Разведчик по призванию (СИ) - Батаев Владимир Петрович - Страница 28

— Он тебя больше не тронет, — пообещал я, закрывая за собой дверь. — А если попытается… Мелисса, можешь тогда его убить.

— Да я сама его отделаю! — огрызнулась Алана. Видимо, на моём лице отчётливо отразился скепсис, поскольку она продолжила: — Да я могла бы! Боевые искусства входят в тренировки каждого солдата, в том числе связистов! Просто… я растерялась. Этот дурацкий мир, дурацкие орки. Они оказались слишком здоровенными, а этот тоже толстый…

— И воняет почти как орк, — поддержал я.

Это не сильно помогло, но опять же — не повредило. А вот то, что Алана может быть полезна не только как источник информации и страстная любовница, но и в качестве боевой единицы, стало для меня открытием. Она сама говорила, что её тело не усиленное, вот я мигом и списал эльфийку со счетов. Но, чёрт возьми, тут же живут тысячи обычных людей! Не гигантов-орков, которых лопатой по башке не прошибёшь, не рыцарей с боевыми Печатями, даже не просто тренированных солдат. А самых что ни на есть обывателей, которых тот же толстяк-вышибала может за дверь таверны по пучку за раз выкидывать. Впрочем, возможно, Алана сумеет потягаться и с солдатом. Даже если имеющейся подготовки не хватит, может ведь распаковать ещё парочку архивов с навыками.

— А воровские умения у тебя в базе данных есть? — полюбопытствовал я. — Ну там, взлом дверей или сейфов, карманные кражи.

— Было что-то такое, надо поискать, — неуверенно отозвалась Алана. — А зачем?

Я пожал плечами. На самом деле, просто мысль в голову пришла. Ну и в любом отряде должен быть вор, это ещё со времён настольных игр известно, а в виртуальных традиция закрепилось. А ещё воин и маг. За воина у нас Мелисса. Вот кто я сам — пока не определился. Наверное, решу, когда вырасту.

— Пока ни зачем, просто на будущее, — сказал я. — Ты поищи архив, но не распаковывай. Может, и не пригодится никогда.

Алана кивнула, уже совершенно успокоившись. Всё-таки отвлечение от переживаний — тоже неплохой способ борьбы со стрессом. Хотя я знаю и получше, даже парочку. И для их применения всё в наличии — вот пиво в кувшинах, а вот кровать. Так что разберёмся и без теоретических фрейдистских выкладок на тему, почему банан — не всегда просто банан.

На этот раз я был в камере Брианны один. Джонас проводил меня по лабиринту подземелья и обещал вернуться через пару часов, чтобы забрать. Но скорее всего, он если и придёт, то ближе к вечеру. Палач и раньше старался мотивировать меня к самостоятельным действиям. Вряд ли только потому, что ленился везде водить ученика за ручку. Скорее метод обучения такой. Он же рассчитывал передать мне должность перед уходом на пенсию. То, что я в таком «наследстве» не заинтересован — моё личное дело, зачем афишировать.

Пришёл я не с пустыми руками. Случай с Аланой подкинул мне идею. А почему бы не применить свою доморощенную психологию к так называемой «богине»? Наверняка за годы заключения её уже пытались допрашивать по всякому, включая иглы под ногти и прочие прелести средневековых пыток. Ну а четыре века в одиночном заключении без еды и воды вообще мало что переплюнет. Но раз пользы они не принесли, можно попробовать иной подход. Как раз использовав её вынужденный пост.

— Пиво будешь? — предложил я, наполняя кружку из принесённого кувшина.

— Руки заняты, — с улыбкой отозвалась Брианна, пошевелив пальцами.

Я ничуть не смутился, просто поднёс кружку к её губам и чуток наклонил. Часть пива пролилась ей на грудь, но вроде и в рот кое-что попала.

— Ну и дрянь, — вполне добродушным тоном оценила напиток женщина. — По медяку за бочку брал, что ли?

— Бесплатно, за красивые глаза, — поведал я. — Ну и обещание никому не выдавливать глаза, показавшиеся недостаточно красивыми.

— Какой грозный. Знаешь, я как-то общалась с одним полководцем… Он при захвате вражеского города приказал отрубить всем уцелевшим жителям руки по локоть и ноги по колено. А потом увёл свою армию, оставив их ползать по улицам.

Тонкий намёк на то, что своей крутизной и свирепостью мне её поразить не удастся. Не дурак, понял. Только я и не собирался, так, к слову пришлось, просто болтаю. Но тему можно и поддержать.

— Да, нынче уже не те времена и полководцы измельчали, — вздохнул я. — Если что, сразу головы рубят, скукотища.

Вообще-то я на самом деле совсем ничего не слышал о войнах в этом мире. Ну и раз тут империя, вроде как единственное государство — о других мне опять же ничего не известно, — то и воевать, получается, не с кем. Вольные города хоть так и называются, но, по сути, находятся под протекторатом империи. Конечно, я могу просто многого не знать. А какая разница? Брианна тоже запросто может брехать про этого своего полководца. Я в родном мире всё-таки тоже историю учил, пусть и только в школе. Но про всяких великих завоевателей, вроде Аттилы и Чингисхана помню. Они тоже добрым нравом не отличались и устрашением врагов не брезговали. Но на самом деле, куда большие зверства творились гораздо позже, когда развитие технологий позволило поставить их на поток. А мечами конечности рубить — это ж чёртова уйма времени и сил, не рационально, разве что выживших было мало.

— Тебя тут вообще кормили? — поинтересовался я доставая из корзинки ещё тёплый пирожок с мясом и с аппетитом вгрызаясь в него.

Сам с утра ещё не позавтракал, специально, чтоб выглядело естественнее.

— Решил поиграть в доброго тюремщика? — вскинула брови Брианна. — Хоть бы посоветовался с коллегой, он уже пытался. Ты должен был быть злым.

На самом деле о такой схеме я даже не подумал. Уж слишком она банальна и избита, да и попросту нереалистична. Но если уж это первое, что пришло в голову четырёхсотлетней заключённой — насколько же такой приём стар? Вообще не думал, что он реальный, чересчур показушно же.

— Я вообще не твой тюремщик, — отмахнулся я. А почему бы не сказать ей правду? Если она попытается меня выдать, всё равно ведь никто не поверит. — На самом деле, я работаю на преступную группировку. Меня прислали украсть твои Печати. Обещали кучу золота.

— Все хотят мои Печати, — равнодушно отреагировала женщина. — Думают, что станут бессмертны.

— А не станут? — вот теперь мне стало на самом деле любопытно. — Это твоя врождённая особенность, что ли?

— Это же Печати Духа.

Отличный ответ. Судя по выражению лица, она даже считает его достаточным. Вроде как даже дураку должно быть понятно. Ну да, конечно, Печати Духа, это всё объясняет! Как же ни император, ни все советники не догадались?

— Ты думаешь, я тут самый умный? — спросил я. — Так вот — ничего подобного. Я вообще в этих Печатях мало смыслю.

— Сходи поучись, продолжим беседу лет через сто, — зевнула Брианна.

— Денег на обучение нету. Вот подаришь десяток Печатей, я их продам, разбогатею. Пиво ещё будешь?

Она кивнула. Вот интересно, удастся мне напоить трёхметровую бессмертную? Кажется, мысль была дурацкая. Ладно, будем уповать не на пьяные откровения, а на непринуждённую болтовню за обедом.

То, что мне приходилось буквально кормить и поить собеседницу с рук малость портило доверительность беседы. Но увы, я честно признался ей, что понятия не имею, как ослабить цепь и где вообще находится поворотный механизм. Оставим это на следующий раз. Пожалуй, Джонас согласится дать пленнице некоторую свободу, заперев меня с ней в камере. Авось не убьёт меня. Потому что меня-то за что? Признаков природной кровожадности она вроде не проявляет.

— А как ты познакомилась с тем полководцем? Ну, про которого говорила.

Не то, чтоб меня это сильно интересовала, но разговор по делу как-то не клеился, а тем для досужей болтовни в принципе было маловато.

— О, я пожрала его душу. Как пирожок.

Вот и поговорили. Знак Истины всё время разговора не подавал никаких сигналов. Либо она ни разу не соврала, либо на неё Знак не действует.

— Извини, пирожков с душами не припас, — пожал плечами я.

И тут меня осенило. Нет, я всё-таки не самый умный. Но ведь из другого мира. Мой опыт и знания совсем иные, чем у любого здесь. Магии в нашей реальности нет. Но вот фантастических книг и игр с избытком. При мысли о пожирании души у меня перед глазами прямо-таки нарисовалась наполовину заполненная синим полоска прогресс-бара с подписью: «Энергия душ: 47 %» Исключительно фигурально выражаясь, в воображении нарисовалась, а не в интерфейсе.