Любовь не с первого взгляда (СИ) - Берестова Мария - Страница 21

Начать решили с самого лёгкого и не затратного по времени — с разбора анжельского вопроса.

Последнее десятилетие отношения Райанци с Анджелией были самыми тёплыми, за что следовало благодарить Канлара и его сподвижников. Хотя история их появления в Райанци была довольно печальна — они были горсткой выживших от проигравших в небольшой, но кровопролитной гражданской войне, — но их конфликт имел больше отношения к тогдашнему правителю Анджелии, нежели к самой стране. Когда в Анджелии был выбран новый правитель, политический ветер подул в другом направлении, и канларовским сподвижникам даже предлагали вернуться в страну с восстановлением всех гражданских прав. Однако к тому времени они уже прижились здесь, да и опасались, что старый враг однажды сможет снова вернуть себе власть, и война начнётся по-новой.

Теперешний правитель Анджелии весьма активно поддерживал дружественные отношения с Райанци и пребывал в уверенности, что господин Канлар продвигает при дворе проанжельские интересы. В какой-то степени, это было справедливо, поскольку морская торговля между этими странами несла выгоду обеим сторонам, и при отсутствии других точек соприкосновения Канлар был занят в основном налаживанием этих морских связей и договорённостей.

Его кружок полагал, что из возвышения Канлара можно извлечь некоторые новые выгоды. Поэтому сразу же после свадьбы предлагалось направить в Анджелию дипломатическую миссию, которая, во-первых, привезёт заверения в дружественных намерениях, во-вторых — постарается выбить из анжельцев снижение пошлины за проход по их прибрежной территорией при торговле с Джотандой.

Корабли из Райанци могли пройти в Джотанду и по свободным водам, но, во-первых, это удлиняло путь примерно на четыре недели, во-вторых, — это было небезопасно с точки зрения стихии, и риски кораблекрушений во время шторма там были гораздо выше. Райанци была заинтересована в том, чтобы водить свои корабли безопасным путём вдоль берегов Анджелии, но торговая пошлина казалась слишком высокой.

— Будем напирать на особое уважение к нашему могучему соседу, — тыкал пальцем в черновик дипломатической ноты Вернар. — Укажем, что королева специально ввела новый титул короля-консорта, с особыми полномочиями, чтобы уважить родину своего мужа и подчеркнуть доверие к выходцам из Анджелии.

— Решение разумное, — соглашался Се-Ньяр, поглаживая мягкую приятную бородку, — но просто за красивые глаза королевы они нам пошлины снижать не будут. Нам нужно что-то им предложить.

Канлар задумчиво стучал пальцами по столу:

— Они просили меня продвинуть возможность беспошлинного прохода по нашим водам при торговле с Махией, — раздумчиво напомнил он. — По правде сказать, нам крайне невыгодно, если Махия начнёт активнее торговать с Анджелией.

— Мы можем скорректировать договорённость с махийскими пиратами, — заметил махиец Кордонлис.

— Да-да, давайте натравим пиратов на анжельцев и рассоримся с ними вдрызг, — саркастически отозвался Канлар. — Как будто для кого-то тайна, чья рука подкармливает этих разбойников.

Коллеги угрюмо уставились на карту, пытаясь сообразить, что вообще можно предложить стране, которую не интересуют ни дипломатические браки, ни церковные миссии (верная своему демократизму во всём, Анджелия докатилась и до безцерковной религии).

— Если нам не помогут махийские пираты, — выдал новую идею Кордонлис, — давайте обратимся к анжельским. В том смысле, что мы можем предоставить Анджелии дополнительные боевые единицы для совместной борьбы с этой напастью.

Задумчиво водя пальцем по карте, Вернар заметил:

— Это может сработать. Совместными усилиями мы могли бы очистить Южное море от пиратов, и это пошло бы на пользу всем нам.

Надо сказать, что в Анджелии Южное море называли Северным. Из-за этого чаще всего на картах оно обозначалось как Южно-Северное, либо Северо-Южное.

— И подключим к делу махийских пиратов, — несколько вопросительно посмотрел Канлар на Кордонлиса.

— Можем хоть полностью заполнить эти предлагаемые боевые единицы ими, — довольно фыркнул тот. — Надо только замаскировать их под какой-нибудь псевдомахийский флот. А то у них же грандиозное пиратское соглашение о ненападении.

— Попробуем так, — решил Канлар. — Кордонлис, организуй нам тогда этот подставной флот. Вернар, с тебя нота и предложение. И подбери людей для миссии. Желательно половина на половину, анжельцы и райанцы. И кто у нас там был в смешанном браке? Пусть просимволизируют меня и королеву.

Решив, таким образом, первый насущный вопрос, кружок прервался на обед. После которого решено было всерьёз взяться за короля Ниии. Здесь команда завязла на несколько часов, собирая и сортируя донесения, выдвигая гипотезы и просчитывая возможные ходы противника. В настоящий момент они находились в ожидании реакции короля на отказ королевы — но после того, как эта реакция воспоследует, отвечать нужно будет молниеносно. Поэтому сейчас общими силами строили предположения о том, что предпримет король, от самых простых и логичных — до фантастических и абсурдных.

К вечеру им казалось, что они предусмотрели уже всё или почти всё: во всяком случае, вариант «явится в Райанци инкогнито и вызовет соперника на дуэль» явно свидетельствовал о том, что пора бы и остановиться. В богатстве фантазии присутствующих сомневаться не приходилось.

На сладкое оставили махийский вопрос — заодно переместились в зал с каминами, где можно было отдохнуть от писанины и бумаг и просто наметить дальнейший план действий.

Во дворец Канлар вернулся уже к ночи — наутро нужно будет быть на совете, поэтому лучше завалиться спать поближе к месту его провидения.

В отличии от королевы, Канлар не имел счастливой способности высыпаться в любых ситуациях, поэтому очень ценил возможность выкроить лишние полчаса для утреннего сна.

Когда, казалось бы, грядущую свадьбу уже успели спланировать от и до, решив все спорные вопросы, совет неожиданно нашёл новый камень преткновения: именование будущего короля-консорта.

Если с титулованием определились более или менее споро — выбрали классическое «ваше величество», которое с видом, будто жалует шубу с барского плеча, утвердил и сам канцлер, заявив, что если уж они заняты созданием сильной политической фигуры, нужно создавать и соответствующую атрибутику… То с именем пошли споры.

Откуда, казалось бы, могли возникнуть разночтения?

Чаще всего супруги принцесс из правящего рода принимали родовое имя жены и меняли фамилию на династическую — Се-Рол. Так было, например, с уже известным нам по истории с серенадами и волками князем, так бывало и со всеми предыдущими консортами в истории Райанци, так предполагалось поступить и с Канларом.

Возражения возникли у самого Канлара, который как-то не был склонен менять фамилию, и упирал на продолжение проанжельской партии — с этой точки зрения анжельская фамилия была более чем кстати. Патриотично настроенный канцлер был категорически против такой идеи, и докатился до идеи двойной фамилии: Рол-Канлар.

Дядя королевы, слушая их споры, предложил более радикальный в плане патриотизма жест: переделать исконную фамилию на местный манер. Для этого от неё нужно было отсечь традиционный суффикс «ар» (который в анжельском языке нёс смысловое значение и обозначал слово «род») и, напротив, спереди присоединить традиционную приставку «Се» (которой в Райанци обозначали принадлежность к дворянскому роду). Получалось, соответственно, вполне пристойное Се-Канл.

Против этого варианта выступил ещё один участник совета, Се-Приент. Он возмущался, что Се-Канл звучит крайне неблагозвучно, и если уже корнать фамилию будущего консорта, то до уровня Се-Кан.

На это вице-канцлер оптимистично заявил, что при таком раскладе нет никаких проблем со скрещиванием фамилий, и нужно создать гибрид вроде Се-Канрол или Се-Ролкан.

На протяжении всего этого лингвистического безумия сам Канлар сидел с каменным лицом, которое выражало явное неодобрение всем озвучиваемым вариантам. Несколько обескураженная фантазией своих советников королева тоже предпочитала отмалчиваться.