Мед.ведь.ма (СИ) - "AlmaZa" - Страница 50

— Всё ты правильно сделал, ему давно пора было наподдать, — успокоил его Ви.

— Я не думал, что кто-то за два дня сумеет настолько промыть девчонке мозги. Мы пытались действовать аккуратно и осторожно, чтобы она привыкла к нам, стала доверять, поняла, что мы друзья, но вдруг появляется какой-то…

— Говнарь, — повторил Тэхён.

— Да. И у него всё выходит, как по мановению волшебной палочки. Это слишком как-то… тянет на подстроенное.

— Я тоже так думаю, но, с другой стороны, я никак не могу найти улик против него, Гук. Да, он бесит, он выглядит, как головорез, у него умения, которые есть не у простых обывателей, но в то же время, что, если всё без каких-либо подвохов, и мы сами надумываем по привычке? Как его раскусить? Наши на него ничего не накопали.

— У него паспорт якобы восстановленный по утере. Ты же знаешь, что это может значить?

— Фальшивые документы.

— Вот именно. — Элия по соседству опять захихикала. Чонгук закатил глаза и откинулся на кровать, завалившись на спину. — Почему всё так трудно? Мы должны были охранять её, проследить, чтобы она не погибла, как её родственники, довезти её до наставника. Я не думал, что придётся применять хитрости, уловки, переигрывать кого-то. Наш отряд ещё никогда не занимался собственноручной разработкой планов и интеллектуальными битвами, у нас нет такого опыта.

— Наверняка учитель Хёнсок и сам не мог подозревать, что это всё понадобится, — загрустил Ви, чувствуя себя слабаком и неудачником, что с ним давно не случалось, с тех пор, как он освоился в Тигрином логе.

— Лучше бы они послали Эна, или Бродягу, или Хоупа. Хоуп бы обвёл Элию вокруг пальца быстрее этого Вона.

— Если бы не тёрки с наркокартелем Синалоа*, он бы так и сделал, но он занят. И Эн с Лео уже где-нибудь в Индии.

— Если не застряли в Тибете, ты же знаешь, там бесконечно можно чистить и не вычистить, к тому же, Утёс богов грозная сила, и они пока что там правят, и они не препятствуют разбою в горах, да и где бы то ни было, им он выгоден, им вообще выгодны преступления, мафия, заказчики — они этим живут, они на этом совершенствуются и крепчают.

— Похоже, что мы единственные, кто с радостью жил бы без всяких разборок и убийств. — Тэхён прислонился к стене, повернувшись в профиль к другу. Его ухо невольно стало ближе к звукам соседнего номера. Там разговаривали в мажорных тонах. Звякнули бокалы. — Что людям нужно для счастья? Зачем они тянутся к насилию?

— Люди вырастают и воспитываются в разных условиях. У кого-то так складывается психика, что жестокость приносит удовольствие. А кому-то удовольствие приносит возможность купить себе всё, что пожелаешь, и они становятся озабоченными деньгами. Мне иногда становится страшно знаешь от чего? Я ведь привык биться, сражаться, убивать, пусть и за правое дело, но… что если я без этого не смогу? Что, если бы мы очистили мир от всех-всех ублюдков, и мне стало бы скучно, и я не нашёл бы себе применение, и не стал бы счастливым? Выходит, меня насилие тоже развлекает?

— Не знаю. Ты думаешь, что не был бы счастлив поселиться в Тигрином, просыпаться по утрам на Каясан, никуда не спешить? Я бы хотел быть таким же мудрым, как мастер Ли, тоже учить желторотиков вроде тех, какими мы были.

— Может, меня бы это и устроило, — Чонгук помялся, прежде чем сказать дальше, — если б с девушкой можно было там поселиться. Но нельзя же. Мы золотые.

— Да и девушки предпочитают всяких отморозков честным парням, — кивнул Тэхён в сторону уединившихся Элии и Вона.

— Она тебе нравится? — прямо спросил Чонгук товарища. Ви серьёзно на него посмотрел, впившись зубами в нижнюю губу. Достав пачку сигарет, он завертел её в ладони.

— Да. А тебе?

— Она мне симпатична. Я волнуюсь за неё, Элия хорошая девчонка — это ясно. Но… это что-то братское, а не мужское, — закончил Чонгук и Ви вздохнул с облегчением.

— Я, мне кажется, люблю её. Но, как ты сказал, мы золотые, и это совсем неуместно.

— С одной стороны — да, а с другой, разве лучше, что она сейчас с этим? — кивнул Чонгук туда же, куда до этого друг. — Зря ты сидишь и не рыпаешься. Это сейчас могло бы сработать…

— Да я заврался! — поднялся Ви и зашагал по комнате. — Я сто раз хотел и пытался признаться Элии, что я обычный парень, что я тоже золотой, но это равносильно тому, чтобы лишиться её доверия раз и навсегда. К тому же, ей нравятся вот такие напористые бруталы, которые будут её лапать и зажимать, а я не такой, Гук, совсем не такой! Я ей не понравлюсь, потому что не понимаю грубых и откровенных ухаживаний.

— Девушки часто путают смелость с наглостью, это я заметил. Смелость — признак благородства, и, на самом-то деле, им хочется рыцаря в доспехах, который будет рубить с плеча, только они выбирают наглых, а наглость — это завуалированный эгоизм, когда человек не стесняется брать то, что ему надо, не думая об окружающих и последствиях. — Чонгук пожал плечами. — Я тоже не такой, но, наверное, стоит перебороть себя и сделаться чуть менее доблестным, и чуть более развязным. Обидно, когда ты хороший, добрый и неприставучий, и никому не нужен.

— Всё, я хочу курить!

— Тут нельзя в номерах, пошли в зону возле лифта, там пепельницы стоят.

Вторая бутылка шампанского подходила к концу. Элии стало беззаботно и легко, голова покруживалась, но руки Вона не давали упасть с кровати; они обнимались, целовались и шутили, он шептал ей какие-то интимные слова на ухо, и она смеялась от смущения и просто потому, что расслабленный организм так реагировал. Проблемы на время забылись, улетели прочь, был только Вон, его широкие плечи, его тело сверху, постепенно полностью оказавшееся на ней. Ладонь Вона поднялась по её бедру и, пробравшись к пуговице, стала расстёгивать её брючки. Элия сумбурно начала что-то соображать, ещё отвечая на поцелуи, но уже перехватывая запястье молодого человека.

— Что такое? — остановился он и, нежно и вкрадчиво, задал вопрос.

— Я… мне… следует принять душ, сначала. — Икнув, Элия принялась выбираться из-под него. Вон неохотно уступил, и только встав возле кровати, девушка заметила, что он уже без какой-либо одежды сверху. Он прижимал её своим голым торсом, Будда, как жарко, ей нужен воздух и немного прийти в себя. В голове прожужжали, вертясь, лопасти алкоголя, и Элия подумала, что ей вполне может сделаться дурно. Как некрасиво будет согнуться над унитазом неподалёку от парня, с которым вы… с которым романтический вечер, то есть, уже глубокая ночь… — Подожди немного, ладно? — подняла она палец и пошла на выход из номера.

— Малыш, ванная слева! — раздался возглас вслед.

— Я сейчас! — ещё выше подняла она палец и вышла. Вон приподнял бёдра, чтобы забраться в задний карман джинсов, достал презерватив и нервно постучал им по второй ладони. Куда её понесло?

В нетрезвых мыслях Элии родилась идея, что лучше пойти в номер к Чонгуку и Ви. Их она, почему-то, по-прежнему стеснялась меньше, чем Вона. Ви вообще её ангел. Занеся кулачок, чтобы постучаться к ним, Элия вспомнила, что он поцеловал её. Не померещилось ли ей это? Нет, это было. Не такой уж он и не-мужчина. Может, не стоит ходить к ним? Только теперь девушка заметила щелку и поняла, что номер открыт. — Ребята? — сунулась она внутрь. — Эй! — Горел свет, и было пусто. — Эй, вы где? Можно воспользоваться вашей ванной? — Никто не откликнулся и она, прикрыв за собой, ощутила настоящий шторм. Дурнота почти вырвалась наружу, но тут же осела на дно. Элия поспешила к унитазу, не успев включить свет в ванной, и села прямо на плиточный пол. Она никогда не пила столько, вообще очень давно не пила. Но было так хорошо, так тепло и спокойно становилось, что она не смогла вовремя остановиться. Тяжелая гудящая голова склонилась к керамическому спасителю, и Элию стошнило. Замершая, она ждала, не повторится ли позыв. Нет, желудок опустошился, и сразу как-то попрохладнело. Утерев тыльной стороной ладони губы, девушка приподнялась, в темноте омыла руку и провела ею по лицу. Надо бы забраться в душ, чтобы вернуть ясность ума. Раздались голоса вернувшихся в номер Чонгука и Ви: