Сколько стоит любовь (СИ) - Доронина Слава - Страница 4

Я молчала и судорожно переводила дыхание, чтобы прямо сейчас не плюнуть Ильнуру в лицо и не уйти из этого гадюшника.

— Ты… — я осеклась, когда Ильнур подошел ко мне вплотную, впечатываясь в меня своим огромным пузом, которое прикрывала белоснежная рубашка. Дорогой парфюм ударил мне в ноздри.

— Я человек, который дает тебе шанс спасти сестру, заплатив за ее жизнь какую-то ничтожную плату. Если уж на то пошло, я могу попросить одного из своих парней, и тебе в момент решат твою проблему с девственностью, и твой ценник упадет вдвое. А то носишься, как ненормальная, с ней и сыплешь брезгливыми взглядами вокруг. Думаешь, я не вижу, как ты смотришь на всех свысока? Я терплю тебя лишь из-за твоего отца, потому что знал его, и он был хорошим человеком. Не то бы уже давно сдал Багрову с потрохами.

— Ты… — я вовремя сдержалась от ядовитой и злой реплики, которая бы отставила впоследствии отметину на моей щеке, потому что собралась назвать его обрюзгшим и лицемерным негодяем, который прикрывался благими намерениями ради личной выгоды.

Мужчина смотрел на меня испепеляющим взглядом, и я покрылась испариной. Этот разговор мне дался очень и очень непросто, я никак не рассчитывала услышать подобного предложения.

— Если он был таким хорошим человеком, почему просто не дать денег? Или ты лишь пускаешь пыль в глаза?

— Потому что просто так в этой жизни ничего не бывает. И за все приходится в итоге расплачиваться, — хмыкнул он и развернулся, возвращаясь в свое кресло.

Выдержав его пристальный и насмехающийся взгляд, я медленно развернулась и пошла прочь.

Ни к чему не склонял, как же… Только отчетливо дал сейчас понять, что я давно хожу по краю, и он в любой момент мог столкнуть меня вниз. Но терпит. Из последних сил терпит, и его терпение на грани.

После смены я снова поехала к реке и провела там очень много времени. Больше часа точно. Сидела на берегу, слушала тихий плеск воды и думала над теми словами, что услышала в кабинете Ильнура. Одна ночь с каким-то человеком, который даже не местный житель и, считай, внушительная сумма на операцию у нас в кармане. А моя девственность… не носилась я с ней, как с писаной торбой, пусть не привирает. Мне вообще было на ту наплевать, если уж на то пошло. Но продавать себя и свое тело за деньги первому встречному… Чтобы осмыслить это, все требовалось время, а у меня его много не было. Предложение Ильнура, походило на то, как если бы я сидела на игле и долгое время пыталась соскочить с дозы, а тут мне вдруг предложили задарма новый всплеск кайфа. Всего-то и требовалось, протянуть руку и закрыть глаза, чтобы получить это все…

Я включила громко музыку, жмурила сильно глаза и представляла, какой стыд буду испытывать, согласившись на эту низость. И что я только не делала, чтобы выбить этот разговор и предложение Ильнура из своей головы. Думала и том, что мать, прознав, откуда и каким способом я достала эти деньги, проклянет меня, но перед глазами, как приклеенная, стояла картинка здоровой и счастливой Лизы. Она бегала по заднему двору среди цветущих абрикосов и улыбалась нам…

Александр

— Саша, ты куда? Рабочий день ещё не окончен, — остановил меня Карим.

Я тяжело вздохнул, дочитал до десяти и повернулся, смотря в морщинистое грубое лицо. Ослабил узел галстука, понимая, что мне нужен глоток свежего воздуха. Именно за ним я и направлялся на улицу, чтобы немного привести себя в чувство и остудить гнев, который клокотал внутри. Не то, мог не сдержаться, вернуться в кабинет к отцу и… дело могло кончиться печально. Потому что негоже детям поднимать руку на своих родителей. А я бы всю душу из отца сейчас вытряхнул.

— Ты чего? Что-то случилось? — он заметил мое состояние и недовольно свел брови, внимательно всматриваясь мне в лицо.

В эту самую минуту мне было плевать на работу и партнёра отца. Меня интересовал лишь один вопрос, как долго я жил в иллюзии счастливой и полноценной семьи, которой уже давно, оказывается, не существовало. Минуту назад я выскочил из кабинета отца, застав того в обществе молодой девицы, которая широко раздвинув ноги, принимала в себя его член. В то время, как несовершеннолетняя сестра и мать ждали с работы главу семейства и генерального директора сети ресторанов «Кристалл» на ужин по случаю победы Наташи в конкурсе начинающих архитекторов.

Смотрел невидящим взглядом на Карима, а видел совсем другое лицо, физиономию негодяя, которое было искривлено гримасой плотского наслаждения. Вспышка ярости прострелила мозг и я, сжав кулаки, развернулся и зашагал прочь, ничего не отвечая. Холодный ветер ударил в лицо и немного привёл меня в чувство. Я подошёл к машине, разблокировал замки и забрался на сидение. Глядел на мелькающих мимо людей и машины, и думал о том, что ни мать, ни сестра не достойны такого предательства. Не достойны такой лжи и лицемерия после той страшной трагедии, что родители пережили вместе много лет назад… Мы все вместе ее пережили, и мне казалось, наша семья никогда не распадется, а получалось, что… каждый в итоге был сам за себя? Ах, нет, иллюзии… Отец неплохо построил для всех нас не только крепкую опору и бизнес, но и создал декорации идеальной семьи.

Телефон завибрировал в кармане пиджака. Я достал его и взглянул на дисплей. Высвечивалось имя сестры. Но я не уверен, что готов был сейчас говорить с Наташей. Ни с кем не хотел сейчас говорить, хотя с сестрой мы были очень дружны, она и на архитектора пошла учиться лишь потому, чтобы быть в чем-то похожей на меня… Да и что бы я сейчас мог ей сказать? Не говорить же о том, что я случайно стал свидетелем той низкой сцены, что никак не шла из головы. Не та тема для обсуждения с без пяти минут восемнадцатилетней девчонкой, у которой кипели гормоны внутри. Не хватало только того, чтобы она вместо меня глупостей наделала.

Не знаю, сколько сидел в машине у офиса, но ощутил сильную потребность уехать куда-то подальше от этого места. А ещё лучше из города. Лишь в одном был уверен в эту минуту, что жить так, как мы жили раньше, больше уже не сможем. И на ужин я сегодня не поеду, чтобы не встречаться с отцом, потому что та сцена никак не шла из головы. Колесил по городу, пока не надоело, и остановился возле клуба с яркой вывеской. Телефон без конца вибрировал, и Наташка, наверное, сильно переживала, что меня нет на семейном ужине. Между мной и сестрой была тесная связь. Ей я мог доверить многие проблемы и поделиться радостями, ощущая её неподдельный интерес. Но ей действительно это все было важно. Ловил себя иной раз на мысли, что так, как любил сестру и с какой нежностью и трепетом к ней относился, вряд ли буду относиться к какой-то другой девушке.

Написал ей короткое сообщение, что у меня не получается приехать вовремя, ощущая тяжесть в груди, что изворачивался и лгал, когда хотелось выплеснуть свои эмоции хоть на какого-то человека, какому были бы не безразличны эти признания. Человека такого я знал, и он усердно сейчас набирал мой номер. Но я хотел отгородить сестру от таких новостей и правды. Самому для начала нужно успокоиться, прежде чем раскидываться словами.

Заглушил двигатель и вышел из машины, зашёл внутрь здания, понимая, что глупая это затея. Что я за рулём и пить не стану, но оставаться в тишине, одному в машине, совсем не хотелось. А этот клуб, в котором я частенько бывал — единственное место в городе, которое всегда было приятно посетить. Мы дружили с Арсением, диджеем клуба, и мне нравилась его музыка, и сам он был вполне нормальным парнем, с которым ни много, ни мало, но дружили мы со школьной скамьи. Поэтому я и приехал сюда. Знал, что могу побыть в его обществе без ущерба для своих эмоций и чувств. Не привык я ни с кем делиться переживаниями. А он не станет лезть в душу.

— Ты каким ветром? Сто лет тебя было не видно, — высокий и немного тощий парень с черной копной волос протянул мне руку. Я пожал ее и слегка улыбнулся. — Анфиса, — кивнул в сторону расфуфыренной блондинки с третьим размером груди и длинными красивыми локонами, — уже предлагала заплатить мне, лишь бы заманить тебя в нашу клубную атмосферу.