Сталки. Затмение (СИ) - Кузнецов Данил Сергеевич - Страница 2

— Протокол «Омега»! — приказал Миронов, подбежал к стоящему у выхода из штаба большому шкафу, где хранилось несколько комплектов боевой формы и плазменных ружей, и принялся быстро натягивать чёрную защитную экипировку.

Дежурный в это время спешно сохранял все файлы на резервный сервер, упрятанный внутрь горы, на вершине которой находилась база, и стирал их из основного хранилища, выполняя экстренный протокол, объявленный командиром. Затем, выключив голоэкраны, также бросился к шкафу с боевой формой, которую, кроме Миронова, сейчас надевали ещё пятеро штабных сотрудников.

Подполковник первым закончил своё облачение, надев и зафиксировав шлем с затемнённым бронещитком, схватил отливающую металлом чёрную плазменную винтовку и выскочил наружу, настраиваясь на общую частоту связи…

И замер, пробежав всего несколько метров от двери штаба.

Снаружи творился организованный переполох: все куда-то бежали — кто в повседневной форме, кто в боевой. Выход с территории базы был открыт, и подразделения бойцов одно за другим выливались наружу. А где-то в вышине растворялись в небе три звена истребителей.

В чёрном небе.

Миронов стоял посреди плоской каменной площадки и смотрел через светофильтр шлема на яркое кольцо сияния над лесом на западе.

«Солнечное затмение… — подумал он. — Будто знак какой-то… Когда-то считалось, что это предвещает беду. Как бы теперь не сбылось… Чёрт, о чём я только думаю! Надо эвакуироваться в лес и переждать там! Лишь бы парни справились с угрозой…»

— Первый, как обстановка? — спросил подполковник, вместе со всеми помчавшись к выходу с базы и переключившись на связь с основным звеном эскадрильи.

— База, замечены объекты — девять: четыре звена по два истребителя плюс что-то вроде десантного модуля чуть выше группы. Высота две тысячи километров… полторы… База, вступаем в бой…

— Уничтожьте модуль! Не дайте им прорваться к поверхности! — крикнул Миронов, подбегая к открытому проёму в наэлектризованном заборе вокпуг базы.

Показал часовому высветившуюся на чёрной перчатке голограмму идентификатора и вслед за очередным отделением солдат покинул место дислокации федерального воинского контингента.

— Значит так! — приказал он по общему каналу связи. — Двигаемся вниз по склону, через двести метров разделяемся по отделениям и уходим в разных направлениях на два-три километра от базы. Обо всех передвижениях докладывать мне. Действовать исключительно по моему приказу. Отделение номер семь, — обратился он к десятку бойцов впереди согласно обозначениям на визире шлема, — под моё командование. Прямо, бегом марш!

Миронов догнал солдат и вместе с ними понёсся вниз по пологому склону, стремясь скорее оказаться под прикрытием леса. А в это время переключил микрофон на голосовое управление компьютером шлема и вывел в угол экрана-щитка картинку, создаваемую компьютером станции слежения, оставшейся на территории базы в одной из крайних палаток.

Он видел на изображении, как маневрируют истребители двух противоборствующих сторон. Как, закладывая немыслимые виражи, они выпускают по противнику самонаводящиеся снаряды. Как эти снаряды отклоняются комплексами квантово-электронной борьбы или попадают в кораблики, заставляя те взрываться и пропадать с картинки.

И со сжимающимся сердцем подполковник видел, как постепенно тает его эскадрилья, а вражеские силы продвигаются всё ближе к планете. Судя по масштабу сбоку от изображения, бой сейчас вёлся всего в паре сотен километров над Сталкеррой.

Оставались всего три истребителя Федерации и шесть — мятежников плюс невредимый десантный модуль. Внезапно один из федеральных корабликов круто изменил свою траекторию, как будто отклонённый чем-то в сторону поверхности планеты, и в тот же момент был уничтожен снарядом с небольшим зарядом антиматерии. «Аномалия… — подумал Миронов. — Всё эта чёртова аномалия! Не будь её, возможно, и не упал бы «Би-202» на деревню! Да и «двадцать второй», наверное, мог бы спастись!..»

Неожиданно вражеские звенья рванулись вниз и общим залпом испепелили две последние федеральные машины. А затем продолжили пикирование к поверхности Сталкерры.

А у Миронова в это время в ушах звенели воображённые им последние крики пилотов.

«Это конец, — подумал он. — Эскадрилья уничтожена, теперь им ничего не стоит разбомбить базу, лагерь, деревню… А десант — это для зачистки от тех, кто выживет. Но мы дадим им отпор и постараемся дождаться помощи. Жаль только, что крейсер мы поддержать не сможем… Короче, будем смотреть по ситуации. Главное, чтобы ретранслятор не грохнули…»

Весь персонал базы успел добраться до леса и рассредоточиться по отделениям в бесконечном лабиринте голых стволов и веток, когда сзади раздались взрывы, приглушённые защитой шлемов.

Мятежники уничтожили базу Федерации.

Картинка со станции слежения исчезла, — потому что не было уже никакой станции слежения.

«Пусть вакуум вам будет пухом, — подумал Миронов о погибших пилотах. — Мы отомстим за вас».

Взрывы сзади не прекратились, а, наоборот, приближались. Похоже, мятежники поняли, что персонал базы может скрываться в лесах, и решили побомбить окрестности.

— Всем лечь на землю! — приказал подполковник и первым подал пример. — Сейчас тут будет…

Последние слова его потонули в грохоте взрывов, сотрясающих склон невысокой горы, где сейчас находился воинский контингент Сталкерры.

«Только бы пронесло… — повторял про себя Миронов, невольно вслушиваясь в оглушительный шум вокруг, который не могла заглушить даже защита шлема. — Только бы… Без меня никому здесь не выжить. Я должен остаться в живых и начать ответные боевые действия. Я должен спасти Сталкерру».

Бомбили примерно полминуты. За это время подполковник успел раз тридцать мысленно пережить собственную смерть и столько же раз порадоваться своей удаче.

Затем сверху прокатился громкий рокот пролетающих на бреющем истребителей — и исчез вдали по направлению к деревне и лагерю экологов.

И всё стихло.

Ощущая слабый звон в ушах, Миронов поднялся на ноги и огляделся.

Со снега там и сям вставали солдаты и офицеры, поднимали оружие, собирались по подразделениям. Кое-где они так и оставались лежать, а где-то и вставать было уже некому.

— Слушайте мой приказ, — обратился подполковник ко всем своим подчинённым. — Быстро проверить, кто убит, кто контужен, кто ранен, а кто может двигаться и сражаться. Врачам и прочим специалистам — остаться здесь, присматривать за ранеными, оказать первую помощь. Если что, мы знаем, как вас найти. Остальные — за мной к Сталочной. Чувствую, сейчас мы нужнее там… Старлей, — заметил он неподалёку дежурного по штабу, данные о котором автоматически высветились внутри на щитке шлема. — Срочно свяжитесь с Федерацией и запросите любую возможную помощь. Скажите, что ситуация чрезвычайная. Также остаётесь здесь и по персональному каналу докладываете обо всём мне. А теперь — ходу, ходу!

Хронометр в углу дисплея-щитка показывал 18:41 федерального времени. Прошло всего несколько минут с начала атаки.

Но то, что случилось за эти минуты, было настоящей катастрофой.

* * *

Лагерь экологов, 18:38.

Подкрепление прибыло слишком поздно, когда бунт сталков был уже минут пять как подавлен.

Зелма встретила отряд, перебегавший замёрзшую реку по разложенному мостику, на берегу.

— Кто главный? — спросила разведчица по общему каналу связи, пока бойцы в чёрной экипировке по одному перескакивали с мостика на снег.

— Я, — поднял руку один из них. — У меня приказ подполковника Миронова найти и доставить на базу троих экологов, которые, по имеющимся сведениям, скрылись в лесу.

— Выполняйте, — кивнула Зелма. — Здесь ваша помощь не требуется.

Командир отделения махнул рукой своим бойцам, и отряд колонной побежал к лесу.

Они промчались сперва мимо трупов, сложенных рядком на снегу и прикрытых одеялами из лагеря. Потом мимо кучки строений в центре поляны. Наконец, мимо солдат основной группы охраны, которые тушили подожжённые в прямом смысле слова чьей-то злой волей деревья, закидывая их снегом с помощью пустых контейнеров со склада; огонь, кстати, гасился хорошо: всё-таки сырое дерево горит плохо…