не привлекать ненужное внимание.

Тени стали уже достаточно длинными, день постепенно сдавал свои позиции, но всё ещё было слишком светло. Искатель разрывался на части: с одной стороны, переть напролом до наступления темноты верх глупости, а с другой, Дэвид заволок Максима в трейлер целых пять минут назад и вряд ли угощает пирогами с чаем.

Мимо сидящего в кустах Славки постоянно кто-то проходил или проезжал на велосипеде, один раз пробежали дети. Улучив момент, когда рядом никого не было, он вынырнул из зарослей, перешагнул заборчик и снова присел, за квадроцикл, стоящий в десятке метров от дороги. Потом на корточках осторожно и практически бесшумно добрался до трейлера.