Честь и меч (СИ) - Леконцев Олег - Страница 7

— Надеюсь, тварей не видели? — С беспокойством спросил он их дозор, обращаясь к Сергею, выглядевшему наиболее солидно. Два других дозора никого не нашли и он надеялся, услышав очередное «никого там нет», свернуться и отправиться под защиту крепостных стен.

Сергей стушевался, видя, что центурион глядит на него. Выручил Игорь:

— В лесу ходят орки, Бог знает сколько, мы видели десяток и у них старшим хотя бы один огр.

— Что б тебя! — хлопнул по голенищу сапога кожаной перчаткой Завалишин. И с надеждой спросил — С перепугу, наверное, привиделось. Здесь медведи, да лоси ходят, перепутал, пацан?

Игорь разозлился от пренебрежительного тона старого центуриона и хотел отлаять его, не взирая на чин, но тут его взгляд упал на следы старой раны на руке и он подумал, сколько боев тот провел с нечистью, пока он играл с мальчишками в саду. Не зачем на него злиться.

— Сергей, Иван, покажите добычу.

Младший брат схватил мешок, который он привалил к дереву, и на который до поры никто не обратил внимания, перехватил его за низ и вывалил оттуда головы и внутренности орков.

— О! — взревела центурия, в большинстве видевшая впервые так близко орчьи головы.

— Я уже подсчитал, здесь на десяток рублей, — гордо сказал Иван. А потом добавил, покосившись на Игоря. — Правда, мы только по одному срубили. А Игорь троих.

— Разделим поровну, — успокоил Игорь. — Вместе дрались.

Сергей дал младшему подзатыльника:

— Нашел с кем добычу делить, — процедил он сквозь зубы и Иван прикусил язык. В самом деле, с сыном гроссмейстера вздумал торговаться.

— Мы дрались вместе, — повторил Игорь, — и будем поровну делить орков.

А потом повернулся к Завалишину:

— Столько же ушло.

— С чего ты взял, что с ними был огр?

Игорь хмыкнул. Проверяет его центурион. А с другой стороны, почему бы и не проверить. Такой юнец мог и напутать.

— Слишком уж хорошей командой были орки, уходили в рассыпную, явно ими кто-то командовал. Хоть и на расстоянии, а держал в узде. Будь орки одни, либо дрались бы до последнего, либо ломанулись на нас скопом.

— Ясно, — процедил Завалишин и набросился на центурию: — что стоите толпой мужиков. В строй, как я учил, пока нечисть не появилась. Ощетиниться копьями.

— Как бы они не побежали при виде случайного орка, — подумал Игорь, глядя как бестолково строится центурия. С высоты четырнадцати лет его новые товарищи были чересчур осторожны. Так и струсить недолго. А уж как копья держат — как оглобли. Смех один.

— Выстроились? — Завалишин вышел вперед, оглядел центурию, процедил: — для первого раза ладно. Пошли вперед, походим строем. Копья не уроните, а то сами же напоретесь.

— Нечисть же рядом, — раздался нерешительный голос, — отойдем лучше под защиту войск Ордена.

Центурия грохнула дружным хохотом.

— Милый ты мой, — сказал сквозь выступившие слезы Завалишин. — Мы ведь и есть теперь войско, что же ты сам за себя прятаться собираешься.

— Дак я хотел сказать, за хорошее войско, — оправдывался бедолага, но его уже никто не слышал.

Рыцари и оруженосцы, вдохновленные Игорем, споро направились к лесу. Но если рыцари, имея в большинстве какой-никакой опыт боев, вели себя сдержанней, а вот оруженосцы в своих двадцать — двадцать пять лет ликовали.

Центурион, опасаясь, что его новички полезут на рожон, руганью и тычками стал сбивать их в более плотный строй и заставил идти медленней, внося свой вклад в общий шум. Так, галдя, как толпа в базарный день, они подошли лесу, где Игорь и Иваренковы увидели орков.

Нечисть их караулила. Полная ватага — двухголовый предводитель-огр, десяток кентавров и полусотня пехоты орков, выстроились в боевой строй, ожидая людей. По старым временам пустяк для центурии опытных воинов. А сейчас, при воодушевленных тварей, привыкших побеждать людей, при новичках воинах, обрадованных полчаса назад победой и с неизвестно каким настроением через следующие полчаса, как сказать …

Нечисть выглядела грозно. Огр-великан в два с лишним метра высотой, в две головы оглядывал окрестности, в две глотки рыкая на орков. Одним своим видом он навевал страх робким. Яйцеголовые ученые уже второе столетие спорили, как два мозга уживаются в одном теле, но для воинов всегда было гораздо важнее, что огр имел огромную силу и непробиваемую кожу. Говорят, что даже тевтонский конный рыцарь не мог ее пробить прямым ударом копья с полного разгона. Только рот и глаза — вот три цели любого воина, стремящегося победить и выжить. Огры не так часто выходили в бой. Это были командиры нечисти, точнее сказать, пастухи страшных овец-орков, криком и оплеухами заставлявших их подчиняться.

А те тоже были выше людей. Размахивая дубинами, выпуская и убирая когти, выглядели отнюдь не дураками-разгильдяями. С флангов их прикрывали кентавры. Похожие на легендарных полулюдей — полулошадей, они, конечно ничего общего с ними не имели, кроме слабого внешнего сходства. Один из них издалека кинул копье. Хорошее копье — здоровенная оглобля. Такая попадет — пробьет насквозь.

Ватага задвинулась, пошла навстречу людям и, когда осталось сотня метров, остановилась. Вперед вышел кентавр, заревел так, что в ушах заложило, застучал огромными кулаками по груди. Перехватил копьем, постучал древком по земле. Явно вызывает на поединок.

Люди испугались. Только ветераны прикидывали, как начать сражение, не торопясь, однако, в схватку, а остальные, робкие и впервые попавшие в бой, заробели.

— Я же говорил, надо было уходить, — заскулил пристыженный маловер, — дома и стены помогают. Укрылись бы за стенами Новодмитриева.

— Отходить надо, у столицы выйдут, помогут. Там есть пятый легион, есть, по крайне мере стража, — поддержал другой голос. — Толку мало будет, если нас здесь перебьют.

Центурион, не ожидавший такого поворота, только крутил головой.

— Куда идти, — наконец заговорил он, — и так уж до столицы наотступали…

— Мы не отступали, — перебил его первый голос, — и головы свои просто так слагать не собираемся.

Завалишин явно терял свою команду. Еще немного и центурия побежит. Скулили молодые оруженосцы, потерявшие головы. По всем законам войны они должны следовать за шеренгами рыцарей, а не выступать в бой первыми. Но поему молчат рыцари?

— Как вам не стыдно, — пристыдил Игорь, вступив перед центурией. — Куда вы собираетесь отступать, за девок прятаться?

— А ты покажи как нам драться, — предложил тот же голос. Игорь все пытался разобрать, кто же это говорит, но тот так ловко прятался среди воинов, что никак не удавалось.

— Я?! — Игорь оглянулся в смущении. Он не драться испугался, хотя в свои четырнадцать лет было страшновато выступать против огромного кентавра, а показывать меч. Вот ведь вляпался. И старик центурион какой-то робкий. — Я готов!

— Так иди, шагай, — подсуживал трус и никто его не сдерживал. Не думал Игорь, что его первая центурия будет слабой и трусливой.

Но как говорил его старый наставник, в очередной раз пробив оборону в учебном бою, — центурию не выбирают, как и могилу на кладбище.

— Давай парень, — выдохнул Завалишин. — Я бы пошел, да староват уже для кентавра. Двигайся быстрее, запутывай его. Ничего в нем страшного нет.

Игорь скользнул стремительным шагом навстречу кентавру, остановил взглядом братьев, поспешившим следом. Это был его враг, его личный и только он мог с ним драться и убить его. Или погибнуть сам.

Он выхватил клинок и центурия за его спиной ахнула, признав меч. Вновь всполошилась и ватага тварей, но огр быстро навел порядок, заставив встать смирно.

А Игорь уже не обращал внимания, приступая к огромному, как породистый бык, кентавру.

Тварь смущенно перетаптывалась на своих лошадиных лапах, подбрасывая на руках-лапах копье. Одно дело драться с робеющими людьми и совсем другое встретиться с юнцом со страшным мечом, положивший тысячи его сородичей. Наконец он оскалил зубы, напомнив настоящего кентавра — получеловека — полулошадь и побежал (поскакал?) навстречу.