Защитница веры (СИ) - "Тэсса Северная" - Страница 32

— Практически? Значит, что-то все же может на них повлиять? — я зацепилась за оговорку, и чародей, чуть поморщившись, кивнул.

— Конечно, на них подействовала бы магия их покровителя, если бы он еще существовал. Кроме того, они зависимы от своих земель. Я имел удовольствие быть весьма дружным с одним из жителей Туманных островов, и он поведал мне, что им необходимо возвращаться на родину, как минимум, раз в десяток лет, иначе они начинают стремительно стареть. Я удовлетворил ваше любопытство, Ваше Высочество?

Я утвердительно кивнула. Фарраль оглянулся на небольшую дверь, из которой вышел, когда я только пришла в его башню, словно бы его там кто-то ждал, а потом, снова повернувшись ко мне, спросил, может ли он еще чем-то мне помочь.

— Да, магистр. Я взяла себе воспитанницу… — заметив откровенно удивленный взгляд старика, я повела рукой, не желая вдаваться в подробности. — Она не говорит. Немая. Я хотела бы, чтобы вы осмотрели ее, может быть, ее немота излечима? Кроме того, было бы неплохо знать, кто она и откуда, если это возможно.

— Как пожелает Ваше Высочество. Прикажите вашей служанке прийти с ней завтра после завтрака сюда. Еще что-то?

«Он явно куда-то торопится. Или к кому-то».

— Нет, благодарю, Фарраль. — Я, взяв клинок в руку и уже как-то привычно плашмя закинув его на плечо, направилась к выходу из чародейской башни. Надо ножны заказать к нему, что ли…

Кстати о заказать. Для меня до сих пор было вопросом, где взять деньги. Как минимум, я обещала Альвину монету за устроенный в его комнате бардак и испорченные вещи. Идти к королевскому казначею?

Мысли плавно повернули к тому, с чего я начала свое знакомство с ситуацией в королевстве. К гроссбухам и тому, кто их заполнял. С этими вопросами мне точно придется обратиться к Рудольфу, как ни крути. Но для того, чтобы идти не с пустыми руками, мне все же стоит для начала понять — действительно ли расходы не совпадали с доходами и «балансом», или же я все же ошиблась. И даже неизвестно, что хуже…

Идя по коридорам с закинутым на плечо клинком (а как еще его изволите нести?), я чувствовала провожающие взгляды. Согласна, меня сейчас только перед портретистом ставить, чтоб увековечил мой героический портрет для потомков.

Чем ближе я подходила к кабинету короля, тем меньше во мне оставалось уверенности. Я словно бы чувствовала себя виноватой в чем-то, но в чем? Разве я сделала что-то, чтобы заслужить такое отношение к себе? Сделав глубокий вдох, я положила ладонь на ручку двери под пристальным взглядом стражников. У меня даже не попытались отобрать оружие? Потому что я — принцесса, потому что я — защитница веры, или по причине совокупности этих пунктов?

Кабинет оказался пуст. На столе лежала, придавленная чернильницей, стопка исписанных мною листов. Гроссбухов нигде не было. Пройдясь по кабинету до книжных шкафов, я обнаружила, что их убрали на полки. Водрузив книги одна на одну, я положила под обложку верхней стопку листов и, подхватив все это рукой, прижала к боку и вышла из кабинета, нагруженная мечом и книгами, как маленькая ломовая пони.

И хоть бы одна зараза додумалась помощь предложить! Так нет же — стражники, видя, что их принцесса что-то тащит из отцовского кабинета, с максимально сосредоточенным выражением лица делали вид, что ничего не происходит. С одной стороны — хорошо, а с другой — смешно. Неужели они думают, что я беру что-то без спросу?

А, черт, ведь и правда без спросу. Да ну и ладно, в конце концов, расчеты вообще мои, так что без спросу только наполовину. Да и Рудольф брать книги из его кабинета не запрещал. А раз не запрещал — значит, можно.

Тихонько пыхтя от напряжения и попыток сохранять королевское достоинство, я донесла все, наконец, до своих покоев и, радуясь, что дверь открывается вовнутрь, толкнула ее ногой.

Моим глазам предстали покои в процессе перестановки. Мира командным голосом руководила двумя здоровыми парнями, которые, натужно сипя, передвигали мою постель ближе к стене, чтобы освободить место под мебель для Марии. У окна уже громоздился каркас для кровати девочки (односпальной, но сразу полноразмерной) и сундук под ее вещи. Сама девочка обнаружилась тут же — сидя на сундуке, она, обхватив колени, наблюдала за рабочим процессом. Заметив входящую в комнату меня, Мария, чудное дитя, сразу подбежала и протянула руки, забирая у меня книги и складывая их на письменный стол. Парни поклонились, а Мира, всплеснув руками, присела в реверансе, извиняясь за то, что я застала весь этот бардак.

— Ничего, занимайтесь делом. — Махнув рукой, я, положив меч на столешницу к самой стене, села за стол, принявшись раскладывать книги и листки с расчетами. Я не чувствовала в себе желания сейчас погружаться в цифры, но висеть у занимающихся делом людей над душой мне не хотелось. Однако стоило только всем перестановочным работам в моих покоях закончиться, а работникам, с поклоном, уйти, как за еще не закрывшимися дверями замаячил Харакаш, в сопровождении какого-то мужчины.

Увидев эту пару, Мира сразу стала напоминать потихоньку закипающий чайник, но, молча, повинуясь моему кивку, впустила обоих, тут же устроившись неподалеку, чуть за моей спиной, якобы для того, чтобы заплести Марии волосы.

— Ваше Высочество, — поклонились мужчины. Харакаш — как обычно, чуть сгибая спину, а сопровождающий его — в глубоком поклоне. — Я осмелился вызвать мастера Гойшека, он — видный, хоть и недооцененный бронник. Учитывая всю ситуацию, я предполагаю, что вам потребуется доспех… и ножны, — закончил мой наставник, покосившись на лежащий на столе меч.

— Разумно, — кивнула я. Ну вот, настала пора обзавестись своими собственными доспехами.

— С вашего позволения, Ваше Высочество, мне нужно снять мерки…

За моей спиной словно бы завелось гнездо гадюк, такой жуткий звук издала моя служанка.

— Нет уж, ни один мужлан не полезет своими рабочими ручищами к Ее Высочеству Эвелин!

Харакаш насмешливо цокнул, глядя на меня. Бронник стушевался — было видно, что ему самому крайне неловко было от всей этой ситуации. Я почувствовала недовольство и уже собиралась весьма резко высказать Мире, чтоб она не мешала, как ее следующая фраза удивила всех, кто находился в комнате.

— Я не покушаюсь на ваше мастерство, Гойшек, но уж мерки со своей госпожи я смогу снять сама, не будь я дочерью Дируна из Гольштада!

У мастера меча и Гойшека не фигурально отвисла челюсть. Смотря на их лица, я покосилась на служанку, что явно довольствовалась произведенным эффектом. Это, впрочем, не помешало ей шустро выставить не сопротивляющихся мужчин за дверь, мило проворковав Гойшеку, что она принесет ему мерки завтра рано утром. Дверь захлопнулась, и я выжидающе уставилась на женщину.

— Ваше Высочество, я с пяти лет, вплоть до своего замужества, помогала отцу в мастерской, поверьте, я знаю, как надо снимать мерки для изготовления доспеха, — Мира смотрела на меня прямо и открыто, уверенная в своих словах.

— Охотно верю.

«Как интересно, дочь бронника стала королевской служанкой».

Вечер прошел практически по-семейному. Переодевшись в «домашнее», как я мысленно окрестила наряд из фисташкового цвета длинного шелкового платья на запах и похожего фасона чуть более короткий халат из теплой шерсти, я все же засела за расчеты, после того, как Мира сняла с меня мерки.

Мария перебирала обновки — моя служанка принесла свои старые вещи и часть легкой рукой подогнала на девочку прямо при мне. Отмытая, нормально одетая, она казалась мне вполне нормальным ребенком, которому просто очень-очень не повезло в этом жестоком мире.

Ширму, которой я хотела отгородить свою постель, обещали привезти только завтра, но меня это мало смущало — одну ночь поспим и без «зонирования жилой площади».

Когда цифры стали сливаться у меня перед глазами, а Мария — откровенно клевать носом, я скомандовала отбой. Переодевшись в ночную рубашку до пят, к которой я уже начала привыкать, я забралась в кровать, сделав себе уютный кокон из одеяла и, пожелав своей соседке по комнате добрых снов, задремала.