Созвездие Клинка (СИ) - "Farnforn" - Страница 54

— Ничего, я понял, о чём ты. Если хочешь, то, так уж и быть, я пойду с тобой на этот дурацкий праздник.

— И вовсе он не дурацкий! — Аста легла на меня. — Будет много веселого.

— Что, например?

— Хм-м-м, дай подумать… Например, гонки на лошадях! Можно поставить на одного скакуна деньги… ну или жизнь.

— Жизнь!?

— Не буквально. Просто на твоей спине будут кататься столько минут, сколько осталось месяцев до твоего рождения. Вот на тебе будут… А я не знаю, когда у тебя день рождения, скажи, пожалуйста. — улыбаясь спросила Аста.

— Самому бы знать, — отвечал я, почесывая затылок. — Знаю уже практически всё, но таких мелочей вспомнить не могу.

— Ничего себе "мелочь"! Это твой день рождения, самый лучший день в году! Давай тогда будем считать со дня твоего появления?

— Это неплохой вариант.

— Получается, мы познакомились чуть меньше месяца назад, значит, на тебе будут кататься… десять минут!

— Аста, ошибаешься.

— Не может быть! Всё правильно, десять, ты пытаешься меня обмануть?

— Если считать, что я в Эстрии уже около месяца, то двенадцать минус один будет одиннадцать!

— Почему ты отнимаешь от двенадцати?

— День рождения раз в сколько месяцев? — удивился я, приподняв брови.

— Раз в одиннадцать месяцев, и всё правильно я посчитала!

"Стоп… похоже, здесь исчисление идёт немного иначе. Если в прошлом мне было двадцать два, то здесь мне…. Двадцать два умножаем на двенадцать, потом делим на одиннадцать… не так много изменилось, по сути, мне двадцать четыре. Хотя, лишние два года это, конечно, неприятно. Но тогда… если тут доживают обычно до семидесяти, по словам Аскании, значит, в моём мире люди в среднем жили бы до… шестидесяти четырёх. М-да, от таких цифр мозг сломаешь. Учитывая ещё, что учиться в школе мне не довелось."

— Спасибо, из-за разговора о месяцах и днях рождения я смог вспомнить, сколько мне было лет раньше.

"Хоть понял я это не сразу."

— И сколько же тебе было?

— Если брать ваше исчисление, около двадцати четырех.

— Двадцать четыре!? Ты шутишь?

— Нет. Почему ты так всполошилась? Уже стал слишком стар для тебя?

— Нет… просто думала, мы с тобой почти ровесники, а оказалось, что это не так… для тебя я совсем ещё ребёнок, — проговорила она, опустив голову.

Я прижал к себе Асту и, поцеловав её волосы, сказал:

— Для меня это неважно. Ты единственная, с кем я буду счастлив в этой жизни. Чтобы не произошло, ты навсегда останешься для меня той самой.

— Ты так говоришь, потому что хочешь помощи от моего папы?!

Я почувствовал, как Аста, слегка вздрагивая, плачет, пряча своё лицо уткнувшись в мой плащ.

— О чем ты!?

— Когда ты только появился, папа сказал, что если я и вправду не хочу выходить замуж за тридцатилетнего мужчину, то обязана выйти за тебя! Папа сказал — нужно сделать всё, чтобы ты женился на мне. Ведь моя жизнь для отца значит лишь одно — возможность спасти семью от краха. Сначала ты показался мне хорошим парнем, что спас меня от участи быть использованной Аралом. Позже… когда мы гуляли… Эйс, ты мне понравился. Лёгкость, с которой ты говорил, твой интерес ко мне, то, как ты общался со мной. Ты согласился, когда я попросила быть полегче с Майн… согласился со мной! Ты не знал меня, и мог делать со мной, что захочешь. Ведь женщина не имеет права перечить мужу, — говорила Аста, вытирая слёзы. — Арал при первой встрече обещал, что изнасилует меня, как только заключит договор о передаче меня в руки семьи Валордов. Он обращался ко мне, как к вещи, когда приезжал к нам в поместье. Эйс, я… за всё время, что мы были вместе, ты и вправду вёл себя иначе, но… я хочу знать! Это всё из-за соглашения с папой, или ты по-настоящему любишь меня?! Ведь я… я люблю тебя! — крикнула она, смотря мне прямо в глаза.

"Всё это время Аста скрывала свои чувства. Каждый день она боялась, что мои улыбка, манера речи и поведение — подделка! Что всё это лишь ради власти и денег. Сора не говорила мне ни о каком Арале, и тем более о таком свинском отношении к Асте. Она боится потерять меня, ведь… любит."

Я взял Асту за плечи и, утирая большим пальцем стекающие по её щекам горькие слёзы, и посмотрел ей прямо в глаза. Она любяще посмотрела на меня и покраснела от волнения. Меня переполняли чувства и я поцеловал Асту в, уже солёные от слёз, губы.

Я взял Асту за плечи и, утирая большим пальцем стекающие по её щекам горькие слёзы, посмотрел прямо в глаза. Она любяще взглянула в ответ и покраснела от волнения. Меня переполняли чувства. Я поцеловал Асту в уже солёные от слёз губы.

— Аста… Моё сердце принадлежит тебе! — промолвил я, приложив руку к сердцу.

"Не знаю, что сейчас мною движет… жалость к Асте, или же я и вправду влюблён. Хотя это неважно. Аста отныне моя!"

Аста начала плакать ещё сильнее и уткнулась в меня.

— Эйс, прошу… пожалуйста, не говори сестре об этом. Она поругает меня за это. Я ей обещала больше не плакать… — сказала Аста, легонько усмехнувшись сквозь горькие слёзы.

— Это будет наш маленький секрет, — ответил я, так же чуть-чуть улыбнувшись.

В дверь постучались и заглянув прислуга спросила:

— Можно ли заносить ваш обед?

— Нет, погодите ещё несколько минут, — ответил я.

— Заносите, я уже успокоилась, — заявила вдруг Аста вытирая рукой слёзы.

— Хорошо, миледи, — сказала прислуга поклонившись и махнула рукой.

К нам в комнату зашли две прислуги и поставив еду на стол в торопях вышла, закрыв за собой дверь.

Отобедав вместе с Астой, мы договорились пойти в дом, служащий приютом в деревне, дабы вместе провести время. Аста после нашего разговора легла отдохнуть и попросила ждать её внизу. Я же, схватив кусок хлеба, спустился в подвал к Милару.

"Уверен, сдохнуть он бы не успел, хотя Корнер просил дать ему еды… С этим Советом забудешь всё на свете. Ещё и ночью мероприятия весёлое. Уже начинаю думать, что принять правление деревней было огромной ошибкой."

— Смотрю, мой план возымел успех, а, Корнер? Кто-то говорил, что не сработает. — заявил я, спускаясь по лестнице.

— Но мы потеряли девять на…

— Да неважно, одним больше одним меньше, — перебил я Корнера. — Открывай. Как там наш пленник, не знаешь?

— Давно не слышно. Как бы вы не заморили его голодом, — говорил он, открывая дверь ключом.

— Звери больше дня могут без еды, парень уж и подавно.

— Я тебе не зверь! — крикнул вдруг Милар из подвала.

— Оставь нас, — попросил я Корнера, кивнув головой.

Он вышел и закрыл за собой дверь.

— Возмущайся поменьше, у тебя, как никак, ещё целых девять ногтей на месте. Как минимум пока. — я ухмыльнулся.

— Ты точно герой и при этом лорд!?

— Конечно, даже знак бы тебе показал, — отвечал я, почесывая руку. — Но ты не достоин такой чести.

"Ещё бы помнить про этот знак. По неизвестной мне причине, его давно уже нет на руке. Так ещё и подаренные мне перчатки забыл взять из дома до задания Кирса."

— Тебе больше подойдёт звание безжалостного грабителя. Вырвал бедному ребёнку ноготь и похитил, закрыв в этом вонючем подвале. Знаешь каково мне тут!?

— Ты мне уже надоедаешь. Держи и не возникай, — сказал я, кинув ему хлеб.

— Ногами прикажешь есть?

— А…

Я подошёл и разрезал верёвки на руках Милара. Как только появилась возможность, он схватил хлеб и с жадностью начал его есть.

— Тебе тут ещё недолго сидеть, уже ночью пойдёшь со мной. Позже Корнер тебе ещё занесёт чего-нибудь. Пока сиди, — говорил ему я, направляясь к двери.

— Не оставляй меня здесь!

— Придётся ещё посидеть, — я улыбнулся, — жди меня, до вечера. — Сказал я и постучался в дверь.

— Я убью тебя!

Корнер открыл мне дверь, и я вышел из подвала, достав сигарету.

— Не видел мой пистолет?

Корнер закрыл дверь, выпрямился и несколько секунд молчал.