Новая эпоха (СИ) - Боровикова Екатерина "Копилка" - Страница 18

В отделе туристических товаров останки продавца отсутствовали. На стеклянной двери до сих пор висело расписание работы павильона — закрывался он рано, в девятнадцать ноль-ноль. Наверное, одиннадцать лет назад торговец успел добраться до дома или какого-нибудь бара и умер уже там. А может, превратился в упыря и наслаждается нежизнью где-нибудь в другом месте. Конрад подумал, что сюда нужно отправить нескольких бойцов. Удачное в плане добычи место.

Детский отдел. Мечта любого ребёнка. Если бы Свободные занимались торговлей и обменом, как некоторые странники-экстремалы, здесь можно было бы неплохо поживиться. Игрушки оказались нетронуты. У самого входа покупателей приветствовал огромный розовый медведь, припорошенный многолетней пылью. Красочные книги, игрушечные автоматы, безумное количество кукол, мозаики, детские коляски, залежи подгузников разных размеров — всё это потихоньку ветшало, так и не дождавшись маленьких хозяев.

И здесь продавщиц не было, лишь сиротливо валялась на полу обглоданная берцовая кость.

Еле слышный шорох заставил мага сосредоточиться. С минуту было тихо, но затем за ближайшим стеллажом что-то упало. Конрад взял автомат наизготовку и осторожно заглянул за полки.

Сначала мужчина подумал, что наткнулся на человека. Сгорбленный, тучный, узкоплечий незнакомец был одет в дублёнку мехом наружу, лыжную чёрную шапочку, высокие, неожиданно качественные ботинки и синие спортивные штаны с пузырями на коленях. Он не спеша шарил узловатыми руками по полкам с игрушками и что-то бормотал себе под нос.

— Эй, уродец! — Громко рявкнул Конрад, рассчитывая, что неожиданный звук испугает и деморализует человека.

Вышло не совсем так, как он рассчитывал. Даже не вздрогнув, «покупатель» медленно обернулся. Конрад вскинул автомат и прицелился, увидев заполненные чернотой глаза и огромный открытый рот, из которого свисал длинный, розовый язык. Кончик языка подрагивал и всё время цеплялся за воротник дублёнки.

— Что за мерзость?! — Маг сделал шаг назад. Опыт подсказывал, что пули подобных созданий практически не берут, а остатки Силы на это недоразумение тратить не хотелось. Раз не напал сразу, значит, потенциально не опасен. Мужчина тянул время, думая, что делать — просто уйти, или всё же попытаться уничтожить существо с минимальной затратой ресурсов.

— Мы не мерзость. Мы подарок выбираем. Для мальчика. Для мальчишечки, — прошамкал монстр, при этом язык продолжил свисать с подбородка, не участвуя в формировании звуков. Зато слюна закапала активней.

— Для какого мальчика? — Конрад подумал, что, возможно, получится разойтись по-хорошему, раз уж завязался диалог.

— Милому мальчишечке. Он любит машинки, да. Вкусный. — Вот теперь язык пришёл в движение и плотоядно облизнул всё бледное, восковое лицо разом.

Конрад почувствовал, как к горлу подступила тошнота. А монстр, видимо, решил, что взрослый мужчина тоже может быть вкусным, и сделал шаг вперёд.

Прозвучала короткая очередь. Существо дробно захихикало и исчезло.

Конрад выскочил в широкий коридор и содрогнулся — что-то скользкое, слюнявое лизнуло его ухо.

— Леон! — крикнул предводитель Свободных, и гулкое эхо понесло голос по этажу. А невидимый любитель мальчиков вновь решил попробовать мага на вкус.

— Леон, твою мать! — Конрад завертелся вокруг себя, пытаясь увидеть врага. Ничего не получилось. Зато со всех сторон послышался всё тот же шамкающий голос:

— Раз, два, три, четыре, пять,

Букой вздумали пугать.

Три, четыре, пять и шесть,

Вы не верьте, что он есть.

Пять и шесть, а дальше семь,

Буки, братцы, нет совсем[1].

Конрад упал — невидимое существо, особо не умничая, подставило подножку. Сверху придавило что-то тяжёлое, бука проявился и заклацал гнилыми зубами прямо перед носом жертвы. Маг почувствовал, как на него наваливается сонливость. Гулко отдавались по магазину тяжёлые, торопливые шаги — это Леон спешил на помощь шефу. Понимая, что соратник не успеет, Конрад решил не жадничать и потратил все внутренние Силы на удар по ближайшей точке — по мерзкому языку.

Существо взвыло и отпрыгнуло на несколько шагов. Наконец подскочил Леон и попытался схватить буку, но это уже не понадобилось.

Монстр тоненько выл, пытаясь удержать расползающийся на мелкие лоскуты язык. Затем стали распадаться губы, лицо, руки… Через две минуты всё было кончено. На полу вяло шевелилась скользкая масса, напоминавшая кучу пиявок. Даже одежды не осталось.

— Тьфу, мерзость. — Скривился Леон. — Шеф, ты как?

Конрад, свернувшись калачиком и обняв автомат, сладко спал, причмокивая губами.

Последний пленник, смуглый щуплый парнишка лет тринадцати, наконец, отправился к своим предкам. Конрад был настолько зол, что вытянул жизнь из мальчишки буквально за секунду. Он злился на монстра, на Леона, который запаниковал и вместо того, чтобы попытаться разбудить начальника, разорался, подзывая бойцов к спящему магу. Люди создали такой шум, что привлекли внимание упырей, отсыпавшихся в подвале супермаркета. В полумраке магазина чудовища чувствовали себя вполне комфортно, и Свободные потеряли четверых. А также истратили большую часть боеприпасов. Повезло, что на улице светило яркое полуденное солнце, Леон, наконец, взял себя в руки, и оставшиеся в живых вынесли мирно сопящего босса на стоянку перед магазином. Вурдалаки разочарованно выли, но преследовать потенциальный обед не пытались. Минут через пять похлопываний по щекам Конрад проснулся. И ужаснулся потерям. Себя он, естественно, ни в чём не винил, а вот подчинённые и несчастный паренёк в полной мере испытали на себе праведный гнев.

— Надеюсь, это последний ваш прокол, — процедил колдун, глядя на виновато опустивших головы Свободных, — там, в церкви, одни крысы. Трусливые, слабые, забывшие, что человек — царь природы. Я хочу, чтобы вы реабилитировались. Леон, посади Эдди к нам в машину.

— Я буду помогать с направлением? — Встрепенулся мужчина.

— Нет. Ты будешь моей батарейкой. По машинам! — Конрад направился к первому автомобилю.

[1] Детская считалочка

Полоз (Rex angius). Высшие. Негативист.

Внешний облик неизвестен.

Считается отцом всей змееобразной нечистой силы, покровителем обычных пресмыкающихся. Сам никогда не покидает Вырай, но его «дети» активно взаимодействуют с людьми. Человеческие души нужны не для пропитания, а для создания «потомков». Обладает неисчерпаемым запасом сокровищ, которыми щедро снабжает своих потусторонних подопечных.

Необходимо знать, что с седьмого апреля и до первого мая юные девушки могут наткнуться на украшения — кольца, серьги, браслеты, цепочки, которые лежат в траве или висят на ветках кустарников. Ни в коем случае драгоценности брать нельзя, каким бы красивыми и дорогими они не были. «Ничейные украшения» на самом деле принадлежат Полозу, разбрасывают их змеи. Таким способом Rex angius ищет себе «невесту». Взяв украшение, девушка словно даёт согласие на свадьбу. Отказаться нет никакой возможности. Судя по тому, что суженая требуется Полозу каждый год, участь его жён незавидна. Осенью жертва исчезает, даже если её хорошо охраняют.

По непроверенным данным, девушек используют, как сосуд для вынашивания змееобразной нечистой силы.

М.А. Бондаренко, «О сверхъестественных существах».

Меню дьяконов и настоятельницы было простым, но достаточно сытным — отварной картофель, слишком мелкий, чтобы его чистить, и зайчатина, добытая Дарьей. Рядовые прихожане получили похлёбку из сушёного гороха. Крупа немного отдавала плесенью, но сегодняшний повар, Элиза, в порыве вдохновения ободрала немного коры с многовекового дуба, росшего в дальнем углу двора, и добавила в кастрюлю. Мерзкий привкус притупился, и в церкви установилась благостная тишина, прерываемая скрежетом ложек о стенки мисок.

Погода стояла хорошая, поэтому Родник Веры практически в полном составе расположился во дворе — никто не хотел сидеть в душной столовой, окна там не открывались уже много лет по причине прогнивших рам.