Лицензия на убийство (СИ) - Шаров Дмитрий - Страница 20

Натана буквально разрывало от злости. Фауст выставил его ничтожеством перед девушкой. Этого нельзя так оставлять.

— Знаешь, по-моему, вы друг друга стоите — заметила Симона смеясь. Может сегодня вечером сходим куда-нибудь втроём?

— Что? — опешил Натан.

— Мне кажется, из вас бы вышли отличные друзья. А я, так и быть, выступлю посредником вашей дружбы.

— Симона, что ты такое несёшь? Фауст мог меня заказать. Точнее, до сих пор может. Мы никак не можем стать друзьями.

— Но почему же нет? — упрямо, и даже чуть обиженно, выпалила девушка. — Вы поладите, я уверена. Сегодня в семь возле памятника Мира. Возражения не принимаются.

Натан и не успел ничего сказать, как связь оборвалась.

Вот тебе бабушка и Юрьев день — только и произнёс он.

Тайный поклонник

Памятник Мира был большой достопримечательностью в городе. Его построили сразу же после третьей мировой в назидание будущим поколениям. Этот памятник представлял из себя массивную колонну на вершине которой, из белого мрамора, сидели голубки. В своих клювах они держали лавровый венок из того же мрамора. В высоту памятник достигал почти двадцати метров, чем невольно вызывал восхищение и надолго задерживал взгляд того, кто его впервые видел.

Около памятника располагалась аллея, вдоль которой были посажены искусственные кустарники и карликовые деревья. Здесь было на редкость чисто. За чистоту отвечала бригада андроидов, которые круглые сутки дежурила возле памятника.

Симона, Натан и Фауст сидели на одной из скамеек. Симона ела мороженное, Фауст делала вид, что разглядывает вечернее небо, а Натан и вовсе ушёл в детектив, который читал благодаря персональному компьютеру.

— Хорошо здесь — заметила Симона. — Было бы здорово, если бы мы почаще выбирались сюда, как думаете?

— Да — еле слышно пробормотал Фауст.

Его абсолютно не радовала данная встреча. Он понимал, что поступил глупо заявив, что заказал Натана по лицензии. В его голове шутка казалась более искромётной. На деле же всё вышло как нельзя глупо. Он был очень зол и раздосадован на себя.

Натан и вовсе ничего не ответил. Он делал вид, что увлечённо читает, хотя искоса поглядывал на Фауста. Ему отчего-то даже стало жаль его. Он читал в его глазах досаду. Фауст бы не стал его убивать. Его не в его духе. Натан прекрасно знал это и всё равно боялся. Чего именно — он и сам не знал сейчас.

— Прости.

Фауст произнёс эти слова продолжая неотрывно наблюдать за небом, по которому бежали перистые облака.

— Что? — не понял его Натан.

Симона сделала вид, что ничего не слышала и тактично не вмешивалась в зарождающуюся беседу двух друзей. По крайней мере такими она их видела.

— Прости меня. Эта шутка с тем, что я якобы заказал тебя — была верхом глупости. Мне очень стыдно.

— Зачем ты это сделал?

— Сам не знаю. Пришло вдруг в голову.

— На тебя это не похоже, хоть я мало знаю тебя.

— Да, ты прав, не похоже.

Фауст опустил глаза, изучая землю под ногами.

— Давайте уже мириться — предложила Симона.

Фауст поднял глаза и заглянул в лицо Натану:

— Мир?

Натан несколько секунд оторопело смотрел то на Фауста, то на Симону, а потом, словно нехотя, вымолвил:

— По рукам.

— Здорово — завизжала от восторга Симона. — Давайте отпразднуем это событие в кафешке.

— Лучше подышим вечерним воздухом.

— Соглашусь с Фаустом. Сегодня превосходный вечер.

— Как хотите. Тогда я сбегаю и куплю ещё мороженого. Никто не хочет?

Оба лишь молча повертели головой в отрицательном ответе.

— Ну и ладно. Я скоро.

Симона направилась к лотку, где продавалось мороженное, пока двое, Натан и Фауст, молча сидели подле друг друга на скамейке, не находя слов, чтобы завести разговор. Наконец Фауст нашёл в себе силы начать беседу.

— Ты и вправду не злишься на меня?

— Разве что немного. В глубине души я знал, что ты не пойдёшь на этот шаг. Это слишком мелко для тебя.

Фауст с удивлением посмотрел на Натана. Тот был прав, чертовски прав. Сколько Фауст не грозился убить кого-нибудь, до дела никогда не доходило и угрозы так и оставались пустыми угрозами.

— Ну а ты? — в свою очередь поинтересовался Фауст. — Смог бы ты убрать меня, если бы тебе представился такой случай?

Натан не успел ответить, так как на аллейной дорожке появилась Симоне с кулем, в котором было три мороженных. Она всё-таки купила их для ребят, надеясь тех порадовать.

— Кто какое будет? Я купила фисташковое, клубничное и шоколадное.

Тем временем за троицей друзей наблюдала любопытная пара глаз. Точнее сказать наблюдала за её прекрасной представительницей.

Как уже было сказано ранее, Симона была очень красивой девушкой. Но красота её была скорее не в идеальных пропорциях фигуры, а в том эффекте, который она производила. Была в ней что-то манящее и в тоже время ускользающее, какая-то тайна, которую хотелось разгадать. Тайный поклонник и пытался разглядеть в ней эту тайну, понять, почему она притягивает его взгляд.

Уже несколько недель он следил за Симоной. Он знал о ней очень многое, в том числе и то, что она является дочкой знаменитой четы Ласвеллов. Но её положение в обществе нисколько не волновали его. Он и сам был достаточно успешен и богат, к тому же принадлежал к высшей касте. Стоит ли упоминать, что у него имелась бессрочная лицензия на убийство.

Он сидел в паре метров от них, на другой скамье, и бросал восхищённые взгляды на Симону.

— Она просто прелестна — твердил он про себя.

Тем временем становилось темнее и по всему периметру аллеи стали зажигаться плазменные фонари. Наступало время влюблённых.

— Мне пора — вдруг произнёс Фауст.

— Куда ты? — обиженно прощебетала Симона. — Время ещё детское.

— Тем более пора, раз детское — съязвил Фауст.

— Я больше не злюсь на тебя — как бы невзначай заметил Натан. — Ну, разве что самую малость.

Это было сущей ложью, поскольку Натан ещё сильнее стал ненавидеть Фауста за его жестокий подкол. Просто сейчас было выгодно прикинуться другом, потому он и играл эту роль. Фауст, как ни странно, не заметил в нём фальши. В последнее время он вообще мало что замечал.

— Мне действительно пора.

— Тогда до встречи.

Симона крепко обняла Фауста, пытаясь разбудить нотки ревности у Натана, но тот стоял с каменным лицом как ни в чём не бывало.

— Пока — только и ответил Фауст и быстро направился к выходу.

Натан и Симона остались одни.

— Выходит, этот долговязый её парень. Тем хуже для него. Его я уберу первым. А потом, позже, уберу и этого очкарика.

Так рассуждал про себя поклонник, уже не так прячась и ища тени. Он не боялся встретится с Симоной глазами, а напротив — искал их. Что касается убийства, то его это нисколько не волновало. Он уже сбился со счёта, сколько раз пользовался лицензией. Для него это было обыденной процедурой. Надо заметить, весьма приятной. Чем страшнее убийство, тем благороднее цель его оправдывающая.

— Пожалуй, я тоже пойду — после неловкой паузы произнёс Натан. Я обещал Майку помочь кое в чём.

— И ты туда же?

— Не злись.

— Ты так и не притронулся к мороженному.

— Извини. Аппетита нет. Будешь?

— Спасибо, но мне нужно следить за фигурой, иначе я потолстею.

— Хорошо, тогда я отнесу его Майку. Он без ума от сладостей.

Они распрощались. Натан быстро хотел покинуть место встречи, но пришлось позволить Симоне поцеловать себя.

За всем этим, с нескрываемой яростью и злобой, наблюдал поклонник.

— Я убью его первым. Сначала его, а потом второго, очкарика. Вряд ли он пользуется у неё популярностью, но всё же осторожность в подобных делах не будет лишней. Что она вообще нашла в них?

Он продолжал буравить спину Натана, когда тот покидал аллею. На секунду у него в голове возникла шальная мысль подойти к Симоне, которая тем временем сидела на скамейке, любуясь звёздами. Ей явно не хотелось уходить из этого красивого места. Но он тут же отогнал эту идею, боясь отказа и непонимания. Да и что он ей скажет, только напугает ненароком. Нет. Его время ещё не пришло. Тут главное не торопиться и правильно подобрать момент. В первое знакомство он должен быть неотразим. Первое впечатление — это то, почему судят всех, невзирая на их дела и поступки. Судят, как правило, по мелочи. Да и право кто ты такой, если не способен подать себя как следует? Твой внутренний мир не разглядишь сквозь ворох одежды, но в него неизменно захотят заглянуть, если та одежда приглянётся.