История очевидца иных миров (СИ) - "Bunny Munro" - Страница 40

— Хорошо, Шеф. Только ещё поставлю торт для юбилея миссис Айверсон в холодильник.

— Действуй, солнышко. Старушке девять десятков стукнуло, — пояснил Мэтт, он плюхнулся в одно из четырёх кресел и жестом продолжил Кревану последовать его примеру, — понаехала туча гостей: родственники, знакомые, друзья — песочные человечки. Одна из внучек заказала торт, сказала, чтобы было побольше взбитых сливок — бабуля де их очень любит. И тут же: побольше фундука — мол, фундук со сливками отлично сочетается. Я, правда, плохо представляю, как сочетается фундук со вставными зубами миссис Айверсон, но это уже не моя забота. А Вы, Фланаган, чем добываете свой кусок хлеба?

— Если не трудно, Мэтт, зовите меня Креван, можно даже Крю — это для друзей. Ну что же… Живу я в Белфасте…

Следующие полчаса Фланаган рассказывал о себе, в том числе о том, почему решил прервать внесемейное затворничество (официальная версия), умолчав только об инциденте на работе и проблемах с головой. Рассказывая, он поймал себя на том, что не обнаруживает никаких следов звукового вторжения. Обрадованный этим открытием, Креван закончил свое повествование и замолчал, ожидая реакции новых знакомых.

— Кризис среднего возраста подкатил неожиданно и раньше положенного срока, так? — Мэтт неспешно отхлёбывал из своей чашки. — Пересмотрели своё отношение к окружающей действительности, нашли её слишком тусклой и решили, что большую часть своей жизни провели бездарно? Отсюда — стресс, расстройство сна и нерегулярный стул…

Энни возмущенно кашлянула, но глаза её улыбались.

— Ну, не всё так плохо, но некоторая доля истины в Ваших словах есть. Хотя, дело, скорее, в моем конфликте с внешней средой, который я и пытаюсь разрешить.

— Кто выигрывает?

— Пока паритет. Стороны откатились на начальные позиции и готовят решающий удар.

— Вы уж постарайтесь, Крю, не хотелось бы терять Вас. Кстати, если всё так плохо, не последняя мера — смена обстановки. Берите свою барышню и приезжайте, поживите у нас месяца три-четыре.

— Вот уж спасибо. Чем же нам здесь заниматься? Ни я, ни Джен не слишком сведущи в сладкой кулинарии, да и нишу эту Вы успешно заполнили…

— Намекаете на мои габариты? — Паркер делано нахмурил брови. — К Вашему сведению, цветочный магазинчик у нас тоже есть. С другой стороны, когда мы с моей Магдой начинали свое дело, в Бушмилсе было две кондитерские лавки. Мэри Бауэрс и семья Манучарян. Мы их пережили. Нет, я пережил, а Магда не разделила мой триумф…

Шеф замолчал, глядя в скатерть. Энни успокаивающе накрыла его руку своей и обратилась к Кревану.

— А вот мне кажется, что в Вас сильно творческое начало. Ничего не могу сказать о Вашей девушке, но Вы, Крю, могли бы попробовать писать картины или стихи. Может творчество поможет Вам вернуть душевное равновесие?

"Трудно подбирать рифмы, когда в голове заунывно тянет свою ноту волынка, а все мысли только о том, не забыл ли ты закрыть кран на кухне. Какое уж тут душевное равновесие?" — Креван понимал, что мысли эти несправедливы по отношению к девушке, поэтому принуждено улыбнулся и ответил:

— Как вариант, почему бы и не попробовать? Обещаю подумать над Вашим предложением, Энн, спасибо! А вот ни Вы, ни Мэтт ничего не рассказали о себе. Например, как вы пришли к такой блестящей идее — подсаживать бедных жителей Бушмилса на такие обалденные пирожные? — в подтверждение своих слов Фланаган облизал пальцы и нахально потянулся за одиноким кусочком, лежащим на общей тарелочке.

Энни, по-видимому, предоставила право на рассказ Шефу, но тот всё ещё молчал, пребывая в каких-то своих думах. Креван уже собирался извиниться за свое любопытство и сменить тему, когда Паркер заговорил.

История Шефа не отличалась оригинальностью, но была очаровательной в своей простоте. Сам родом из Манчестера, из семьи бухгалтера и хористки манчестерского собора, закончил школу и, пройдя подготовительные курсы, поступил в Манчестерский университет.

— Честно говоря, родители мою учёбу не потянули бы. Ну, по финансам. Помогла моя двоюродная тётушка с отцовской стороны. Бог не дал ей наследников, а от мужа, вице-президента одной промышленной компании, она унаследовала довольно кругленькую сумму. Тётка нашла выход для своих материнских чувств через своего племянника, и души не чаяла в "своём маленьком мальчике", то есть во мне. Родители, конечно, ревновали, особенно мать. Но тётя Соня всегда была корректна и, приезжая в гости, всегда чувствовала, когда время визита становилось чрезмерным. Посему, подарки часто приходили по почте, либо денежным переводом, в том числе и средства на учёбу. Её, кстати, никто не просил — тётя Соня сама часто опережала желания своего любимчика…

Юный Мэтт старался не разочаровывать родителей и тётку — свою "крёстную фею", звёзд с неба не хватал, но учился нормально, получая специальность бакалавра истории искусств.

— Я хотел стать критиком, уже после того, как понял, что актёрская карьера мне не светит. Невзрачный, стеснительный мальчик, обожающий смотреть за игрой актёров на сцене, но умирающий от страха при одной только мысли, что ему, возможно, придется на эту сцену выходить. Я видел вживую игру Роберта Стивенса, Мартина Шоу, Мэгги Смит и Ричарда Харриса14. Последних двоих, вы с Энн должны знать по "Гарри Поттеру". В выходные я ездил в Лондон, став завсегдатаем Олд Вик15. Золотые времена были, да-а…

Во время учёбы Мэтт познакомился с Магдаленой Фенн. Маленькая, воздушная, задумчивая и столь прекрасная своей редкой и робкой улыбкой — она моментально очаровала Паркера. Впрочем, он тоже не оставил её равнодушной, хотя до сих пор недоумевал, почему. Магда была родом из маленькой североирландской деревушки, известной разве что только благодаря одноимённому сорту виски. Училась на курс младше, но не в пример лучше Мэтта. Отношения их развивались медленно, но строго двигались в направлении единения. Мэтт пристрастил подружку к увлечению театром, Магда заразила друга любовью к кино. Общим же увлечением, сблизившим ребят с самого начала, была страсть к готовке. Много позже Магда, разоткровенничавшись, рассказала приятелю, что в университет она пошла только под напором родителей, мечтавших о лучшей доле для любимой дочурки. Сама она мечтала о небольшой пекарне, где она сможет заниматься тем, что действительно интересно.

— Линда, старшая сестра Магды, рано выскочила замуж и осела в Балликастле, суть той же деревне. Фенны не хотели такой же судьбы для младшей дочери и всеми силами гнали её прочь, подальше от Бушмилса, Балликастла и прочих подобных деревень и маленьких городков. Думали, она станет известной актрисой…

Велико же было всеобщее удивление, когда свежеиспечённый бакалавр вернулась к родным пенатам. Вернулась не одна, а с женихом. Да-да, Магда согласилась стать миссис Паркер, но при условии, что семейное гнёздышко будет свито в Бушмилсе. Мэтт, не раздумывая, отправил карьеру театрального критика в мусорную корзину и собрался предстать пред очами родителей своей ненаглядной.

— Что и говорить, сцена была ещё та! — Шеф хохотнул. — Представь себе, Крю, девица из католической семьи, более того, семьи строгих традиционных взглядов, и расовых в том числе, заявляется за благословением с чёрным женихом! Да и ко всему, они ещё и поселиться собрались здесь же, на глазах таких же добропорядочных соседей… Каких же усилий стоило это самое благословение! И, самое интересное, что я так и не добился от своей Магды — как она выбила из своих предков согласие на свадьбу! Тихоня и скромница, но если дело доходило до принципов — то уж держись! Она могла переупрямить стадо ослов, точно так…

Свадьбу сыграли тихо, без лишней огласки, для своих. К сожалению, Мэтту так и не удалось протоптать тропку к сердцам близких своей жены. Его это расстраивало, может быть даже больше, чем её. Но не настолько, чтобы омрачать счастье близости двух любящих душ. К тому же, Паркеру удалось осчастливить свою супругу шикарным свадебным подарком. Если начистоту, то подарок этот в руки Мэтту вложила все та же добрая фея, тётя Соня. Солидной суммы хватило и на покупку ветхого дома в центре деревни, и на его перестройку, и на старт нового предприятия — того самого, о котором мечтала Магда. Последующие годы пролетели легко и незаметно, как в конце любой детской сказки. Дела шли в гору, кондитерская приносила доход небольшой, но на безбедную жизнь хватало. Лавочка стала туристической меккой в высокий сезон, считалось даже чем-то неприличным — приехать в Бушмилс и не заскочить купить чего-нибудь к чаю в "Что-нибудь к чаю".