Немецкие подводные лодки во второй мировой войне - Дёниц Карл - Страница 14
- Предыдущая
- 14/25
- Следующая
12. ТРЕТЬЯ ФАЗА БИТВЫ ЗА АТЛАНТИКУ (Январь — июль 1942 года)
Боевые действия в американских водах В беседе с Гитлером 17 сентября 1941 года, во время которой он еще раз приказал избегать каких бы то ни было инцидентов с США, был затронут вопрос об обстановке, какая могла сложиться для подводной войны в случае конфликта с Соединенными Штатами. Учитывая возможность такого конфликта, я просил разрешения заблаговременно обучать экипажи подводных лодок, чтобы уже с началом войны подводные лодки могли находиться у американских берегов. Только при этом условии можно было бы рассчитывать на полное использование преимуществ «операции Паукеншлаг», цель которой состояла в нанесении неожиданного удара по району, имеющему слабую оборону. Но все произошло иначе. Германское командование было буквально ошеломлено нападением Японии на Пирл-Харбор 7 декабря 1941 года. К этому времени, следовательно, ни одна подводная лодка не находилась в американских водах. Только 9 декабря 1941 года штаб руководства войной на море сообщил командованию подводных сил, что Гитлер снял все ограничения, касающиеся кораблей Соединенных Штатов и панамериканской «зоны безопасности». В тот же день командование подводных сил попросило у штаба руководства войной на море разрешения выделить 12 подводных лодок для боевых действий у американского побережья. Планируя действия этих подводных лодок у берегов США, командование подводных сил возлагало на них большие надежды. До сего времени война еще не затронула американских вод. Торговые суда плавали там в одиночку. И в канадские порты, в первую очередь в Галифакс и Сидней, где группировались ходившие в Англию конвои, транспорты также следовали по одному. Правда, учитывая взаимодействие и обмен опытом между американскими и английскими флотами, следовало ожидать, что в прибрежных водах Соединенных Штатов, противолодочная оборона как-то организована. Но, по-видимому, она была слабой и потому не заслуживала высокой оценки. Во всяком случае мы надеялись здесь найти по меньшей мере такие же условия, с какими год-два назад встретились в английских водах. Эти вначале благоприятные условия в дальнейшем, естественно, должны были ухудшиться. После появления наших лодок в Западной Атлантике там несомненно усилили бы противолодочную оборону, а одиночные суда стали бы сводиться в конвой. Поэтому задача состояла в том, чтобы «как можно скорее и интенсивнее использовать благоприятные условия, прежде чем наступит ожидаемое изменение обстановки» («Журнал боевых действий штаба подводных сил», 9 декабря 1941 года и 11 января 1942 года). Снятие ограничений, касавшихся действий немецких лодок в американских водах, создало еще одно оперативное преимущество для ведения подводной войны. На обширных морских пространствах, где намечалось использование лодок, имелось большое число узловых пунктов морского судоходства, в которых лодкам предстояло действовать впервые. К тому же предусматривалось неожиданное для противника перенацеливание атак с одного узлового пункта на другой. Поскольку США не могли одновременно защищать все эти пункты одинаково эффективно, они вынуждены были плестись за нами как нападающими, которые удерживали инициативу в своих руках. Именно таким путем можно было достигнуть действительного распыления и отвлечения сил и средств противника. Принцип ведения боевых действий в американских водах был прежний. Основная задача состояла в том, чтобы потопить как можно больше судов с минимальными потерями подводных лодок. Это означало, что результат действий каждой подводной лодки в течение дня, проведенного в море, по возможности, должен быть максимальным. Следовательно, направлять подводные лодки в отдаленные морские районы на узловые пункты судоходства разрешалось лишь в тех случаях, когда, несмотря на продолжительный переход туда и обратно, подводную лодку там ждал более значительный успех, чем в близлежащих районах. В этой связи для командования подводных сил было очень важно точно и своевременно узнавать об интенсивности судоходства противника в различных районах и о слабых участках обороны. Наступательные удары не могли наноситься в пустоту. Высоких результатов, которые окупали продолжительные переходы, командование подводных сил ждало именно в девственных районах американских вод. Как же обстояли дела с подводными лодками, предназначавшимися для действий в американских водах ? В «Журнале боевых действий штаба подводных сил» имеется запись от 1 января 1942 года, в которой приведены точные сведения о подводных лодках. К этому времени общее число немецких боевых подводных лодок достигало 91 единицы. Из этого числа 23 подводные лодки — «самая результативная часть подводных сил» («Журнал боевых действий штаба подводных сил», 19 декабря 1941 года), — находились на Средиземном море; три лодки по приказу штаба руководства войной на море должны были направиться также на Средиземное море; шесть лодок находились западнее Гибралтара и четыре предназначались для действий у берегов Норвегии. 60 процентов от оставшихся 55 подводных лодок, которые должны были действовать против торгового судоходства, задерживались в ремонте из-за нехватки рабочей силы на судоверфях. Только 22 подводные лодки находились в море, причем приблизительно половина их находилась на переходе: одни шли на задание, другие возвращались в базы. Таким образом, из числа лодок, предназначенных для атаки торговых судов, лишь 10-12 подводных лодок, или около 12 процентов от боевых подводных лодок, имевшихся в наличии к началу 1942 года, то есть после двух лет и трех месяцев войны, можно было использовать одновременно для выполнения нашей главной задачи на море — действий против торгового судоходства. Роскилл, упоминая о большом уроне, который нанесли судоходству немецкие подводные лодки у американского побережья, пишет: «Говоря о тех опустошениях, которые были произведены в первые дни 1942 года у американского побережья, приходится констатировать поразительный факт: здесь никогда не действовало одновременно более 12 подводных лодок» (Roskill S.W., Vol. II, p.96). На первых норах мы не имели здесь даже этого числа подводных лодок. Мое предложение от 9 декабря 1941 года как можно скорее направить к американскому побережью 12 подводных лодок штаб руководства войной на море отклонил. Стремясь получить для ведения боевых действий в американских водах наибольшее число лодок, а именно 12, я попросил выделить для этой цели еще шесть больших лодок ХI серии (740 тонн), которые по приказу штаба руководства войной на море находились западнее Гибралтара, тем более что они были «мало приспособлены для использования на Средиземном море н в районе Гибралтара. Их легче обнаружить, чем лодки VII серии. Они сложнее по конструкции и больше подвержены атакам глубинными бомбами из-за трудности управления ими на глубине. Поэтому главное их преимущество — более значительный запас топлива — не могло проявиться в должной степени ни на Средиземном море, ни в районе Гибралтара». («Журнал боевых действий штаба подводных сил», 11 декабря 1941 года). Я заметил также, что рассчитывать на успех этих лодок у Гибралтара трудно, в то время как у берегов США их можно использовать довольно эффективно. Но добиться чего-то мне так и не удалось. Штаб руководства войной на море считал недопустимым уменьшить число боевых подводных лодок на Средиземном море. Подводные лодки, занимавшие пассивные позиции западнее Гибралтара, так и не были переданы в мое распоряжение. Для нанесения первого удара у американского побережья я получил только шесть лодок. Пять из них с 16 но 25 декабря 1941 года стояли в портах Бискайского залива, готовые к выходу в море. Таким образом, первый удар в «операции Паукеншлаг» нам пришлось нанести этими пятью подводными лодками. Расстояния от побережья Бискайского залива до наиболее выгодных пунктов ударов по судоходству в американских водах составляли: Сидней — 2200 морских миль Галифакс — 2400 морских миль Нью-Йорк — 3000 морских миль Тринидад — 3800 морских миль Ки-Вест — 4000 морских миль Аруба — 4000 морских миль Большие подводные лодки IХ серии, достигнув этих пунктов, имели еще значительный запас топлива, которого хватало примерно на три недели ведения боевых действий. Командование подводных сил рассчитывало на одиночное плавание судов в этих районах, поэтому подводные лодки предполагалось рассредоточить на значительном пространстве американских вод. Район рассредоточения не должен был быть слишком малым, ибо в случае смены маршрутов или прекращения здесь судоходства вообще большое число подводных лодок могло одновременно оказаться на невыгодных позициях. В то же время нельзя было делать этот район и чересчур большим: выделенные подводные лодки не смогли бы эффективно контролировать столь обширное пространство. Первоначально «операцию Паукеншлаг» мы хотели ограничить определенными пунктами, чтобы из нашего появления в них противник не сделал вывода, что мы вскоре можем появиться и в других районах с интенсивным судоходством. Поэтому первые пять лодок, направленные к берегам США, получили задание действовать между рекой Святого Лаврентия и мысом Хаттерас. В целях обеспечения внезапности действий этим подводным лодкам переход от Большой Ньюфаундлендской банки к восточному побережью Соединенных Штатов приказали совершить скрытно. Во время этого перехода им разрешалось атаковать лишь крупные цели, то есть суда свыше 10 000 рег.-бр. тонн. Кроме того, я оставил за собой право назначить время нанесения удара по судоходству у американского побережья всеми пятью лодками одновременно. Так как нанесение первого удара следовало сообразовать с погодой и зависящей от нее скоростью хода направляющихся на запад подводных лодок, время начала атаки лучше всего было сообщить по радио. Получив необходимые указания, первые пять лодок вышли в Атлантику в конце декабря 1941 года. Тем временем были приняты определенные меры с целью получить остальные подводные лодки, необходимые для ведения боевых действий у берегов Америки. Я снова обратился к командованию с предложениями, которые касались подводных лодок, действовавших на Средиземном море и в районе Гибралтара. В документе говорилось: «1. Согласно приказу штаба руководства войной на море № 2024 в восточной части Средиземного моря должны находиться одновременно готовые к действиям 10 подводных лодок и, кроме того, в западной и восточной частях Гибралтарского пролива — 15 подводных лодок (примерно в равном количестве). Для выполнения приказа необходимо направить на Средиземное море около 34 подводных лодок. 2. В настоящее время на Средиземном море находятся 23 подводные лодки. Поэтому следует направить туда дополнительно 11 лодок. Это количество превышает число лодок, указанное командующим подводными силами в секретном документе № 763, так как за данный промежуток времени имелись потери, и штаб руководства войной на море приказывал эти потери восполнить. 3. С момента потопления „Арк-Ройяла“ и до настоящего времени при прохождении через Гибралтарский пролив потери составляли 33 процента. Из 24 подводных лодок, направленных на Средиземное море после потопления „Арк-Ройяла“, четыре лодки погибли в Гибралтарском проливе и четыре возвратились в базу из-за повреждений, полученных в результате атаки бомбами. На Средиземное море прорвались только 16 лодок. Таким образом, требование направить на Средиземное море дополнительно 11 подводных лодок вызывает необходимость подготовить 17 подводных лодок, учитывая, что при прохождении через Гибралтарский пролив возможна гибель пяти — шести подводных лодок. 4. Точно так же требование, чтобы в западной части Гибралтарского пролива одновременно находилось семь подводных лодок, заставляет подготовить для выполнения этого задания примерно 10 лодок, так как в период новолуния в этом сильно охраняемом районе придется считаться с такими же потерями. 5. Поэтому необходимо взвесить, оправдываются ли такие потери с военной точки зрения и соображениями возможности успешных действий подводных лодок. а) До сих пор подводные лодки, действовавшие на Средиземном море, оказывали помощь военным операциям в Африке. В случае если удастся уничтожить крупный корабль противника, значительно повысится безопасность собственных морских перевозок в Африку. Противолодочная оборона в этом районе пока еще слабая, но вместе с тем заметно усиливаются перевозки морем, которые ведет противник. Поэтому решение увеличить число подводных лодок, действующих на Средиземном море, следует признать правильным. Подводные лодки уже имели успехи, и потери их пока невелики. б) В районах западнее и восточнее Гибралтара — сильная оборона противника. Самолеты патрулируют и ночью при всех фазах луны. При встречах с военными транспортами и действиях против других объектов, на что рассчитывает штаб руководства войной на море и для чего, собственно, сосредоточиваются подводные лодки в районе Гибралтара, несомненно, придется иметь дело с чрезвычайно сильной обороной. Перспективы на успех поэтому малообнадеживающие. Добиться успеха очень трудно, он будет связан с большими потерями. 6. Командующий подводными силами поэтому считает, что решение ввести в действие одновременно 15 подводных лодок в районе Гибралтара экономически не оправдано. Командующий полагает, что целесообразно ограничиться направлением в районы восточнее и западнее Гибралтарского пролива примерно двух-трех подводных лодок для разведки н ведения в проливе в случае необходимости наступательных действии. 7. Исходя из этого, командующий подводными силами предлагает: а) выслать на Средиземное море дополнительно две-три подводные лодки и на этом пока закончить увеличение числа лодок на Средиземном море; на возвращение в ближайшее время этих лодок в Атлантику командующий подводными силами не рассчитывает; б) в район западнее Гибралтара направить одновременно только три подводные лодки. 8. Принятие указанного в пункте 7 предложения, помимо всего прочего, будет благоприятствовать возобновлению подводной войны в Атлантике. Это обстоятельство, по мнению командующего, еще более убеждает в том, что не следует сковывать силы подводного флота в районе Гибралтара: это неэкономично. Не следует посылать в Средиземное море больше лодок, чем это необходимо, иначе нельзя будет рассчитывать на отправку дополнительных лодок в Атлантику. 9. Просьба принять соответствующее решение, чтобы командующий подводными силами имел возможность распоряжаться подводными лодками, которые могут в настоящее время войти в строй» («Журнал боевых действий штаба подводных сил», 11 и 23 декабря 1941 года). В ответ на это предложение 24 декабря 1941 года штаб руководства войной на море разрешил при необходимости использовать подводные лодки, находившиеся западнее Гибралтара, в районе Азорских островов. 2 января 1942 года это решение было изложено в совершенно секретном документе № 2220. В нем указывалось: «1. Дополнительно направить на Средиземное море две-три подводные лодки. Впредь до особого распоряжения на Средиземное море лодок не направлять. 2. Основные усилия на Средиземном море сосредоточить в его восточной части. В западной части оставить только две — три лодки. 3. Западнее Гибралтара постоянно иметь три подводные лодки. В случае необходимости разрешается перебросить их к Азорским островам». 2 января 1942 года в моем «Журнале боевых действий» появилась такая запись: «Итак, согласно этому решению подводные лодки на Средиземное море впредь направляться не будут. В то же время предусматривается возобновление боевых действий в Атлантике, которые в основном были прекращены два месяца, а практически — шесть месяцев назад». Командование подводных сил снова могло комбинировать. Самые опытные подводники находились на Средиземном море, поэтому борьбу против торгового судоходства в Атлантике приходилось возобновлять с помощью подводных лодок, впервые выходивших на задание. В середине января на верфях Бискайского залива к выходу в море была подготовлена вторая группа из четырех больших подводных лодок. Так как первые пять подводных лодок уже находились на переходе к восточному побережью США, эту вторую группу мы хотели использовать для нанесения неожиданного удара в другом районе Западной Атлантики с интенсивным судоходством: в районе островов Аруба — Кюрасао — Тринидад. Насколько могло судить командование подводных сил, остров Тринидад был основным пунктом, где сходились коммуникации, ведущие с юга. Острова Аруба и Кюрасао являлись основными пунктами добычи нефти, и здесь можно было рассчитывать на встречу с танкерами («Журнал боевых действий штаба подводных сил», 8 и 11 января 1942 года). До накопления определенного опыта в использовании лодок в избранных нами первых двух операционных районах у берегов Америки мы намеревались впредь посылать в каждый из районов вновь построенные большие подводные лодки примерно в равных количествах. В связи с тем что с 9 декабря 1941 года снимался запрет на действия лодок в американских водах, мы проверили возможность использовать в этих отдаленных районах средние подводные лодки серии VIIc (517 тонн). Расчеты показали, что и средние подводные лодки могут достигать районов у берегов Новой Шотландии, где проходят морские сообщения, имея запас топлива, позволяющий находиться там длительное время и при необходимости действовать на большой скорости. Однако для использования средних подводных лодок южнее и западнее Новой Шотландии автономность лодок казалась недостаточной. Поэтому мы не предполагали направлять их в более удаленные районы. В марте-апреле 1942 года рассчитывать на первую подводную лодку-танкер еще не приходилось. 29 января 1942 года штаб руководства войной на море разрешил направить в Атлантику подводные лодки VIIc серии, которые первоначально предназначались для переброски на Средиземное море. К этому времени семь подводных лодок этой серии находились в районе Азорских островов и Гибралтара или на пути туда. Эти лодки были переразвернуты в район Новая Шотландия-Ньюфаундленд. Так были распределены имевшиеся в наличии силы. Одновременно командование военно-морских сил делало все возможное, чтобы прекратить призыв в армию рабочих судоверфей, занятых постройкой и ремонтом подводных лодок, и тем самым подготовить к выходу в море большее число подводных кораблей. 9 января 1942 года командованию подводных сил стало ясно, что первые пять больших подводных лодок 13 января достигнут восточного побережья США. На этот день и был назначен внезапный удар силами подводных лодок. Он увенчался полным успехом. Подводные лодки установили, что судоходство здесь проходит без помех, в обстановке, аналогичной мирному времени. Побережье не затемнено, города залиты светом, маяки и буи горели, но, как показалось, с умеренной силой. Суда ходили обычными курсами с зажженными ходовыми огнями. Со времени объявления войны прошло пять недель, однако казалось, что для предотвращения нападения подводных лодок были приняты весьма незначительные меры. Противолодочная оборона здесь была довольно слабой. Эскадренные миноносцы совершали в этом районе переходы с такой регулярностью, что подводные лодки могли составить точный график их движения и действовать в отсутствии эскадренных миноносцев в полной безопасности. Подводные лодки подвергались также атакам глубинными бомбами, которые сбрасывали американские сторожевые корабли, но эти атаки не были достаточно настойчивыми и быстро прекращались, хотя нередко в этих сравнительно мелководных районах появлялась возможность потопления лодок. Самолеты, выделенные для борьбы с подводными лодками, действовали также нерешительно. Транспорты беспрепятственно использовали здесь радиосвязь, часто передавали в эфир данные о своем месте. В итоге подводные лодки получали ценные сведения о переходах транспортов. Капитаны судов явно не знали, как действовать, и уж никак не рассчитывали на ночные атаки подводных лодок. Подводные же лодки действовали здесь следующим образом. Днем они ложились на грунт на глубине от 50 до 150 метров, в нескольких милях от линии судоходства. С наступлением вечерних сумерек лодки поднимались с грунта и под водой шли к побережью. С наступлением темноты они всплывали для проведения ночных атак в надводном положении. Начало «операции Паукеншлаг» было удачным. Подводная лодка «U-123» донесла о потоплении восьми судов, среди которых было три танкера общим тоннажем 53 360 рег.-бр. тонн; «U-66» — о потоплении пяти судов, среди них один транспорт для перевозки руды и два танкера общим тоннажем 50 000 рег.-бр. тонн. Жертвой подводной лодки «U-130» стали три танкера и транспорт общим тоннажем 30 748 рег.-бр. тонн. Результаты действий двух других лодок были примерно такими же высокими. Возможности для нанесения первого удара были колоссальными. Об этом говорит запись, сделанная командиром «U-123» в «Журнале боевых действий»: «Какая жалость, что ночью, когда я находился вблизи Нью-Йорка, кроме меня не было еще двух больших подводных минных заградителей, которые смогли бы забросать все пространство минами, и что сегодня ночью тут не было 10-20 лодок. Успех был бы обеспечен всем. Я насчитал приблизительно 20 судов, часть из них — с включенными огнями. Были здесь и суденышки. Все тесно прижимались к берегу». В «Журнале боевых действий» командующего подводными силами в этот период появилась такая запись: «Из донесений командиров становится ясным, что „операцию Паукеншлаг“ можно было бы провести намного успешнее, если бы в распоряжение командующего подводными силами было предоставлено не шесть, а двенадцать больших подводных лодок, которых мы и просили. Такая благоприятная обстановка, которая складывалась только раз в жизни, дала хорошие результаты, однако ее можно было бы использовать гораздо эффективнее» («Журнал боевых действий штаба подводных сил», 8 октября 1942 года). Прежде чем группа «Паукеншлаг» покинула район боевых действий у восточного побережья США, к Чесапикскому заливу прибыли большие подводные лодки: «U-106», «U-103» и «U-107». Эти подводные лодки были направлены сюда в середине января. В итоге мы добились, что в этом выгодном для действий против судоходства районе постоянно находились подводные лодки, хотя и в незначительном числе. Менее благоприятные условия в районе Новая Шотландия — Ньюфаундленд встретили средние подводные лодки. Погода была исключительно плохой. Туман, вьюга, бурное море и холод сильно затрудняли ведение боевых действий, нарушали устойчивую работу механизмов торпед и понижали результативность атак. Вот как описывает один из командиров условия атаки судна, которое его подводная лодка встретила в 15 милях к верстаку от мыса Бретон (Новая Шотландия): »…18.1.1942. 00.30. Новый маневр выхода вперед. Противник, по-видимому, заметил подводную лодку при выстреле и тотчас же перешел на средний ход, так как лодка, идя параллельно судну, приближается к нему очень медленно. Она идет против волны и забирает много воды. Верхняя палуба сильно обледенела, поэтому я решаю стрелять с большого расстояния… 01.19. Два выстрела из второго и четвертого аппаратов. Курсовой 80° правого борта, скорость 15 узлов, дистанция 1 500 метров; торпеды в цель не попали. Пароход, несмотря на сравнительно большую дистанцию и плохую видимость, заметил обледеневшую лодку и уклонился. Торпеды прошли мимо. Я уже хотел отвернуть вправо, чтобы попытаться использовать кормовые аппараты, как вдруг по траверзу, примерно в 300 метрах, показался эскадренный миноносец типа американского «Крейвна». На большой скорости он устремился к лодке. Я стремительно даю самый полный вперед — и эсминец проходит за кормой лодки примерно в десяти метрах. Срочное погружение ! В это время за кормой парохода появляется второй эсминец. Из-за обледенения выхлопных клапанов дизелей в лодку попадает около восьми тонн воды, она буквально падает на грунт. Я решаю пока лежать, хотя лодка неприятно ерзает на скалах, потом все останавливается. Эсминцы ничего не предпринимают. По-видимому, вследствие обледенения у них отказали сбрасыватели глубинных бомб. В 02.10 лодка поднимается с грунта, и мы уходим в подводном положении…» В таких условиях успехи действовавших здесь подводных лодок были скромнее. Но эти подводные лодки не представлялось возможным перебрасывать на юго-запад, в районы с хорошими погодными условиями, потому что из района Азорских островов их послали в американские воды и они, следовательно, израсходовали часть своего топливного запаса. Следующую группу средних подводных лодок, которая вышла из Бискайского залива с полным запасом топлива, направили в район южнее Галифакса (Новая Шотландия). Оттуда эта группа в последующие недели сумела пробраться до Нью-Йорка и мыса Хаттерас. При этом выяснилось, что дальность плавания средних подводных лодок фактически значительно больше предполагавшейся. В период, предшествовавший действиям лодок в американских водах, борьбу с конвоями вели подводные лодки именно этой серии, которым в ходе атак часто приходилось развивать большую скорость. При такой тактике действий, естественно, не могло быть и речи об экономном расходе топлива. Теперь же, чтобы эффективно использовать средние лодки в американских водах, особенно экономно расходовать топливо следовало на переходе через Атлантический океан. С этой целью инженеры-механики подводных лодок прибегали к частому маневру ходами и изменению режимов работы двигателей. Во время сильных штормов с запада лодки погружались. Под водой они едва ли шли быстрее, но зато экономили топливо. На средних подводных лодках прибегали и к другим методам, чтобы увеличить дальность плавания. На подводных лодках заполнялись топливом некоторые цистерны, предназначенные для питьевой воды и воды для стирки. Подводники отказывались от элементарных удобств, чтобы побольше взять в лодку провианта, запасных частей и материалов, которые требовались для повышения автономности лодок. Немецкие подводные лодки по сравнению с подводными лодками других стран имели гораздо худшую обитаемость, так как были построены по принципу максимального использования каждой тонны водоизмещения для повышения собственно боевых качеств лодки. На лодках отказывались от всего, что могло именоваться комфортом, все необходимое для ведения боевых действий загружалось до допустимых пределов. Койки в течение нескольких недель были заняты ящиками с провиантом. В забитых до отказа отсеках оставались лишь узкие проходы. Узнав об этих «мероприятиях», командование подводных сил позаботилось, чтобы они не вышли за пределы требований безопасности. Были отданы и соответствующие ограничивающие приказы. В конце концов было сделано все, чтобы средние подводные лодки могли действовать у восточного побережья Соединенных Штатов. Они прибывали туда с запасом топлива около 20 тонн, которого хватало для ведения здесь боевых действий в течение двух-трех недель при тогдашних благоприятных условиях. Средние подводные лодки добились здесь больших успехов. По английским данным, в январе 1942 года подводные лодки потопили в основном у американских берегов 62 судна общим тоннажем 327 357 рег.-бр. тонн (Roskill S.W., Vol. II, p.485). Следовало по возможности эффективнее использовать имевшиеся к началу 1942 года незначительные силы немецкого подводного флота в особенно благоприятном в то время районе Западной Атлантики. Поэтому 24 января 1942 года было отдано распоряжение немедленно отправить к побережью Западной Франции все построенные в Германии и полностью подготовленные к ведению боевых действий новые подводные лодки. Оттуда они должны были без задержки направиться в американские воды. Спустя несколько часов после отдачи этого распоряжения из штаба руководства войной на море был получен неожиданный приказ: направить восемь подводных лодок на линию Исландия —Фарерские острова — Шотландия. В соответствии с этим приказом в указанный район были переразвернуты подводные лодки, которые находились на переходе из Германии в порты Бискайского залива. Так вновь проявилось пренебрежительное отношение к давно уже ставшему необходимым усилению наступательного начала в подводной войне. Предпочтение отдали мерам оборонительного характера. 1 февраля 1942 года подводные лодки развернулись по операционным районам в Атлантике следующим образом. Семь подводных лодок патрулировали у берегов Норвегии, три находились западнее Гибралтара и только шесть вели активные наступательные действия у берегов Америки («Журнал боевых действий штаба подводных сил», 1 февраля 1942 года). Следовательно, из 16 подводных лодок, находившихся в операционных районах Атлантического океана, 10 выполняли задачи обороны морских подступов к Норвегии н Гибралтару н только шесть использовались для действий против торгового тоннажа противника. Почему же подводные лодки привлекли к обороне морских подступов к Норвегии —этому новому для них виду использования ? 22 января 1942 года в штаб-квартире фюрера проходило совещание, в котором принимал участие начальник штаба руководства войной на море адмирал Фрике. На совещании Гитлер заявил, что он опасается нападения на Норвегию: «Норвегия — решающая военная зона. В создавшихся условиях туда следует немедленно послать подкрепления из надводных и подводных сил… Все подводные лодки необходимо направить на морские подступы к Норвегии для своевременного обнаружения подходящего противника и оказания ему действенного отпора…» («Журнал боевых действий штаба руководства войной на море», Раздел А, 24 января и 2 февраля 1942 года). Однако уже 23 января 1942 года Гитлер, по-видимому, пришел к более трезвой оценке обстановки, о чем свидетельствует следующая запись в «Журнале боевых действии штаба руководства войной на море»: »…Во второй половине дня 23 января 1942 года позвонил капитан 1 ранга фон Путткамер и сообщил, что фюрер с радостью узнал об увеличении числа потопленных судов у берегов США и после вопроса о том, сколько подводных лодок находится в этом районе, выразил желание иметь там подводные лодки постоянно. Это желание фюрера, которое противоречило приказу, отданному им 22 января начальнику штаба руководства войной на море, имело большое значение…» («Журнал боевых действий штаба руководства войной на море», Раздел C-IV, стр. 14). В то же время данное заявление свидетельствовало о том, что в штаб-квартире фюрера не имели правильного представления об имевшихся в наличии подводных лодках и об усилиях, которые необходимо было приложить, чтобы постоянно держать у американского побережья большое число подводных лодок. Если бы обо всем этом в штаб-квартире имели правильное представление, переброску подводных лодок на подступы к Норвегии исключили бы. Несмотря на явное ослабление приказа Гитлера, штаб руководства войной на море 24 января 1942 года все же отдал распоряжение о переброске к Норвегии восьми подводных лодок. Но дело на этом не закончилось. 6 февраля 1942 года штаб руководства войной на море, основываясь На указаниях фюрера, отдал новый приказ. В нем говорилось: «А. Число подводных лодок в Северном море (в настоящее время — четыре) увеличить до шести. Для этого две лодки постоянно держать в готовности в Нарвнке или в Тромсе. Б. В Тронхейме и Бергене иметь по две подводных лодки, находящихся в готовности. В. В районе Исландия — Гебридскне острова впредь должно находиться восемь подводных лодок» («Журнал боевых действий штаба подводных сил», 6 февраля 1942 года). Кроме того, штаб руководства войной на море подумывал о том, чтобы при необходимости с помощью подводных лодок организовать снабжение дислоцированных в Норвегии вооруженных сил. Следовало подготовить все необходимое, чтобы переоборудовать по две большие и по две средние подводные лодки, находившиеся соответственно в одном из западных портов Франции и в одном из портов Германии. Штаб распорядился, чтобы переброска подводных лодок (в общей сложности двадцати) на морские подступы к Норвегии была закончена к 15 февраля. Тем самым снабжение из Германии операционных районов на Атлантике с помощью подводных лодок снова прекращалось. Лично я был убежден, что союзники не высадятся в Норвегии, но решил пойти на компромисс и высказал штабу руководства войной на море соображение: нельзя ли достигнуть косвенной защиты Норвегии от вторжения путем использования подводных лодок против торгового судоходства ? «Для Англии и Америки высадка в Норвегии — это прежде всего вопрос транспортных средств и сил охранения. Чем больше будет уничтожено транспортов в каком-либо районе и чем сильнее угроза жизненно важным путям подвоза на Атлантике заставит охранять их, тем меньшую возможность подготовить необходимое число транспортов и кораблей охранения для ведения десантной операции будет иметь противник. Следовательно, чем успешнее будут действовать в Атлантике подводные лодки, тем меньше противник сможет думать о подготовке таких операций» («Журнал боевых действий штаба подводных сил» 25 февраля 1942 года). Но в отношении возможности вторжения союзников в Норвегию штаб руководства войной на море придерживался иного мнения. На мой протест от 25 февраля 1942 года штаб ответил: «Несомненно, каждая потопленная тонна ограничивает возможности противника в ведении операций надводным флотом. По мнению штаба руководства войной на море, торговый тоннаж, необходимый для осуществления норвежской операции, несмотря на известные потери, все же можно подготовить. Для перевозки 100 000 человек потребовалось бы 1,25 млн. рег.-бр. тонн, а для снабжения их — от 30 до 50 тыс. рег.-бр. тонн в месяц. Поскольку весь коммерческий тоннаж противника уже занят гражданскими и военными нуждами, выделить его для новых задач можно будет лишь в случае, если требуемая часть тоннажа окажется освобожденной от решения уже возложенных на нее задач. Оценивая шансы на успех десантной операции в Норвегии, противник, по-видимому, сможет временно пойти на сокращение тоннажа гражданского сектора в интересах этой операции. Но независимо от того, пойдет он на это сокращение или нет, а также от того, для решения каких других военных задач будет использован весь освобожденный тоннаж (например, для усиления позиций на Ближнем и Среднем Востоке), он в любое время сможет осуществить транспортные перевозки в Норвегию. Даже дальнейшее значительное увеличение потерь у американского побережья не в силах будет влиять на способность противника провести эту операцию». В связи с этим штаб руководства войной на море счел нецелесообразным обращаться к Гитлеру с просьбой изменить приказ, касающийся организации защиты Норвегии. К тому же нельзя было своевременно отправить для защиты Норвегии лодки, предусмотренные приказом, за счет тех подводных лодок, которые строились на верфях Германии. Из-за льдов в Балтийском море в суровую зиму 1941/42 года подводные лодки не были готовы в срок. Поэтому в Норвегию пришлось отправить шесть подводных лодок, находившихся в портах Бискайского залива и предназначавшихся для действий против торгового судоходства у берегов Америки. Командиры четырех из них имели опыт ведения боевых действий на Атлантике. Опасность вторжения противника в Норвегию уже не вызывала тревоги. И все же, несмотря на это, верховное командование настояло, чтобы на подходах к Норвегии постоянно находились в боевой готовности 20 подводных лодок. Но с 12 марта 1942 года их задача, звучавшая как «защита Норвегии», получила новую ориентацию — воспрепятствование перевозкам грузов противника в Мурманск и Архангельск. Тогда я предложил передать эти подводные лодки в подчинение адмиралу Нордмееру, который лучше всех мог быть осведомлен о противнике в этом районе. Предложение приняли. И все-таки успех подводных лодок в Северном Ледовитом океане был невелик, чего, конечно, и следовало ожидать в летние месяцы в этих широтах, где с апреля ночи становятся короче. А тем временем подводные лодки, действовавшие в американских водах, добились внушительных результатов. В этой связи снова встал вопрос о бесцельности использования подводных лодок в районе Норвегии. В моем докладе от 3 мая 1942 года говорилось: «Командующий подводными силами считает, что уничтожение транспортных средств и нарушение коммуникаций противника в Северном море, принимая во внимание и воздействие на ведение сухопутной войны на севере, имеет большое значение.
- Предыдущая
- 14/25
- Следующая
