Ложное божество (СИ) - "rassvet" - Страница 77

Образы, образы, образы.

— Смерть?! Стоило догадаться, что ты меня убьешь, в это я верю. Значит, у меня нет выбора? Хотя смерть — это тоже выбор, но я пожалуй рискну, мне все же любопытно увидеть твой замысел. Вот только если что-то пойдет не так, и ты нарушишь слова, я сам себя убью, ты ведь это понимаешь, да? Отлично. Что мне нужно делать, мы ведь оба хотим побыстрее развиться?

Образы, образы, образы.

— Вот как? Да, до такого ритуала сам не догадаешься, хорошо я попробую, но объясни подробнее.

Образы, образы, образы…

Шесть месяцев назад.

Сидя на островке с древом, в мире своей души, Зигфрид нарисовал на земле очень сложный магический круг, со множеством печатей внутри и целым рядом сложнейших символов. Даже ему было трудно в совершенстве начертать данный небесный круг со всеми необходимыми атрибутами, уж слишком сложным он был. Но так или иначе месяцы тренировок, проб и ошибок, не прошли зря и работа была сделана, осталось завершить лишь вторую часть. А для этого собрать все необходимые ресурсы.

Подойдя к черному древу, сейчас больше похожему на огромный деревянный шар с корнями, Зигфрид сделав пару ручных печатей, начал выполнять особого рода технику плетения, показанную ему ранее тем, «кто скрыт в плоде души». Плетение было очень сложным и сильно напрягало даже его самого, но оно и понятно ведь с помощью данной техники добывался элемент времени. Да со слов того «кто скрыт в плоде души» древо в этом мире символизирует течение времени, и значит, из него можно добыть подобный элемент.

Правда это или нет, Зигфрид не знал, но решил попробовать, и самое смешное состояло в том, что все получилось. Стоило ему провести все нужные манипуляции, как из древа вышел маленький шар света, и проплыв по воздуху пал в центр магического круга, ранее нарисованного Зигфридом.

Убедившись в работоспособности метода и своем мастерстве плетения, которого все-таки хватало для выделения первоэлементов, наш герой провернул тот же трюк с порталом, достав из него элемент пространства, затем с землей, воздухом, водой и огнем, коей достал из созданной им печки.

Но этого было мало, к шести уже имеющимся элементам, необходимо было добавить еще два, элемент плоти и элемент духа.

Первый он забрал из пещеры Чудес, переместившись туда через портал и произведя определенную технику плетения над телом одного из двадцати пяти зреющих там нелюдей. Второй же оказалась достать еще проще, ибо для этого нужно было лишь поймать одну из адских душ, что в форме рыб плавали в мире его души.

И вот небесная печать восьми элементов была активирована, она сияла неземным светом, словами было не описать, как красиво переливались тысячи символов на ее поверхности.

— Так пора сделать последний штрих, — сказал сам себе Зигфрид, и вписал в центр восьмиэлементного круга, те самые непонятные цифры, которые постоянно тут и там его преследовали.

И стоило ему это сделать, как волна невероятной энергии исторглась из печати, и вошла внутрь черного древа, держа путь к «плоду души».

— Наконец-то, — возрадовался кто-то в нем, и семя, сокрытое сверхплотной скорлупой, раскрыло свои объятья, словно человек разведя руки, и показалась из «плода души» здоровенная пасть с многочисленными зубами, и десятком рогов на голове, — кушать подано, — эхом разошлись слова по пустому пространству, когда бездонная глотка приготовилась поглотить энергию летящую прямо к ней.

Луч же света летящий к монстру на огромной скорости, всего за миг до соприкосновения с пастью оного преобразовался в исполинское энергетическое копье, которое всей своей мощью обрушилось на «едало» демона пронзая его изнутри наружу и испепеляя все внутренности.

— Ааагггххх! — невероятный рев издал монстр «чревоугодец» получивший удар в самую незащищенную, всегда тщательно скрываемую, часть своего тела, желудок.

Мир же души Зигфрида, исторгнув из себя титаническое количество энергии, начал меняться на глазах. Вода стала пересыхать, земля превращалась в песок, адские души исчезали, древо начало засыхать, воздух становился спертым, огонь в печи погас, портал начал мерцать, а тело одного из двадцати пяти нелюдей, из которого изъяли элемент плоти, подверглось гниению.

И все это было следствием потери жизненных сил души, кои по задумке демона должны были быть им поглощены с помощью ложной небесной печати восьми элементов. Вот только Зигфрид разобравшись в печати, изменил несколько символов, превратив ложную небесную печать, в истинную. Демон в свою очередь, попавшись на технику «двойного разума», был обманут лживыми мыслями и чувствами юноши, и сам принял удар с распростертыми объятьями понеся просто непомерный урон.

Если честно не надели монстр Зигфрида целым ворохом уникальных знаний, для исполнения ритуала жертвы души, то парень никогда бы не смог ни то что создать истинную небесную печать, он бы про нее даже не узнал. Фактически демон сам дал лопату, которой ему вырыли могилу, а он туда запрыгнул с криками «кушать подано».

Естественно, за кадром осталась вся та колоссальная работа Зигфрида, что лез из кожи вон для победы над чудовищем, и делал это уже не ради своего спасения, а ради спасения всех тех, кого он любит.

В какой-то момент молодой, толком еще не поживший парень, осознал одну простую истину.

Если демон, способный даже в неявленном виде, даровать могущественные сиддхи и подчинять адские души усилием воли, вырвется в физический мир и обретет материальное воплощение, то даже все архимаги континента его не одолеют. Человечество просто сгинет с лица планеты под напором этого бессмертного, прожившего уже миллионы лет, существа. С его силой и знаниями, опытом и мастерством, в физическом мире он станет ультимативным противником не знающем поражения. Да даже в мире души, еще неявленный и незрелый демон был достаточно силен, дабы зараз убить Зигфрида при малейшем подозрении на неладное. И не откройся он сам, и не дай он косвенного знания о том, как можно собрать все свои силы и, сжигая душу, нанести сокрушающий удар, тогда у жертвы его не осталось бы и шанса одолеть такого как он.

И даже при всем этом, не будь у Зигфрида настолько сильной и чистой души, и не продвинься он так далеко в технике «Песни Жизни», не получилось бы настолько сильно ранить древнего демона.

Да, именно ранить, демон оказался настолько силен, что не умер, несмотря на все вышеперечисленное.

— Глупец! — донеслось из засыхающего древа души, — Убью! — взревел монстр, уже не способный залезть обратно в плод или же восстановить свои прежние силы.

БАБАХ! С диким взрывом сферический дуб разорвало на куски и из него вылезло отвратительное, похожее на червя с пастью и рогами, существо.

Во внешнем мире души оно казалось гигантским, в раз пятьдесят превосходя Зигфрида размером.

— Истинным именем заклинаю тебе умереть, «чревоугодник» — наведя ладонь на демона, бесстрастно произнес юноша, все-таки расшифровавший те самые странные цифры.

— Ааагггхх! — вновь взревел монстр, и из его пасти хлынула черная жидкость, — как ты смог?!

Ответа не последовало, Зигфрид не собирался молоть языком с чудовищем, никакого смысла в этом не было.

Что же касается истинного имени, то у каждого магического существа оно было, вот только узнать его очень трудно, ибо оно состояло не столько из самого звука, сколько из понимания смысла слова коем нарекли ту или иную сущность.

Зигфриду узнавать ничего собственно и не нужно было, так как подселяющийся демон, сращивающий свое естество с естеством жертвы, волей-неволей говорил ей свое имя, дело оставалось за расшифровкой и пониманием.

— Бесполезно, даже если ты знаешь мое имя, наши души слишком неравноценны, у тебя не хватает духовных сил полностью подчинить меня, а значит, имя работает лишь частично, — издал звуки наподобие смеха монстр, начавший приближаться к своей, постепенно отходящей назад, жертве.

Зигфрид едва передвигал ноги, его мир души уже буквально превратился в безжизненную темную пустыню, отдав все свои силы на ту грандиозную атаку. Сам же он сильно ослабел и помутился сознанием, после того как атаковал демона с помощью истинного имени. Чудовище говорило правду, оно слишком сильно, даже со знанием магического имени, Зигфрид лишь наносит ему урон, а не убивает, сам при этом истощая себя почти до нуля.