Сказка о том, как Герда бежит за Каем (СИ) - "cup_of_madness" - Страница 10

— Да, профессор Спраут, моя готова, — гриффиндорка дернула волосами, повернувшись так резко, что Малфой ощутил, как один из локонов хлестнул его по щеке.

Она нервно поправила юбку и поплелась с натянутой улыбкой к преподавателю, которая едва не начала молиться на полную ампулу гноя. Драко почувствовал, как скрипнули челюсти от злости.

— Эта сука когда-то допросится, — произнес Забини, кладя руку ему на плечо и отталкивая назад.

Малфой молчал. Потому что ждал. Она подошла к своему столу, что-то сказала Уизелу, который обеспокоенно свёл брови, и начала нервно теребить краешек пергамента. Первый мазок ногтем по острому краю, второй… Хватило трёх, чтобы она снова повернулась. Будто проверить, насколько сильно перегнула палку.

Драко не знал, что Грейнджер увидела в его взгляде, но этого хватило, чтобы она сглотнула и тут же отвернулась, убрав волосы с одного плеча и переложив их на другое, закрываясь. Используя кудри, как Протего. Будто это заклинание хоть когда-то защищало от убивающего.

***

Гермиона вздрогнула, отвлекаясь от шутки рядом сидящего Гарри, когда хлопнула дверь в кабинет, погрузив аудиторию в тишину. Таким эффектом могли похвастаться разве что Снейп и Макгонагалл, но теперь, судя по всему, в эти ряды добавился еще и профессор ЗОТи.

Одна его нога цокала по паркету, утихомиривая этим жутким звуком даже слизеринцев, которые обычно вели себя уважительно только когда в кабинет заходил их декан.

— Аластор Грюм, — раздался низкий хриплый голос мужчины, когда он начертил своё имя на доске, избегая приветствия. — Бывший мракоборец, а теперь ваш учитель по Защите от тёмных искусств.

Он повернулся, обводя своим жутким глазом каждого в классе. Его настоящий глаз посмотрел на первую парту, замечая, как крепко Гермиона вцепилась в фолиант «Тёмные искусства. Руководство по самозащите».

— Уберите эти учебники, — рыкнул он, будто разозлившись конкретно на Грейнджер. — В моём классе они вам не понадобятся.

Гарри так обеспокоенно посмотрел на Гермиону, повернувшись, будто боялся, что, не ровен час, ту хватит удар. Но она послушно запрятала учебник в сумку, ловя каждое слово преподавателя.

— Сразу к делу. Сколько Непростительных заклинаний вы знаете?

По классу пошёл лёгкий шёпот. Никто не ожидал поднятия такой темы, к тому же, те ученики, которые потрудились летом заглянуть хотя бы одним глазком в учебник, знали, что там не было ни единой главы о такой серьёзной тёмной магии.

— Ты, — Грюм указал на поднятую руку Гермионы. Несомненно, все сидящие здесь знали, о чём пойдет речь, но образ профессора вселял такую неуверенность, что никто не осмеливался подать голос.

— Три, сэр, — прокашлялась Грейнджер. — Использование любого из них безапелляционно наказывается сроком в Азкабане.

— Верно! — выкрикнул Грюм, будто ещё пять минут назад он искренне думал, что ему дали класс недоумков, и вот в его душе проклюнулся лучик надежды. — Министерство сюсюкается с вами, как с маленькими детьми, подтирая вам сопли, а потом заламывает руки, спрашивая, почему на смену приходят не бойцы, а разнеженные детки… Убери это сейчас же, когда я говорю!

Кусочек мела, до этой секунды покоившийся между крючковатых пальцев Грюма, пролетел мимо головы Гермионы, заставляя ту замереть от неожиданности, и упал на парту сзади, разбиваясь в порошок. Щёки Лаванды тут же покраснели, и она пробормотала извинения, пряча какой-то журнал, который они с Парвати рассматривали под партой. Какое невежество!

— Итак! Назовите первое, живо! — после громкого приказа профессора Рон развернулся к друзьям, сжав губы, и Гермиона подтолкнула его в плечо, подбадривая. — Да, Уизли?

— Отец говорил мне об одном. Заклятие Империус… или как-то так, — сказал он на полтона тише, чем разговаривает обычно.

— Да! Сейчас я вам покажу, чем оно опасно, — Грюм проковылял к учительскому столу, на котором стояла стеклянная банка.

Отодвинув несколько стопок бумаг, Гермиона увидела, что в ёмкости сидели огромные пауки. Ничего хорошего. Достав одного, профессор произнёс заклинание, заставляя паукообразное встать на задние лапы и вытворять странные движения, похожие на чечётку. Класс засмеялся, но Гермиона отодвинулась немного дальше. В увиденном ею не было ничего естественного, и это нагоняло жуть.

— Думаете, это забавно? — спросил Грюм, и класс тут же умолк, будто кто-то щёлкнул выключателем звука. — Полное подчинение. В этом нет ничего смешного. Кто назовет следующее?

Грейнджер дернулась, но заметила, как рука Невилла поднялась вслед за её. Девушка замерла от удивления.

— Есть такое заклятие… Круциатус, — проговорил Долгопупс.

— Да-да-да, ещё одно, — Грюм вывел сочетание букв на доске новым куском мела. Без лишних объяснений профессор увеличил паука, заставив Рона побелеть от ужаса, направил палочку на лапы создания и проговорил. — Круцио.

После этого тошнота появилась не только у Рона. Паук извивался, корчился, его лапы больше не вытанцовывали нечто непонятное — они выламывались в агонии. Гермиона прикрыла губы, боясь даже представить, какие звуки он мог бы издавать, если бы у него был рот.

— Весело, да? — хохотнул Грюм, сканируя класс синей глазницей. — Никаких тебе орудий для пыток, ножей, снятой заживо кожи… Всего одно заклинание, и человек будет умолять убить его, лишь бы агония прекратилась. Последнее!

Гермиона подняла дрожащую руку, потому что ей хотелось быстрее покончить с этим. Близнецы Уизли были так возбуждены по поводу уроков с Грюмом, рассказывая им об этом за обедом после Зелий, что теперь она понимала, в чём дело. Эта лекция становилась всё более познавательной и более ужасающей. Как какое-то жестокое представление, от которого у тебя мороз по коже, но ты совершенно не можешь отвести взгляд, полностью оцепенев.

— Ну? — Грюм зыркнул на неё.

— Авада Кедавра — заклятие смерти, — произнесла Гермиона, предчувствуя участь последнего паука.

Выкрикнув произнесенное ученицей сочетание слов, Грюм одной вспышкой зеленоватого цвета заставил своего подопытного упасть замертво без единого повреждения.

— Возможно, вам интересны контрзаклятия? — вкрадчиво спросил профессор. — Их нет! Ни единого! И лишь один человек в мире выжил после применения Авады.

Оба его глаза уставились на Гарри, и Гермиона как никогда захотела вытащить из-под полы мантию невидимку и набросить на лучшего друга, представляя, что он сейчас чувствует. Слава, добытая посредством смерти собственных родителей, и трюк, о котором он даже не помнил, — не самая лучшая в мире вещь, о которой думали все, лишь завидев отметину на твоём лбу.

— Вы должны быть постоянно начеку! Бдительность — вот что поможет вам избежать смерти, столкнувшись с ней лицом к лицу! Но! Пусть ни единое из этих заклятий не одолеть защитными чарами, от одного из них можно себя обезопасить. От которого?

Гермиона нахмурилась, не понимая, куда ведёт профессор, а его рука указала на одного из слизеринцев.

— Империус, — подал голос Нотт. — От него можно защититься.

— Правильно! Именно поэтому я сейчас хочу применить его к каждому из вас, а вы будете пытаться сражаться с действием заклинания изо всех сил.

Было такое чувство, что челюсть Гермионы могла просто упасть, разбившись о пол и залетев под ноги ученикам.

— Но, профессор, — неуверенно произнесла Грейнджер, — разве это не противозаконно — применять такое заклинание к людям?

— Это то, о чём я говорил, — Грюм ткнул в неё пальцем, обращая внимание всего класса, — желание встать за спину Министерства, написанных этими олухами законов, и надеяться, что всё обойдётся. Они все пытаются сделать вас слабыми! Слава Мерлину, Дамблдор не одобряет этого, но если ты, девочка, хочешь жить с мышлением раба — мне тебе помочь нечем. Дверь сама знаешь где.

Она услышала смешки слизеринцев, но это было не так важно, когда собственная смущённость достигла предела.

— Простите, я не это имела в виду, — произнесла гриффиндорка, хотя Грюм уже потерял к ней всякий интерес.