В чужую юность (СИ) - Куковякин Сергей Анатольевич - Страница 37

Начальник хирургического отделения после этого всех из операционной чуть ли не матом погнал. Один де, ту гранату доставать буду. Только, инструменты мне оставьте, а сами вторую операционную готовьте. Чтобы вашего духу тут через секунду не было.

Ассистент его, и анестезиолог тут же в отказ пошли – не пойдём из операционной, без нас тут не получится одному гранату достать. И анестезиологическое пособие здесь необходимо, и крючками рану развести, кровь остановить без ассистента не получится…

Согласился майор, только насчёт их групп крови у остающихся офицеров спросил. Старшей операционной сестре велел на них и на себя запас крови приготовить и во второй операционной всё развернуть. Для операции у раненого, а также для них – если что…

Выгнали нас всех в коридор. Операционная бригада в большую операционную переместилась. Готовят там всё. А вдруг граната долбанет? Вполне такое может быть. Тем более, что лейтенант, которого в операционную вызывали, говорил, что при её извлечении очень осторожным надо быть, не делать резких движений, особенно вперед-назад. Плавненько надо гранату извлекать. Ну, без вперед – ладно, а как без назад? Вбок, что ли её извлекать? Инструментов ещё специальных нет для извлечения гранат. Не придумали ещё такие. Кто ж думал, что взведенную гранату для подствольника из руки убирать придется?

Мне в операционной делать нечего. Стою в коридоре у стеночки. В санитарскую то меня никто не отпускал. А вдруг понадоблюсь. Рядом надо быть.

Притащили бронежилеты. Докторов позвали из операционной. Они вышли, постовые сестры им сняли халаты, одели на голое тело броники, снова обрядили в халаты. Броник то броником, а голова то только в шапочке и маске. Не сильно это от осколков защитит. Ушли они обратно в операционную, а я всё у стеночки стою.

Тут два бойца, опять же во всем белом, в операционную вошли. Со строительными носилками. Для стерильности тоже в простыни замотанными. На носилках тех мешочки с песком, так мне потом сказали, лежали. Колодец из мешочков был сделан. В колодец тот и решено было удаленную гранату положить, чтобы она меньше двигалась при транспортировке к месту подрыва.

Как уж там майор гранату из руки доставал – я этого не видел. Только через некоторое время опять эти два бойца в белом в операционную за носилками вернулись и вынесли их, сверху бронежилетом прикрытые.

Слава Богу, достали. Через некоторое время на улице раздался приглушенный взрыв.

Дальше работа шла уже в большой операционной. Разобрались с раной в груди, а потом уж дело и до рук дошло. Операционная бригада работала долго, а я на табуреточке в уголке сидел и не отсвечивал. Всё как мне начальником хирургического отделения велено было. А вдруг, и моя помощь потребуется. А я – вот он, уже здесь…

Перед самыми майскими праздниками меня выписали из госпиталя. Может быть, ещё бы и дольше подержали, но шуры-муры с одной медсестричкой закрутил… Как оказалось, один из начальников госпиталя на неё глаз уже положил, и это чудесным образом поспособствовало моему ускоренному выздоровлению. Бывают же такие чудеса. Вроде бы, эти два явления между собой не связаны, но, однако, вот проявила себя такая зависимость…

Куда после выписки попал? Конечно же – в Панджшер. Куда мне и надо было. Заждались меня там изумруды, просто уже плачут горючими слезами…

Чуда здесь никакого не было, удача также свой норов не проявила. Всё просто – руководство ДРА страстно желало установления государственной власти в Панджшерском ущелье. Неоднократные его обращения к старшему брату привели к тому, что Политбюро ЦК КПСС санкционировало проведение крупной войсковой операции в ущелье весной 1982 года. Уместно сказать, что руководство ВС СССР было против этой операции, но оно же в державе не самое главное. Партия сказала – надо, им пришлось подчиниться.

Вот поэтому, после госпиталя я в Панджшер и был направлен. Не только я, силы сюда стягивали не малые.

По предварительной оценке штаба, общая численность военных подразделений противника в Панджшерском ущелье приближалась к пяти тысячам. Это не мало. К тому же, базы душманов были не плохо обустроены, налажена система связи и снабжения вооружением и боеприпасами. Плюс – они у себя дома, каждая тропочка и ложбиночка им хорошо знакома.

В ночь с пятнадцатого на шестнадцатое мая и начали. Две с лишним недели Вова под пулями ходил. Не каждый день, но частенько. Повезло Владимиру, не попортил враг ему на этот раз молодой организм. Так, царапинки и ушибы, но кто их на войне считает…

А в целом, потери советской стороны были не маленькие. Около тысячи убитых и почти две тысячи раненых – это официально. Опять полетели в города и села Родины гробы, медицинский персонал госпиталей по горло был загружен своей кровавой работой… Вове тоже скучать было некогда – перевязывал, выносил, организовывал эвакуацию… Ну, и пострелять пришлось – не без этого.

Да, по ходу дела, изъял он из укромного места мешочек с изумрудами. Правда, отлучиться для этого самовольно из места расположения пришлось на несколько часов. Но, всё обошлось. Где и как это он провернул – пусть останется нашей маленькой тайной. Как и не было ничего. В союз теперь надо изумруды вывезти, а потом и их поделить с одним жителем Горьковской области.

Ну, а на сей момент, Вова – с виду как идеальный дембель. Хоть на плакат его помещай. Сержант. Красная звезда. За боевые заслуги. Три красненькие нашивки за ранения. Хорошо – нет жёлтеньких, Бог уберег. Дипломат и швейцарские часы из дукана. Хотя, насчёт часов, попаданец Сергей делал какие-то высказывания, но что он в часах понимает…

Идеальный дембель Вова только с виду. Извините за пикантную подробность, но в его нижнем белье, а именно – в трусах, имелись потайные кармашки с очень интересным содержимым. Изумруды там лежали. Это опять же Сергей подсказал. Говорит, что не полезут у заслуженного воина содержимое трусов проверять. Поверим ему на слово. Дай Бог, если всё так и будет.

Да, в последний день на земле Афганистана он мне ещё и песню спел. Прямо концерт устроил в моей голове. Причем, только для меня, никто другой эту песню не слышал. Как Сергей сказал, не появилась он ещё в это время. А вдруг, кто её услышит и исполнять начнёт. Получается – обворуем мы автора. Не по понятиям это. Только, предупредил он, что несколько слов он в той песне заменил. Под меня песню адаптировал.

А, вот и переделанная строчка прозвучала… Хорошая песня. Прав Сергей – не надо её у автора воровать.

И, вот опять – всё, как про меня. Сюда – влетал через Ташкент, обратно – через Ашхабад. Люблю я путешествовать. А тут ещё и за государственный счёт посмотрю страну. Вдвойне приятно. В Горький ещё по дороге загляну…

С изумрудами всё у меня получилось нормально. Прибыли они по назначению. Поволновался – что было, то было, но всё обошлось. Прав Сергей оказался. Половина в Горьком осталась, остальное – со мной. Сейчас по-дембельски отгуляю и учиться продолжу. Глупости больше постараюсь не делать – жизнь меня хорошо поучила, полной ложкой всякого нахлебался…

Ну, а теперь – трепещите, девушки – дембель едет!