Впотьмах (СИ) - Корнилова Веда - Страница 87

Итак, мы идем битых два часа, стараясь как можно быстрее дойти до места, где следует свернуть на тропку, ведущую к реке. Всем хотелось поскорей покинуть этот лес и оказаться у реки, но Эдуард и тут проявлял нервозность: его злила любая остановка, и он стремился как можно быстрей уйти с тропинки — видимо, опасался, как бы вновь не встретиться с охотниками. Все так, но беда в том, что сейчас не только Лидии то и дело требовался отдых, но и мне тоже — я с утра чувствовала себя далеко не лучшим образом, потому как кровопотеря, пусть и не очень значительная, все же дает о себе знать. Когда мы с Лидией в очередной раз присели отдохнуть, Эдуард едва не вспылил:

— Может, хватит придуриваться? Все пытаетесь изобразить, какие вы бедные и несчастные? Да на вас пахать можно!

— Тон сбавь… — посоветовал ему Эж еще до того, как я успела хоть что-то ответить. — Неужели тебе не ясно, что девушки держатся изо всех сил? Просят об отдыхе лишь тогда, когда уже сорвсем невмоготу! Им вообще полежать бы не помешало, и сил набраться, а они, тем не менее, идут, сжав зубы, и без жалоб!

— Тормоза они, и никто больше… — пробурчал Эдуард. Впрочем, ни у кого из нас не было желания хоть что-то доказывать красавчику, да и смысла в этом никакого не было — Эдуард слышит только то, что желает.

— Будь любезен, уделяй свое внимание не только нам, но и тому, что происходит вокруг… — отрезала я. — Выражать недовольство и трепать языком куда легче, чем приносить хоть какую-то пользу.

Ответить Эдуард не успел — до нас вновь донесся рев хуурха. Правда, этот крик доносился откуда-то издалека, но все равно при этих более чем неприятных звуках у каждого из нас сжалось сердце.

— Чтоб его!.. — ругнулся красавчик, и вновь посмотрел на нас. — Еще и эта образина по округе шляется, ищет, кого бы сожрать, может и сюда заявиться! Идти надо, а вы тут расселись, как две клуши, да еще и пытаетесь недовольно кудахтать!..

— А ну, хватит истерику устраивать!.. — вот теперь уже и Эж повысил голос. — Когда наши спутницы немного передохнут, то пойдут и без твоих понуканий! Ясно, что вопли хуурха крепко действуют каждому из нас на нервы, но здешние леса — это место повышенной опасности, и тут уже ничего не поделаешь. Конечно мы все сейчас на взводе, но самообладание терять все же не стоит.

Эдуард благоразумно промолчал, но при этом кинул на нас более чем говорящий взгляд — не сомневаюсь, если бы подобное было в его силах, то красавчик, без сомнений, лично б придушил каждую из нас двоих, и притом считал бы себя правым. Да уж, Лидия, “повезло” тебе влюбиться не в того человека — у него, кроме смазливой внешности, да и за душой ровным счетом нет ничего.

Нужное нам место мы отыскали спустя полчаса. Все именно так, как и говорили мальчишки: три дерева в ряд, и у одного из них красноватые листья странной формы — по краям словно идет бахрома. Такое необычное дерево ни с каким иным не спутаешь. Ну, а за деревьями, и верно, начиналась едва заметная тропинка, которую так сразу и не увидишь. Что ж, еще раз убеждаемся в том, что мальчишки нас не обманули. Змеелиса по-прежнему не отставала от меня, и хотя я уже несколько раз отталкивала ее от себя длинной палкой, было ясно, что расстояние между нами и этим созданием постепенно сокращается. Понятно, что с тренли надо что-то делать, потому как ее терпение (и без того достаточно долгое) вскоре может закончиться, только вот кто бы подсказал, что именно можно предпринять для того, чтоб навсегда отогнать от нас змеелису…

Еще часа полтора (или немного больше) мы шли с небольшими остановками на отдых, пока не остановились на небольшой полянке. Реки все еще было не видно, хотя, по нашим прикидкам, мы до нее уже должны были добраться. Лидия заметно устала, еле шла, вернее, брела, да и я сейчас отнюдь не выглядела образцом бодрости. Ну, раз такое дело, то было решено в очередной раз передохнуть, а заодно и немного перекусить, хотя мне сейчас куда больше хотелось пить. Усевшись на траву, развязала дорожный мешок, который до этого нес Эж, достала оттуда бутылку с водой, сделала несколько глотков, и снова сунула пустую емкость в мешок. Поскорей бы дойти до реки, а то я почти в одиночку выпила целую бутылку. Вновь до нас донесся голос хуурха — надеюсь (все одно ничего больше не остается), что до нас это чудище шестилапое не доберется, хотя при грозных звуках его голоса каждому становится не по себе.

Вынула несколько небольших кусков копченого мяса, которое мы прихватили с собой в охотничьей избушке, только вот аппетита нет, есть не хочется, так что стоит положить мясо назад. В этот момент мой взгляд упал на змеелису, которая стояла всего в двух шагах от поставленного на землю дорожного мешка, и, не отрываясь, смотрела на меня. Я инстинктивно бросила в ее сторону небольшой кусочек мяса, тренли перехватила его на лету и проглотила, не жуя. После этого она вновь уселась рядом, и стала колотить хвостом по земле, ожидая продолжения обеда. Я не стала ее разочаровывать, и второй кусок мяса полетел в кусты, подальше от нас, и тренли кинулась за ним.

— Самим жрать нечего, а она всяких ядовитых тварей кормит… — раздраженно проворчал Эдуард. — Совсем сдурела?

— Да я ж немного ей бросила — уж очень близко змеелиса подошла к нам… — оправдывалась я. Что ни говори, а в чем-то Эдуард прав — в нашем положении не следует разбрасываться едой, пусть даже тренли от нее в восторге. — Признаюсь — просто опасаюсь присутствия этой зверюшки рядом с собой, потому и хочу, чтоб она находилась как можно дальше от меня.

— Как же, не рассказывай нам сказки, что ты ей всего лишь чуть-чуть еды бросила! Недаром эта уродина все еще в кустах сидит, доедает этот, как ты его назвала, маленький кусочек!

Хм, а ведь Эдуард прав — тренли, и верно, не показывается, хотя там мяса — ей всего лишь на один укус! Змеелиса должна уже быть тут, подле меня, выпрашивая очередную вкусняшку — отстать от меня просто так она не могла. Странно, хотя… Мне невольно вспомнилось, что тренли хорошо чует присутствие посторонних — во всяком случае, вчера, незадолго до нашей встречи с охотником, она враз уловила, что в кустах укрываются люди, и потому какое-то время не показывалась нам на глаза. Неужели…

Я посмотрела на Эжа, и он, кажется, подумал о том же самом. Похоже, нам стоит покинуть это место, и как можно быстрей.

— Уходим!.. — скомандовал Эж.

— В чем дело?.. — испугано спросил Эдуард, но тут же умолк. До нашего слуха донесся какой-то шум — такое впечатление, будто кто-то бежит, не разбирая дороги, ломится сквозь кусты. Выбор небольшой — это или зверь, или человек, и неизвестно еще, кто хуже. А уж если выяснится, что бегущего преследует какая-то местная зверюга… Ой, об этом лучше не думать!

Шум приближался, и спустя несколько ударов сердца на поляну выбежал мужчина, при одном взгляде на которого стало ясно, что он от кого-то удирал — волосы взлохмачены, по лицу струится кровь, из оружия с собой у незнакомца только нож, одежда порвана… Впрочем, одет этот человек был в серый балахон наподобие тех, какие носят церковники, так что было ясно, что перед нами находится один из тех храмовников, что заявились в эти места по наши души. Вот уж кого-кого, а служителей Храма Величия каждый из нас хотел бы обойти десятой дорогой! Как видно, разойтись с ними не получилось…

Сейчас, оказавшись на поляне, и увидев нас, мужчина остановился, и, тяжело дыша, старался придти в себя. Спустя несколько мгновений на его лице появилось изумление — кажется, он не может поверить, что перед ним находятся именно те, на поиски кого он и приехал в эти места.

— О Боги, велика ваша милость!.. — наконец выдохнул он. — Вы привели меня к тем, кого я так давно ищу!

Ну, тебе-то, храмовник, может и повезло, а вот нам — точно нет. И принесла же тебя сюда нелегкая! Мужчине лет тридцать, высокий, подтянутый, широкие плечи… И что это здоровяк забыл в храме? Лучше б делом каким полезным занялся… Впрочем, этот человек один, а нас четверо — как-нибудь справимся!