Принесите мне совесть ужасного принца (СИ) - Юраш Кристина - Страница 27

— Какие красивые цветы, — улыбнулась я, глядя на принца. Мой желудок искренне просился наружу. Он тоже очень хотел посмотреть, что это может так вонять!

Идея подкралась внезапно, а я с улыбкой схватила букет из вазы и прижала его к груди. С такими слезами принимают в подарок первые подснежники, вырванные с корнем грубой мужской рукой.

— Я просто очарована букетом, — сдавленно прошептала я. Принц расплывался от слез, текущих по моим щекам. — Подарите мне его! Он просто великолепен!

Принц молча смотрел в книгу. Он даже не поднял на меня глаза.

— Можно я заберу его себе, — прошептала я, схватив букет со стола и зарывшись в цветы носом. Пока мой нос терся о букет, я старалась не дышать.

Принц зевнул, бросил мимолетный взгляд и с шелестом перевернул страницу.

Мой взгляд упал на наглухо закрытое окно.

— Вы бесчувственный, жестокий к моей неземной любви! — прошептала я, вставая с кресла и направляясь к окну. Дернув створку, я зарыдала еще сильней.

— Неужели мои слова не трогают вашу душу! — с пафосом произнесла я, понимая, что осталось потерпеть еще чуть-чуть. — Тогда зачем нужно было дарить мне эти прекрасные цветы? Мне не нужны от вас подарки! Единственный подарок, который вы бы могли мне подарить, это — ваша любовь… Как же вы циничны и жестоки!

Внезапно меня отмело на кресло, а створки окна захлопнулись. Рука принца, застывшая в едва заметном жесте снова опустилась на страницу книги.

— Мне дует, — с улыбкой заметил принц, даже не глядя на меня.

Цветы долетели по воздуху и осторожно приземлились в вазу. Я не могла понять, или моя попа так прочно держится за кресло. Или кресло так держится за попу. Рывками я попыталась встать, понимая, что мое платье, словно примерзло к креслу.

— Вы знаете, я хотела рассказать вам страшный секрет, — вдохновенно начала я. — Впервые, когда я увидела вас…

— Да, милая, — кивал он, каждый раз, перелистывая страницы и бросая на меня мимолетный взгляд.

Все слова, от которых можно штабелями уложить к ногам целую армию любовников, закончились. Принц невозмутимо листал свою книгу. Изредка криво улыбаясь. Что-то меня смущало в этой картине. Наверное, та самая невозмутимость. А что если попробовать так?

— Ты что? Идиот? — спросила я, корчась в муках неземной любви.

— Да, милая, — с нежной улыбкой произнес Рауль, едва заметно зевнув.

А теперь контрольный! Я, заливаясь слезами, протянула к принцу дрожащую руку, словно в мольбе.

— Скотина, отдай мне половину королевства, — произнесла я, пытаясь скрыть улыбку. Ну?

— Да, милая, — кивнул принц, перелистывая сразу две страницы.

— Правда ли ты ковыряешь в носу и чешешь королевский скипетр, пока никто не видит? — спросила я, изображая на лице всю нежность и страдание.

— Да, милая, — согласился принц, который меня вообще не слышал.

Мой взгляд скользнул по комнате и остановился на пузатой бутылке. Она спряталась за ножкой его кресла со стороны столика. С моей стороны!

Я просто шлепала губами, не забывая прижимать руку к сердцу и утирать слезы.

— Да, милая, — соглашался принц. Он словно не чувствовал этого мерзкого запаха.

Вместе с креслом я осторожно продвигалась все ближе и ближе. Под пышной юбкой осталась моя туфелька. Босая нога украдкой тянулась к бутылочке. Я старалась дышать только ртом. Так запах был почти не ощутим. Главное — не дышать носом!

Мои губы шлепали, руки тряслись, закрывали лицо в театральном жесте, зато проворная ножка большим пальчиком уже коснулась бутылки.

— Да, милая, — произнес принц, перелистывая страницу обратно, а потом возвращаясь на новую.

Хлоп! И бутылка перевернулась на ковер. Вытащив ногой пробку, я смотрела на то, как мутная зеленая жидкость выливается на ковер.

Моя хулиганская нога уже вернулась на место. «Ну как прошла операция?», — спросила туфелька. «Отлично!», — ответила нога. — «Обеспечь мне алиби! Если что, я всегда была здесь!».

Я поставила ножки ровно, продолжая маниакально дышать ртом. Принц поднял голову и мельком взглянул на часы. Я шлепала губами, утирала юбкой слезы, ломала себе пальцы и ждала.

Принц стал смотреть на часы чаще. Я делала вид, что пела. Что-то грустное и протяжное. Видимо, о любви.

— Да, милая, — произнес он, глядя на меня с подозрением. Я молча допевала несуществующий куплет песни, активно разводя руки и закрывая глаза. Потом я как бы отторгала мысли о неземной любви и гордо отворачивалась.

Принц прищурился. Видимо, ему тоже было интересно, что это за песня о вечной любви, которая длится дольше, чем вечная любовь!

Рауль нервно сглотнул, снова посмотрев на часы. Я заливалась беззвучным соловьем, покачивалась и обнимала себя двумя руками. Закатывала глаза в экстазе. Протягивала невидимое бьющееся сердце. И не забывала делать глубокие вдохи ртом.

Рука принца скользнула вниз по ножке стула. Она должна была нащупать горлышко бутылки, но поймала лишь пустоту разочарования.

Рауль замер. Глаз его дернулся. Принц покосился на желтые цветы. Он еще не терял надежды нащупать спасительное зелье. Впереди его ждал сюрприз.

Украдкой, скрипнув креслом, его высочество откинулось на спинку, краем глаза заглядывая за ножку стула. На его лице уже отражались первые признаки любви к цветам. Сейчас на нем отразятся первые признаки любви ко мне.

— Я сейчас вернусь, — произнес Рауль, вежливо улыбаясь. Я уже заметила, что когда он вежливо улыбается, он готовит какую-то пакость.

Принц встал с кресла и … Я схватила его руками за камзол.

— Куда же вы? — крикнула я ему на ухо. — А как же припев?

И тут же задышала ртом. Я всегда учила своих девочек, что за хорошего мужика нужно держаться руками и ногами.

Меня пытались отцепить, намекая, что не достойны такой огромной любви, как моя. Сначала просто, потом со слезами на глазах. Я ехала к выходу из комнаты вместе с креслом. Так я намекала, что я — завидная невеста со своим приданым.

— Отпусти, — прошептал Рауль, вынимая одну пробку из уха. Видимо, он говорил не мне, а моему креслу. Креслу я резко разонравилась, поэтому меня с легкостью отпустили.

— Ну как же так? — прошептала я, всем весом дергая принца на ковер. — А как же моя огромная любовь? Я же сказала, что буду держаться за вас до победного! И никогда не отпущу! Даже песня называлась «Никогда не отпущу!».

Мы валялись на полу, а я не давала ему подняться и воспользоваться заклинанием.

— Окно открой, — цедил он, роняя сначала скупые, а затем щедрые мужские слезы. Я была сверху, пытаясь придавить его к полу.

— Мне дует, — выдохнула я ему в лицо. — Вам дует, мне дует. У нас с вами много общего! Вы пошутил. Я тоже пошутила.

Рауль кашлял, пытаясь встать со мной на руках. Столик был перевернут, ваза разбита, а цветы валялись на полу. Но я, как истинная женщина, мешалась, как могла.

— Я просто знаю, что если женщина начинает говорить о любви, то ее нельзя остановить, — прокряхтело его высочество. — Поэтому и заказал эти цветы. Не хочу сутки напролет засорять мозги женской трескотней ни о чем!

— Мужчина должен внимательно слушать женщину, чтобы потом минимизировать ущерб от нее, — прошипела я, глотая воздух ртом и роняя принца на ковер.

Я уже очутилась снизу, а мои руки сжали у меня на груди. Принц придерживал их одной рукой. Вторую руку он выставил по направлению к окну. Стекла вылетели вместе со створками. Ветер поднял занавески.

— Женщина должна помогать мужчине в его начинаниях! — дерзко бросил Рауль. Ветер аплодировал ему створками окна.

— А мужчина должен помогать женщине в ее заканчиваниях! — дернулась я, пытаясь вырваться.

Корсет съехал в сторону. Юбка была разорвана. Перед глазами висел лохматый клок волос. Щеки горели.

— Ты подумала над моим предложением? — спросил принц, пока я пыталась сдуть настойчивую прядь.

Если бы это был не принц, а кто-то другой, он давным-давно лежал в позе зародыша. Громко постанывал и вспоминал нежный поцелуй моей коленки и его сборища будущих наследников.